Рулетка судьбы

— Вот как? — удивилась Костомарова, не скрывая иронии. — И этот бизнес приносит прибыль?

— Довольно солидную.

— Так… Вот что, милый Сереженька, расскажи, блин, эту сказочку Неониле. Она поверит… Нет, нет, я не обижаюсь! Коммерческая тайна, блин, и так далее. Не страшно. Поживем, привыкнем друг к другу — появится и доверие, и совместный интерес. Главное, у тебя есть доходная фирма, ты не нищий. Признаюсь, у меня тоже кое-что имеется…

Похоже, телка решила об"единить сибирскую фирму со своей. Слить два кармана в один, командовать которым будет только «хозяйка»… Слава Богу, разворотливая телка не знает о средиземноморской вилле и счетах в банках. И никогда не узнает.

— Все же, что ты ожидаешь, блин, от нашего с тобой «союза»? -

повторила Любовь Нестеровна, с любопытством глядя на гостя. — Легкого

наслаждения? Так… Предположим, обеспечу, дальше что? Создание семьи,

дети?… Счаз-з! Хочу сразу предупредить: я — деловая женщина, кухня,

церковь, сосунки для меня неприемлемы… Точно так же, как и регистрация,

блин, в ЗАГСе, венчание в церкви… Фи, какая приземленность1

— Свободная любовь?

— Да, но в сочетании с общим предпринимательством. Так… Поэтому заключаем договор. Я тебе — тело и участие в моем бизнесе, ты мне — свою фирму с ее солидными доходами. Договорились?

Собков никогда не занимался «куплей-продажей», был полнейшим профаном в этом виде человеческой деятельности. Но ему пришлась по вкусу идея «свободной любви».

— Согласен.

— Так, деловые переговоры благополучно завершены. Теперь можно, блин, расслабиться.

Костомарова поднялась. Не спуская с гостя настороженнго взгляда, провела ладонями по груди и бедрам. Будто предложила себя. Не бесплатно, конечно, в счет будущих доходов совместного предпринятия. Потом резко, по солдатски, повернулась и пошла в спальню. Александр — следом. Неужели высокомерная особа отдастся ему без предварительных поцелуев и признаний в любви. Не грязная же она проститутка — предприниматель!

Он обнял женщину, запустил руку в декольте. Интересно, груди — природные, или в бюстгалтере прячутся резиновые мячики? Кажется, настоящие. Теперь расстегнуть пуговицы блузки… Отлично! Остается спустить молнию на юбчонке…

— Остынь, Сереженька. Снова торопишься.

Дама погасила верхний свет, включила ночник и два бра.

— Люблю не только чувствовать, но и наблюдать. Это усиливает остроту наслаждения. Если ты, конечно, не возражаешь?

Собков не возражал.

Не переставая говорить Костомарова, сбросила с двухспальной кровати пушистое покрывало и принялась раздеваться. Аккуратно снимала с себя одежду, складывала ее на пуфик. Александр не ожидал подобного бесстыдства. Раздеваться на глазах практически незнакомого мужчины — это непостижимо!

Костомарова сняла бюстгалтер, стянула трусики. Повертелась перед зеркалом. Будто продемонстрировала качество «товара». Скользнула под одеяло. Но укрылась не полностью — спрятала только нижнюю часть тела.

— Долго ты собираешься, союзничек, заставлять, блин, женщину

ожидать? Так… Собираешься с силами? Правильно делаешь, блин. Сейчас

устрою тебе цирковое представление. С музыкальным сопровождением, -

потянулась и нажала клавишу стоящего в изголовье магнитофона. Полилась

возбуждающая мелодия.

Александр поспешно разделся, лег рядом с женщиной, протянул руки. Неожиданно Костомарова перехватила их. Одну положила себе на грудь, вторую пристроила на впалом животе. Заставляла сжимать соски грудей, массажировать нижнюю часть живота. Прошло пять минут, восемь. Кто кого ласкает? Правда ли, что Бог сотворил женщину из адамова ребра? Или — наоборот?

Казалось, часы на стене отзванивали не только минуты — секунды. Разве вырваться из унизительных оков? Показать слишком уж самостоятельной красотке, что он не предмет из магазина «Интим» — здоровый мужик.

Освобождаться не пришлось. Возбужденная женщина часто задышала и ловко поднырнула под партнера. Мало того, привела его в состояние повышенной боевой готовности. Поелозив, окольцевала руками и ногами. Выждала несколько секунд и бросила партнера в решительную атаку.

— Я не ошиблась, ты — настоящий мужик, сильный, горячий… Только не торопись… Медленней… Еще медленней…

Никогда раньше он не испытывал подобного унижения. Его просто использовали! Женщина, заставляла двигаться, целовать, щекотать, сжимать. Даже показывала, что и как делать.

Позор!

Наконец, дамочка напряглась. Издала короткий выдох, взвизгнула. Откинулась на подушку и затихла.

Сергей чувствовал себя выпотрошенным. Осталась одна оболочка да и та — с расплющенными мышцами.

— Ты — настоящий мужчина, — повторила Костомарова спокойным голосом. Ни волнения, ни одышки. Будто не она только-что вертелась, подпрыгивала

под партнером, визжала. — С этой минуты, блин, — мой мужчина, — уверенно

добавила она. Выжгла личное тавро. Помолчала и вдруг перескочила на другую

тему. — Когда ты собираешься навестить Сибирь?

Говорить, выдумывать, об"яснять нет сил, язык будто приварен к небу. Но Александр преодолел слабость, весело ответил.

— Никогда. Расстаться с тобой хотя бы на сутки — неверотная глупость. Продам фирму в Красноярске, куплю другую — в Москве…

Бизнесменша согласилась. Действительно, расставаться глупо. Она снова взяла руку любовника, поцеловала ее и положила на свою грудь. Покрутилась, устраиваясь поудобней. Заставила его принять желаемую позу. Приоткрыла пухлые губки, закрыла глаза, но когда любовник впился в них поцелуем, досадливо поморщилась.

— Не так, несмышленыш… Вот так!

Медленно несколько раз куснула мужские губы, провела по ним упругим, языком. Втиснула его поглубже…

— Теперь понял? Повтори.

И опять Собков почувствовал себя роботом, приобретенным предприимчивой женшиной не в магазине «Интим», а у Неонилы и Филимона. По дешевке.

Гнев затуманил сознание. Любовник подмял женщину под себя, принялся кусать ее губы, шею, груди. Подумать только, его, киллера, прозванного ментами российским терминатором, какая-то баба использует в качестве примитивной секспринадлежности. И не просто использует, командует!

Люба терпела. Не охала и не стонала, не пыталась сбросить с себя озверевшего любовника. Только двигалась под ним как-то нерешительно, боязливо.

— Так…Что с тобой происходит, милый? Я сделала что-нибудь не то? Тогда скажи. — освободившись, наконец, от об"ятий партнера, недоуменно спросила она, разглядывая левую грудь с огромным синяком. — По моему, блин, все было прекрасно…

— Именно, не то! — злобно прошипел «сибиряк». — Привыкла иметь дело с мужиками-тряпками, а я не тряпка, о которую вытирают ноги. Поняла, лярва? Или покоришься, или ищи себе другого сопостельника, сука подзаборная!

Костомарова сделала вид — оглохла, не слышала мерзких ругательств. Поднялась на локте, нависла над партнером.

— Так… Тебя можно понять, дорогой. Любой мужик не терпит ущемления, блин, достоинства. Обещаю впредь быть помягче. А ты успокойся. Главное, мы подходим, оба, блин, горячие и гордые.

Ничего не остается, как согласиться. В принципе, опытная в постели и в бизнесе дамочка киллера вполне устраивает, со временем он перевоспитает ее. Зато — удобный особнячок с двумя выходами — парадным и черным. Слева — лесопарк, справа — тихий переулок. Лучшего убежища не найти…

— Ладно, притремся… Извини, погорячился…

Утром Собков проснулся поздно — около одинадцати. Лежал он на краю, три четверти постели захватила любовница. Одеяло сползло на пол и он видел всю ее — от головы до ног. Теплую, стройную, сооблазнительную.

Желания не было. То ли ночью он израсходовал весь боезапас, то ли эта женщина — не его. Вспомнились команды, требования повторить показаное. Сделалось тошно.

Неожидано Костомарова, не открывая глаз и не укрывая наготу, заговорила. Все тем же равнодушным тоном.

— Так, милый. Принеси мне кофе с коньяком и пирожными. Найдешь на кухне. Захвати сигареты — лежат в пенале на верхней полке справа. И не вздумай, блин, одеваться — обнаженным ты мне больше нравишься.