Рулетка судьбы

— Подумаешь, ружжо! — тоже засмеялся главарь, вытаскивая пистолет. — У нас — машинка тож имеется. Вот только портить добро — не с руки. Разве продырявить одну ходулю?

Первой выстрелила Василиса. Не целясь, навскидку. Петух выронил в воду оружие, схватился за продырявленную руку. Второй выстрел сбил с головы потрепанную шляпу.

Третьего выстрела мужики решили не ожидать: один панически заработал веслами, второй задергал пусковой шнур подвесного мотора, Петух заматывал тряпьем рану. Наконец, двигатель взревел и лодка исчезла за поворотом…

— Ты видел, как сделала мужиков Василиса? — восторженно кричал Летун. — Ну, и баба же — настоящий снайпер!

Александр молчал и задумчиво улыбался. Действительно, настоящий снайпер. Если ликвидация Проколина благополучно завершится, терминатор обязательно попросит Баянова включить в состав его группы Василису. Вместо ликвидированного «отравителя».

Глава 13

Гена приехал в заранее оговоренный день. Присел к накрытому в беседке столу. Гости чаевничали в одиночестве — хозяйка возилась на кухне.

— Не нравится мне твое отношение к Василисе, Гена. Оставить девушку одну в глухомани — не самое лучший вариант. Могут наехать, изнасиловать, убить…

— Хотел бы я видеть мужика, который справится с Васькой, — рассмеялся Геннадий. — Она сама себя так защитит — мигом оставят в покое. Ежели, конечно, останутся в живых.

— Так-то оно так, но все же — женщина, слабое существо…

— Васька — слабая? Жаль не довелось вам видеть ее приемы восточного единоборства. Я сам в этих делах не слабак, но перед женой пасую.

— Женой?

Гена снова расхохотался.

— Вместе живем, вместе служим… Все, хлопцы, пошабашили. Сегодня выезжаем на место… Прощайтесь с райским уголком и его хозяйкой. Васька, иди к нам!

Прощание надолго не растянулось. Крылин вежливо поцеловал хозяйке ручку. Александр равнодушно кивнул. Не привык многословничать…

Поезд отправился в полночь. Летун немедленно забрался на верхнюю полку и сразу захрапел. Гена уткнулся в книгу. А вот Пуле не спится. Он снова и снова перебирает четки подозрительных фактов, пытается связать их в одно целое.

Присутствие Гены об"яснимо: он — «официальный пастух». Обязательно должны быть «неофициальные». Вряд ли Баянов оставит киллеров без надежного присмотра. Их необходимо вычислить.

Вагон — полупустой. В соседнем купе, два молодых предпринимателя дегустируют коньяк и напропалую ухаживают за женщиной средних лет. Кажется телке по душе ухаживания. Она хохочет на весь вагон, звонко шлепает по дерзким рукам кавалеров, призывно квохчет курицей, готовой снести яичко.

С другой стороны теплая компания играет в преферанс. Оттуда доносятся приглушенные возгласы: пас… шесть первых… вистую… Проводник то и дело перегружает в служебное купе пустые бутылки из-под пива.

В крайнем купе едет пожилая пара. Хилый дед лежит поверх одеяла, тихо постанывает. Полная его супруга то и дело меряет мужу давление, кормит таблетками, накапывает в стакан валокордин.

Вот и все «население» вагона.

Внешне — ничего подозрительного. Пенсионеры не вызывают сомнений. На лице деда явственно обозначены настоящие, не фальшивые, страдания. К преферансистам стоит присмотреться, но Пуля почему-то уверен в их абсолютной невинности. А вот ловеласы вполне могут быть пастухами. Вместе с телкой.

— Не забивай себе голову, перестань бродить по вагону и пугать пассажиров.

Гена заметил метания подопечного и попытался успокоить его. Но насторожил еще больше. Похоже, приставленный к киллерам фээсбэшник и веселящиеся парни из соседнего купе — птички из одного и того же гнезда.

Вагон угомонился. Уснули болящие старички, преферансисты сбавили обороты и об"являли «пас-вист-мизер» более тихими голосами, перестала квохтать наседкой осажденная двумя хахалями телка. Летун перевернулся на другой бок, повозился, устраиваясь поудобней и снова захрапел.

— Пожалуй, я тоже вздремну, — зевнул фээсбэшник. — Признаться, устал зверски. Тебе тоже советую. Впереди нелегкий день.

— Не хочется. Поброжу по коридору, подышу свежим воздухом. Окна открыты, ветерком обдувает.

— Как хочешь — спи, гуляй, — внешне равнодушно отреагировал Гена, сбрасывая туфли и залезая под простынь.

На первой же остановке Александр вслед за проводником спрыгнул на перрон и спрятался за угол закрытого коммерческого ларька. Стоянка поезда

— десять минут, вполне достаточное время для задуманной проверки… Три минуты, четыре… Проводник о чем-то трепется со своим коллегой из соседнего вагона. Пастухи не появляются… Неужели киллер ошибся?

Нет, не ошибся! На перрон спрыгнул… один из преферансистов. За ним — второй… Беспокойно оглядываются. Юркий игрок повертел головой, оглядел перрон и подскочил к проводнику.

— Не заметили, куда пошел сошедший вместе с вами мужик? — тихо спросил он. — Из пятого купе?

— Кто ж его знает? Навроде — к вокзалу, там круглосуточный ларек. Спиртное у парня кончилось либо бутерброда захотелось…

Второй пастух рванул в сторону вокзала. Третий — вдоль состава. До отхода поезда остается четыре минуты. Побегайте, побегайте, милые, ехидно думал Александр, глядя не на бегающих картежников — на окно своего купе. Оттуда встревоженно выглядывал Гена. Который ужасно «устал», спал на-ходу.

Собков покинул свое укрытие только когда поезд медленно двинулся. Пастухи разделились: двое остались на станции, один перешел в соседний вагон. Последний пристроился в тамбуре, позади проводника.

Александр прыгнул на подножку предпоследнего вагона. С удовлетворением увидел, как заметались по перрону два «преферансиста», представил себе какими матерками они его поливают. Ехидно рассмеялся.

Стоящий в тамбуре «игрок» при появлении киллера не выразил ни радости, ни укоризны. Просто отвернулся. Понял — их вычислили. Можно не притворяться.

Гена стоял в коридоре возле входа в купе и виновато смотрел на Александра. Не зря московкие коллеги предупреждали об особой подготовленности терминатора, которая требует тщательной проработки каждого узелка задуманной операции. И вот — первый прокол. Вдруг за ним последуют такие же? Понятные в его положении опасения вдруг заглушило чувство уважения и даже зависти.

— Извини…

— Ладно, чего там. Служба, — киллер покровительственно похлопал

парня по плечу. — Главное — ты понял: имеешь дело не с мелким щипачем…

Пошли спать.

— Сейчас приду. Укладывайся.

Все понятно — Гена отправляется на разборку с одураченным пастухом. Оставшиеся на станции — на закуску.

Убедившись, что Летун крепко спит, Собков внимательно осмотрел содержимое его карманов… Документы… бумажник с деньгами… пачка сигарет с зажигалкой. Обычный джентльменский набор служивого мужика… А это что? Какие-то таблетки? В безобидной пробирке может находиться и снотворное, и яд… Лучше не рисковать, реквизировать.

Пистолет помощника Пуля нашел под подушкой. Осторожно вытащил. Выпотрошить обойму, пересыпать патроны себе в карман и вернуть теперь уже безопасную «игрушку» на прежнее место — минутное дело. Второй, более тщательный шмон. Включая осмотр отделений старомодныго портфеля… Две запасных обоймы? Из"ять! Вдруг обнаружит в пистолете пустую и умудрится заменить ее? Жалко нельзя из"ять «ножевую» обойму. Сразу обнаружит пропажу.

Когда возвратился Гена, Собков крепко спал. Вернее, притворялся спящим, но делал это с таким искусством, что самый опытный криминалист не смог бы уличить его в обмане. Тем более, рядовой сотрудник Службы безопасности.

Утром купе преферансистов оказалось пустым…

— Позиция подготовлена на пятом этаже дома. Обзор отличный — площадь, как на ладони. Отход — по черной лестнице, потом — за угол, там будет ожидать машина. «Волга». Билеты на авиарейс получите у водителя. С ним в машине будет еще один наш человек — при опасности прикроет.

Казалось бы, все продумано до мельчайших деталей. Кроме одного — знает ли Гена о том, что должно произойти после выстрела в Проколина, или его не посвятили? Сейчас Александр уверен в предательстве помощника.