Страница 38 из 49
— Я люблю тебя. Я редко это говорю, сам не знаю, почему — но люблю всегда... — Положил эту руку, такую странно маленькую и светлую по сравнению с его рукой, себе на грудь, туда, где билось сердце. — Хочешь поспать? Я тебя совсем заездил...
Карен рассмеялась.
— Еще неизвестно, кто кого заездил. Ты чего-то невеселый?..
— Да нет. Все в порядке — просто задумался. — Дел улыбнулся, поворачиваясь на бок, чтобы обнять как следует. — Значит, ты спать совсем-совсем не хочешь?
Она помотала головой — и через минуту уже спала, согретая и убаюканная, уткнувшись лбом ему в грудь.
Проснулась Карен от легкого звука. Приподняла голову — на нее тут же успокаивающе легла знакомая рука.
— Это Томми просыпается. Но ему еще рановато, думаю, сейчас снова задремлет.
Томи и правда задремал — по крайней мере, звуков больше не было слышно. Она подтянулась повыше, отершись на локоть — теперь Делу приходилось смотреть на нее снизу вверх. Теплые пальчики лениво теребили ему волосы, поглаживали... От этого его самого потянуло в сон, но времени уже почти не оставалось, Томми действительно должен был вот-вот проснуться — поэтому он встряхнул головой, чтобы отогнать сон, и спросил:
— Пойдем вечером погуляем? Когда жара немножко спадет...
— Зачем? — Ему показалось, что Карен вздрогнула. — Не надо... — отвернулась и легла к нему спиной.
— Ну... Томми же все равно надо гулять. — Он слегка потряс ее за плечо. — Эй, в чем дело? Ты что, боишься из-за Рики?
Затылок отрицательно помотался из стороны в сторону.
— Воскресенье, вечер — полно людей на улице. Все вылезли и на меня смотреть будут... и на тебя.
— Ну и что? Пусть смотрят — это даже хорошо. — Дел силком повернул ее к себе и вгляделся в погрустневшее лицо. — Нам здесь жить, и я хочу, чтобы эта дурацкая сплетня как можно быстрее была забыта. А если ты будешь прятаться дома, то все решат, что тебе есть из-за чего переживать, понимаешь? Или, не дай бог, подумают, что я тебя побил... — Он так и знал, что эта мысль покажется Карен смешной — на лице ее все-таки мелькнула улыбка. — Так, следующий вопрос — ничего, если я приглашу к нам сегодня Линка? Мне надо с ним кое-что обсудить по работе и не хочется уходить и оставлять тебя одну.
Это предложение возражений не вызвало — наоборот, по такому случаю на ужин было обещано много-много жареного мяса.
Во время прогулки Дел боялся только одного — встретить случайно Рики. Он не хотел общаться с ним до выяснения всех подозрительных обстоятельств, да и потом общение должно было свестись лишь к одному разговору, весьма резкому и скорее всего включающему в себя рукоприкладство.
Многие встречные окидывали их любопытными взглядами — ну что ж, он являлся героем, если так можно выразиться, «сплетни месяца». Неприятно было только то, что Карен тоже приходилось терпеть эти взгляды. Она делала вид, что все в порядке, улыбалась и болтала о каких-то пустяках, но Дел прекрасно понимал, как ей хочется побыстрее оказаться дома.
Некоторое время он шел, держа Томми на руках, потом посадил его в коляску и взял Карен за руку. Так можно было незаметно поглаживать ее ладошку пальцем. Шепнул ей на ухо:
— Плюнь ты на всех. Еще пара недель — никто об этом и не вспомнит, а мы с тобой поедем в Париж. Вот закончится вся эта история — и сразу поедем.
Начал рассказывать ей забавные истории, которые где-то когда-то вычитал, делая вид, что это происходило с ним самим. Это подействовало — постепенно она начала хихикать и к концу прогулки выглядела уже почти нормально.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Линк пришел вовремя, как всегда. Вручил Карен белую орхидею, всего одну, и был удостоен поцелуя в щеку.
Дел не ожидал от собственного подчиненного подобных романтических жестов и был уверен, что орхидея украдена в соседском палисаднике, но в глубине души пожалел, что сам не додумался до такого.
Они расположились на заднем крыльце, около двери на кухню. Карен вынесла Томми и велела присмотреть, чтобы он ничего не набезобразил, а сама занялась ужином.
Набезобразить ребенок в одиночку мало что мог. Манци — инициатор и организатор всех преступных деяний — была заперта в детской. Карен всегда запирала ее, открывая надолго заднюю дверь — стоило кошке выскочить наружу, как она тут же пугалась, теряла голову и в панике карабкалась на ближайшее дерево. После этого ее приходилось снимать, используя приставную лестницу.
Томми был страшно рад гостю — он вообще любил гостей. Тут же предложил Линку угощение, на которое тот воззрился с некоторым недоумением.
— Это копченое свиное ухо, — небрежно пояснил Дел с видом знатока, — чтобы зубы лучше резались. — Он не стал объяснять, где куплено столь изысканное лакомство.
Карен хлопотала на кухне, бегая туда-сюда — принесла пару стаканов, тазик со льдом, несколько банок пива — и снова убежала доделывать салат.
— Как там Рики поживает? — спросил Дел. — Новое что-нибудь есть?
Линк покосился на Карен, мелькавшую за открытым окном.
— Да знает она, можешь не секретничать.
— Ничего нового. С утра уехал куда-то из поселка и до сих пор не вернулся.
— Ну ладно... С ребенком справишься... минут на десять?
Согласие было высказано несколько нерешительно, но Дел счел его достаточным. Он сделал вид, что не заметил промелькнувшей в глазах у Линка паники, сунул ему на руки Томми и вышел через заднюю калитку.
Лори встретила его не слишком любезно.
— Надеюсь, ваши внезапные вечерние визиты не станут хорошей традицией?
Разумеется, Дел мог просто позвонить ей и приказать сделать все, что нужно — его должность давала на это право, не говоря уж о чрезвычайной ситуации. Но в данном случае дипломатия казалась предпочтительней, поэтому он извинился за непрошеное вторжение и был с кислым видом препровожден в гостиную. Ему даже предложили выпить! — правда, лимонаду, но довольно вкусного.
— Мисс Дензел, как сейчас обстоит дело в больнице? У вас есть свободные палаты?
— Да, — медленно кивнула Лори, не совсем понимая смысл вопроса.
В заводской больнице было всего четыре палаты, один врач — то есть сама Лори — и три медсестры, дежурящие посменно. Медсестры были местные, жившие в общежитии при католической больнице, находящейся милях в тридцати от завода.
Пожилых или хронически больных людей в поселке не было, а если требовалось серьезное хирургическое вмешательство — например, операция аппендицита — пациенты отправлялись все в ту же католическую больницу, где имелся свой штат хирургов и необходимая аппаратура.
Таким образом, для Лори оставались только отравления, тепловые удары, мелкие несчастные случаи и прочие болезни, не требующие длительной госпитализации — да и в этих случаях пациенты предпочитали отлеживаться дома, так что в больнице редко было занято больше одной-двух палат.
— Мне нужно завтра, а может быть, и еще на пару дней, занять две палаты.
Лори явно удивилась, но не сказала ни слова — очевидно, ожидала, что он сам все объяснит.
— Я хочу, чтобы Карен днем побыла в больнице вместе с Томми. А вечером я заберу ее домой. Это продлится день-два... может, три — не больше. Только нужно придумать какой-то благовидный предлог для нее... и для охранника.
— Охранника? Вы считаете, что Карен... угрожает опасность?
— Надеюсь, что нет. Но мне бы не хотелось, чтобы эти дни она находилась одна дома. И... пожалуйста, не говорите о моей просьбе никому — даже медсестрам. Кроме меня, об этом будут знать только Линк Дарин, сам охранник — и Карен.
— Хорошо, — решительно согласилась Лори.
Дел уже попрощался и направился к выходу — вопрос остановил его в дверях:
— Это из-за Рики?
Он резко обернулся.
— Карен вам рассказала?
— Нет. Просто такие повреждения при случайном падении едва ли получишь. Он хотел ее...?
— Вот именно.
Лори смотрела на него с недоумением: как он может так спокойно об этом говорить и ничего не предпринимать? Дел вздохнул — к сожалению, пока что он не мог ей ничего объяснить.