Звонок другу

— Мама, это не дело! Нужно обследоваться! Это же не жизнь — слабость, обмороки чуть не каждый день, боли. Что ты молчишь? Ну что ты все молчишь?

— Я, Анюта, не хочу никаких обследований, — тихо ответила она, — меньше знаешь, крепче спишь. Это вообще не лечится… Сколько мне отпущено, столько и проживу.

— Ну что ты себе в голову вбила? Что ты себе диагнозы ставишь?! Это же немыслимо! Ты же конструктор, а не врач.

— Это не важно. У меня наследственность.

— Господи, да при чем тут это! Дедушка в деревне умер, там и помощи никакой врачебной. Поставили бы диагноз вовремя, еще жил бы и жил. А бабушка вообще от инсульта.

— Но на вскрытии обнаружили опухоль.

— Прекрати это кликушество, сейчас как накричу на тебя! Ты мой самый близкий человек, ты моя подружка, ты Светкина любимая бабушка. И хочешь вот так просто нас бросить? И даже пальцем не хочешь шевельнуть, чтобы выяснить, что с тобой происходит? — голос Ани зазвенел.

— Ну-ну, перестань, Анюта! Ну что это за сопли-вопли? Мы же с тобой две мужественные женщины. У нас столько за плечами… Ну ладно, ладно… А ты к Толику на день рождения пойдешь?

— Хотелось бы. Но как я тебя на весь вечер одну оставлю?

— Ладно, обещаю посетить богоугодную поликлинику моего родного предприятия…

— Обещаешь?

— Честное беспартийное. А ты идешь к Толику. Нельзя забывать друзей юности.

— А кто забывает?

В прихожей зазвонил телефон.

— Это тебя. Толя обещал перезвонить. И не вздумай отказываться от приглашения! — тихим, но твердым голосом раненого командира проговорила Валентина Ивановна.

Аня взяла трубку и услышала слегка гнусавый, до боли знакомый голос друга юности.

— Привет, Лавруша! — прокаркал голос, напомнив Ане ее прозвище времен средней школы.

— Привет, Солечка! — кличкой, данной другану в те же давние времена, радостно приветствовала Анна Лаврова Анатолия Скотникова.

Глава 2

БИЗНЕС-ПЛАН

В то время как Аня Лаврова провожала дочь, Анатолий Скотников, щуплый, невысокий мужчина с неряшливой шевелюрой и большими тараканьими усами, сидел дома, возле письменного стола. Рядом громоздилась толстая, рыхлая женщина с серыми, навыкате глазами. Перед супругами лежало большое бумажное полотно. Бумага была расчерчена в виде таблицы и озаглавлена «Бизнес-план».

В верхней строке кроме вполне понятных надписей «ф.и.о.», «возраст», «место работы», «семейное положение» были и довольно странные заголовки: «процент доверия», «круг общения», «хобби», «встреча с целью общения», «кассирование».

Левый столбец занимали фамилии. Против многих из них в соответствующих графах уже значились некие символы. Анатолий нервничал.

— Черт, какое неудачное время — лето! Кто уже уехал, кто завтра отъезжает, у остальных все мысли об отпуске. Ничего у нас не выйдет! Ничего!! — голос его поднялся до визга.

— Прекрати истерику! — прорычала супруга. — Не выйдет? А жить третий год на моей шее у тебя выходит? Знать, что я на двух работах вкалываю? Проституток лечу, педерастов всяких! Это тебя устраивает?

— Я переводами занимаюсь! — продолжал визжать Скотников. — На тарелку супа в день я зарабатываю сам, а больше мне ничего не нужно!

— Тебе, может быть, больше ничего и не нужно, а Мишеньке нужно! Ему нужно получить образование за границей! Ему нужно полноценно питаться, ему карман- > ные деньги нужны, в конце концов. А я не железная — двух мужиков на себе тащить! — именно железным голосом отчеканила Скотникова.

— Гуся, еще одно слово… — Анатолий вскочил, бросился вон из комнаты.

Массивная Гуся выползла из-за стола, направилась за мужем. Искомый объект был обнаружен на кухне. Толя нервно курил в открытую форточку.

— Толечка, зайчик мой! Все у нас получится, — ворковала Гуся в мужнее плечо, — главное, не сдуваться! А ты сдуваешься. Вот что я вспомнила! — обрадовалась она. — У тебя видеокассета есть с вашей школьной встречи, помнишь? Ну, четыре года тому назад вы встречались. Пятнадцать лет после окончания.

— Не четыре, а три, — буркнул муж.

— Да, да, три. Это не важно. Нужно посмотреть. Наверняка кто-то да найдется! Не может быть, чтобы мы никого не нашли. Так не бывает!

Сотников швырнул окурок в окно, прижался к пышному плечу.

— Я ведь сам страдаю! Думаешь, приятно быть иждивенцем? Сидеть на шее любимой женщины?

— Ладно, маленький! Я все понимаю. Все будет хорошо. Мы ведь вместе. Ну? Пойдем кассету смотреть?

… Камера скользила по оживленным лицам. Вот небольшая группа окружила невысокую седовласую женщину.

— Это по английскому училка. Елена Петровна. Наша классная, — пояснял Толя. — Расспрашивает, кто да что.

— Ну а ты как, Анечка? — Елена Петровна обернулась к стройной миловидной шатенке с живыми темными глазами.

— Все так же. Занимаюсь своей биологией. Удовлетворяю собственное любопытство за счет государства.

— На это сейчас можно прожить?

— Как вам сказать?.. Когда как. Бывают договора всякие, госзаказы, командировки интересные за рубеж.

— Довольна?

— Когда как. Конечно, зарплата могла бы быть и выше. Но я подрабатываю переводами. Даже учеников беру. Так что спасибо вам, Елена Петровна, за английский. Он нас всех кормит в трудные минуты жизни.

— А дома что?

— В прошлом году папу похоронила, съехалась с мамой. Вот отдышусь после ремонта и буду искать себе место референта у какого-нибудь олигарха, — смеясь, говорила шатенка.

Скотников, глядя на нее, тоже невольно улыбнулся.

— Какой у нее смех заразительный, — заметила Гуся. — Останови-ка. Кто это?

— Аня Лаврова. Я тебе о ней рассказывал. Мы вместе в агитпоходы ездили.

— А, помню, помню. Подружка твоя. Так ведь это замечательная кандидатура! Смотри, какая она легкая, даже бесшабашная, так мне кажется. Что у нее с семьей?

— Разведена. В наличии дочь и мать. Нет, Гуся, я против. У нее трагедия за спиной. Первый ребенок умер.

— Когда?

— Давно. Вскоре после родов. Дочь одна воспитывает. Откуда у нее деньги?

— А английский? На этом всегда заработать можно. Ученики и все такое. К тому же, это круг общения. Всегда можно окучить родителя ученика. Посмотри, какая она веселая. Значит, умеет преодолевать трудности. И одета вполне.

— Она только что квартиру сменила. Ты же слышала. Ремонт сделала. Это все затраты.

— Вот и хорошо! Значит, деньги нужны! А что разведена, так это и лучше. Одиночек брать легче. Это и на семинарах говорят. Все, решено. Записываю: Анна Лаврова. Давай, крути дальше.

Дальше на пленке был записан капустник, участниками которого были и сам Скотников, и отмеченная Гусей Лаврова, и прочие лица.

— Кто здесь? Рассказывай.

— Вера Максимова. Она уехала в Штаты. Замуж туда вышла. Дальше Марик Шнеерсон. Этот банкиром стал. Рядом его жена, Валюшка. Тоже с нами училась. Оба упакованы, как ты понимаешь. Потом Роман Телегин. Этот хирург. Почти профессор. Тоже не наш кандидат. Вон Герка на гитаре бренчит. У этого жена работодатель. Просто и не знаю… Зацепиться не за кого.

— А кто снимает? Пока ты на* сцене выкаблучиваешься?

— Снимает кто? — Скотников задумался. — А-а, это Витька Нережко.

— А он чем по жизни занят?

— А черт его знает. Работает электриком где-то. Правда, в автомобилях сечет здорово. Подрабатывает. Но вообще я о нем мало что знаю. Он тихоня. Очень в себе не уверен был.

— Надо и его проработать. Вот что. Устроим-ка мы тебе день рождения. -

— Он же у меня в апреле был.

— Кто об этом знает? А так повод всех собрать. Нужно будет стол организовать побогаче. Придется потратиться. Но зато сразу оживишь круг общения. Ты их всех сколько времени не видел? С того вечера встречи, так?

— Да. И до того лет пять не виделись.

— Надо наметить дату и всех обзвонить. Аню вытащить обязательно. Хирурга тоже можно. Мало ли. Может, он плохой хирург, может, его на работе не ценят. А нам сгодится. И Нережко этого на всякий случай давай. Раз он в себе не уверен. Такие бывают внушаемы. Бери телефонную книжку и вперед! Назначай на ближайшую субботу. Нас ждут великие дела! — скомандовала Гуся.