Стреляющий компромат

— В Краснодаре «Комсомольскую правду» получают?

— Обижаешь, парень, — не переставая бить резиновым молотком по прилаженному к верстаку бампферу, ответил Димка. — Все газеты приходят, кой-кто даже «Московский комсомолец» почитывает.

Наконец, Валерка запечатал письма, написал на конвертах адреса и подал «почтальону».

— Передай Таське — бросить только в Москве.

— Сделаю.

— И еще — просьбишка. Как появится в «Комсомолке» частное объявление о покупке антиквариата в виде старых орденов-медалей, дай знать.

— Понял.

Под утро, оставив Валерку с Людмилой в хате дядьки Федора, сыскарь поспешил в город. Подстегивала не только необходимость быть на службе, но и и подстерегающая опасность разоблачения. Друзья по уголовке, конечно, прикроют, но вполне возможно — в дело вмешается госбезопасность. Как не говори, похищена не просто симпатичныя телка — секретарша политического деятеля крупного масштаба. Выговором не отделаешься.

С гудящей после двухсуточного недосыпа головой Димка подчеркнуто резво вбежал в свою рабочую комнату. Во время — не прошло и пяти минут, как звонок секретарши вызвал его в кабинет начальника.

— Небось, всю ночь квасил, растленная личность? — почти обнюхал подчиненного подполковник. — Работать сможешь или отправить на излечение от алкоголизма в госпиталь?

— Могу, — пробормотал сыщик, изо всех сил удерживая веки в поднятом положении. — Племяшка заболела — двое суток от ее постели не отходил.

— В позапрошлый раз — сердечный приступ у матери, в прошлый — печеночные колики у отца, теперь — племяшка… Гляди, Димка, я ведь могу и рассерчать.

— Слушаюсь!

Служебное словечко «слушаюсь» удивительно подходит ко всем изгибам жизни. Успешно провел операцию, получил благодарность — слушаюсь. Провинился, отматерили — опять же: слушаюсь. Опоздал на службу по причине нескольких опустошенных бутылок, выслушал очередную порцию «морали» — все то же всеоб"емлющее словечко.

На этот раз не подействовало.

— Ладно, позже разберемся, — хмуро пробурчал подполковник. — Слушай внимательно, алкаш. Совершенно разбойное нападение на милицейскую машину, зверски избиты ехавшие на ней сотрудники, похищена задержанная Марина Коптяева. Приказом по управлению создана оперативная группа во главе с тобой… Честно говоря, не знаю почему так благоволит к тебе начальство… Врубился!

— Давно врубился. Как только вызвали на ковер.

Возвращался сыщик в свой закуток с хитрой улыбкой на простодушном лице. Все сделает, как положено, напавшие на милицию «бандиты» не уйдут от возмездия, в самом ближайшем будущем их непременно повяжут. А уж они обязательно признаются, в этом Димка не сомневается. В уголовном розыске научились и безвинных делать виновными. Значит, умного и разворотливого сыщика ожидает благодарность в приказе и еще одна премия.

А пока смотается в Тихорецк, выполнит просьбу Валерки…

15

Обстановка сродни занимающемуся пожару. Припекает со всех сторон.

Удастся частному детективу выполнить опасный заказ — никаких гарантий, что его оставят живым. Не выполнит — та же перспективочка, но уже в увеличенном размере. Влево поедешь… вправо пойдешь… прямо двинешься… Поневоле на память приходит богатырь на распутьи возле зловещего камня с высеченными сказочными предостережениями.

И не откажешься же, не возвратишь полученный аванс! Повязали по рукам и ногам да еще и командуют: не вздумай самовольничать, повсюду вместе с тобой должен быть наш человек! Приходится рассчитывать на счастливый случай, на необычное везение, которое позволит и девушку отыскать и целым выбраться из бандитской западни.

Чегодин часами ломал бедную свою голову, но ничего путного придумать не мог. Сам по себе счастливый случай не появляется, его нужно прикормить, выудить из омута. Но вот где находится этот «омут», в который необходимо забросить удочку?

Вторая проблема. В загашнике имеется еще один заказ — перезрелой красотки, сын которой связался с проституткой. Аванс получен, сроки оговорены, как поехать на поиски Новожиловой и, одновременно, искать сластолюбивого оболтуса?

Нет, одному работать просто невозможно, нужен компаньон, знающий, разворотливый, на которого можно положиться.

Поиск компаньона превратился в насущную необходимость.

И Виктор начал перебирать в памяти знакомых отставных сыщиков. Их оказалось не так уж и много — всего несколько человек. По привычке выписал на листе бумаги фамилии, имена и номера телефонов.

— Сема, как жив-здоров?

— Кто это?

— Значит, одолел склероз, если не помнишь. Чегодин беспокоит.

— А-а, Витенька! Здорово, дружище, жму лапу. Просто от безделья интересуешься или нужда?

— Нужда, Семочка, срочная и зловредная. Подработать нет желания?

Долгое молчание. Подпитать скудную пенсию, конечно, заманчиво, но чем за эту «подпитку» придется расплачиваться?

Пришлось об"яснить. Коротко и ясно. Так, дескать, и так, нужен компаньон-помощник, первоклассный сыщик, способный за немалые денежки решать проблемы, возникающий у москвичей.

— Прости, Витек, я — пас. Здоровье не позволяет, не осилю…

Разговор со вторым кандидатом в частные детективы — копия первого. Здоровье не то, что раньше, возраст подпирает, лучше бедовать на пенсию, чем откинуть копыта.

Третий выразился более ясно: пошел ты, Витька, со своим частным предпринимательством к негру в задницу, уже наработанного в уголовке хватит до конца жизни, нет желания вытряхивать последние силы.

Все? Нет, еще не все, остается Володька Кудрин, болтун и отменный хвастунишка, одновременно, классный сыскарь. Но этого телефонными разговорами не прошибешь, предстоит долгий разговор с глазу на глаз, с откручиванием пуговиц и самовосхвалением.

Хорошо, что николаевский прихвостень отправился по бандитским своим делам, пообещал появиться не раньше завтрашнего утра. Чегодин не собирается вмешивать пастуха в свои проблемы, достаточно того, что не может без сопровождения Вертаева шагу шагнуть, туалет посетить.

Первый звонок — на службу болтуна.

В уголовке Виктор узнал потрясающую новость: Кудрину предоставлен очередной отпуск. Сколько он не напрягал изношенные мозговые извилины, не припомнил ни единного случая, когда милостивое начальство отправляло своих сотрудников отдыхать… Нет, никто отпусков не отменял, до этого не додумались — просто возникали некие обстоятельства, совершались особо тяжкие преступления, препятствующие выдаче отпускных документов.

Пришлось побеспокоить отпускника дома.

— А-а, Витька! Наконец-то прорезался. Сам хотел позвонить или навестить — побоялся. В прошлый раз ты приказал не беспокоить, не отвлекать от высокооплачиваемых дел… Что, прогар или — соскучился?

— И то, и другое, — смутно признался Виктор. — Есть не телефонный разговор. Когда сможешь зайти?

В трубке ясно прослушивается негодующее шипение супруги, получившей, наконец, мужа в полное владение. В ответ — недовольный рык потревоженого зверюги. Не любит Володька подчиняться любимой женушки, не терпит, когда его пытаются накрыть женским подолом.

— Через часок загляну, — пообещал он. — Не выгонишь?

— Буду рад.

Сколько Виктор помнит друга, тот вегда назначает время встреч с запасом. Поэтому нисколько не удивился, когда через полчаса в дверях бодро задребезжал наконец-то исправленный звонок.

Дождь прогнозом погоды не предусмотрен, но Кудрин заявился во всеоружии: через руку перекинут плащ, в другой руке — сложенный зонтик. Как любит выражаться болтун, на всякий пожарный. Ибо ни прогнозам, ни заверениям в вечной преданности и любви Володька не верит.

— Что стряслось, — повесив на вешалку плащ и пристроив в углу зонтик, Кудрин преувеличенно внимательно оглядел друга. — Заболел? Не похоже — на тебе и пахать и бороновать еще можно… Собрался жениться? Тоже не верится — таких заскорузлых холостяков тягачем в ЗАГС не затащить… Соскучился по общению? Вот в это верю…