Глазами любопытной кошки

Улучшение политического и экономического климата позволило Тамалин попасть не просто в Китай, а в самую его глубинку – Синьцзян-Уйгурский автономный район (хотя она и лишилась одного из своих чемоданов – одна лишь эта история заслуживает целой книги). Прежде иностранцам был закрыт доступ в регион, где продолжали исповедовать ислам, невзирая на Мао, Культурную революцию и туристический бум, последовавший за политикой открытого рынка.

Куда бы ни направлялась Тамалин, везде она искала и находила танец – исполняемый любителями и профессионалами, публично или строго в стенах дома. В Китае она видела, как танцовщицы занимаются под пиратский диск с записью ее шоу «Звезды танца живота»! Странное, наверное, у нее было чувство!..

Я очень рада за Тамалин, которая придумала такое путешествие и написала о нем, чтобы все мы могли познакомиться с увиденным ею.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Замысел этой книги родился у меня летом 2004 года. Мы с братом ехали на машине в горах штата Вашингтон, на коленях у меня лежала газета, заголовок в которой, напечатанный жирными буквами, гласил: «Казнь американского гражданина». Многие знакомые умоляли меня отменить запланированную поездку в Египет.

– Не могу! – протестовала я. – Это крупнейший конкурс танцев живота в мире, и мои ученики уже купили авиабилеты! К тому же того американца казнили в Ираке. А я еду в Египет.

Однако у многих американцев любая мусульманская страна вызывает страх.

Я молча любовалась горным пейзажем за окном.

– Не стали бы там проводить международный конкурс, если бы это было так опасно… Если я поеду туда и все пройдет хорошо, я напишу книгу. Говорят, требуется сорок дней, чтобы постичь суть, и наверняка у меня наберется немало историй. Как у Шахерезады в «Тысяча и одной ночи».

Ричард засмотрелся на полевые цветы за окном, заметил что-то насчет теплой погоды и сказал:

– Может, для начала закончишь книгу, которую пишешь сейчас?

Мой брат – Ричард Харрис, известный автор книг о путешествиях, и мы с ним всегда обсуждаем книги. Мы направлялись в Беркли на встречу с издателем очередной моей рукописи – «Танцы живота и фитнес».

В августе 2005 года я наконец решилась: съехала с прежней квартиры, полностью изменила свою жизнь и нырнула в омут с головой. Бюджет и свободное время позволяли мне побывать в пяти странах и уроками танцев подзаработать денег на путешествие в каждый следующий намеченный мною пункт.

Поскольку большую часть своей жизни я провела, обучая женщин (и мужчин) танцу, воспевающему чувственность, может показаться странным, что мне вообще захотелось путешествовать по мусульманскому миру. Как мне удастся найти точки соприкосновения с обществом, где женщины укрываются с головы до пят?

Я американка, и потому хотела знать правду. Существует множество истин, противоречащих друг другу: мы много слышим о терроризме и женщинах в чадре, но не может же все ограничиваться только этим! Страны с преимущественно мусульманским населением простираются от Западной Африки до Юго-Восточной Азии, в них живет двадцать процентов населения земного шара. Кто эти люди? Правда ли, что миллионы женщин там безропотно влачат жалкое существование под черными покрывалами? Я чувствовала, что обязана узнать, каковы эти люди, понять, как наши действия влияют на их жизнь, и глубже постигнуть реальность именно в их представлении.

Поскольку я исполняю танцы живота, меня всегда интересовало их происхождение и то, как им удалось выжить и продолжить свое развитие в государствах, где основной религией является ислам. Хотя танец живота не имеет отношения к исламу как религии, он является важной частью общественного взаимодействия женщин во многих мусульманских странах. В арабском мире на женских празднествах, где не присутствуют мужчины – будь то на помолвке, свадьбе или просто при совместном приготовлении пищи, – шали снимают с головы, повязывают на бедра и начинают исполнять танец живота.

У меня не было плана, не было даже смутного представления о том, что я рассчитываю увидеть. Но я люблю музыку, танец, вкусную еду и яркую одежду, и потому я собиралась насладиться хотя бы простыми радостями жизни.

Первые сорок дней я провела в Индонезии. Мне очень помог один человек, и, свернув с туристической тропы, я очутилась в опустошенном цунами регионе Банда-Ачех, индонезийском штате со строгими религиозными порядками, где жизнью руководит шариат (мусульманское право). На острове Ява я вместе со всеми постилась в Рамадан; на западе Суматры побывала в поселении одной из последних в мире народностей с матриархальным укладом жизни – минангкабау.

Следующим пунктом моего маршрута был египетский город-оазис Сива, лежащий в самом сердце пустыни Сахара. Сорок дней я провела среди единственных берберов в Египте. Жители Сивы выращивают финики и оливки, как и тысячи лет назад. Здесь я повстречала несколько любопытных персонажей и поняла, что поведение людей в этих краях отнюдь не всегда соответствует тому, чему учит Коран.

На Занзибар меня привела песня. Под звуки прекрасной музыки таарабмой юный сосед помог мне прикоснуться к тем аспектам жизни на Занзибаре, которые редко удается увидеть туристам. Здесь ветхие каменные особняки разваливаются на глазах, а африканские колдовские обычаи перемешаны с мусульманской верой.

В Иордании при помощи репортера, исполнительницы танцев живота из Франции и известного профессора музыки мне удалось заглянуть за современный фасад и познакомиться с удивительными людьми: бедуинами, палестинцами, иракскими беженцами, черкесами, цыганами и кое с кем из туркменских племен кочевников.

В китайском Синьцзян-Уйгурском автономном районе, населенном в основном мусульманами, меня встретили четыре туристических автобуса, полных китайских нуворишей из Пекина и Шанхая, и строительный бум, который должен был облагородить последний пункт древнего Шелкового пути и сделать его похожим на Диснейленд. В этом районе сосуществуют тринадцать этнических групп, включая уйгуров – создателей многочисленных культурных сокровищ человечества, древних врачебных практик и кулинарных шедевров.

Во время путешествия я узнала, что большинство наших представлений об исламе не соответствует сути этой религии, а разница между мусульманскими странами так же велика, как и различия между западными культурами.

За год, посвященный моему проекту «Сорок дней и тысяча и одна ночь», я сняла документальный фильм маленькой ручной видеокамерой, которую носила в сумочке. Увидев этот фильм, люди чаще всего реагировали так: «Об этом я не знал» или «Я ожидал увидеть совсем другое».

Однажды я обедала в японском ресторане с журналистом, который услышал о моей книге. Он сказал: «Меня отправили в Иран искать школу, где женщин обучают на подрывников-камикадзе». Тут я поняла разницу между тем, что показывают в новостях по телевизору, и своей книгой. Тому журналисту дали задание – найти то, что повысило бы газетные тиражи. У меня же не было никакой конкретной цели. У меня были собственные приключения. Я жила среди хороших людей, вместе с ними встречала неожиданные события и узнавала необычные истории. Я виделажизнь, была свидетелем и радостных, и печальных событий, поэтому моя книга – это повествование об интересных и разных людях.

Большинство имен в книге изменено, чтобы сохранить анонимность, где это необходимо.

ИНДОНЕЗИЯ

Из темноты, словно всплывшие на поверхность шипучие пузырьки, появились тысячи лиц; они выкрикивали и распевали слова, знакомые всем, кроме меня. Это был звук Ближнего Востока, словно соединившегося с дикими джунглями и рок-н-роллом. Никто не мог усидеть на месте.

– Кто это? – спросила я, к счастью, сидя на сцене, а не среди тысяч фанатов, взгромоздившихся друг другу на плечи в попытке хоть что-нибудь разглядеть. Я коснулась плеча сидевшей рядом женщины: – Как его зовут?