Страница 59 из 63
— В его замечательность я, конечно, не верю, но то, что он, скажем, берет взятки, еще не доказывает, что он убийца…
— А нож доказывает?! — взвился Вячеслав Иванович. — А следы крови в его машине доказывают? А наличие мотивов, которые ты мне сам и растолковывал? У него была возможность, был мотив, в теле его нож, что тебе не так, а?!
— Эти следы крови, которые должны бы все окончательно прояснить, на мой взгляд, только больше все запутывают. Если убил он Коротаеву в гараже, откуда кровь в его машине? По-моему, эта кровь только подтверждает версию, что Вюнша подставляют. Дядь Слав, я не спорю, что мама у Маши — замечательная женщина, но это ведь еще не значит, что Мария такая же. Я долго в этом всем ковырядся и практически уверен, что Мария — пустышка, смазливая куколка с огромными амбициями. И я уверен, что, если для реализации этих ее амбиций в какой-то момент внешности оказалось недостаточно, она могла пойти и на подлость, и на криминал.
Вячеслав Иванович негодующе замахал руками:
— Что ты городишь? Мария — жертва! Понимаешь, жертва! И не надо пытаться все переворачивать с ног на голову. Так ты договоришься, вообще, до черт знает чего.
— Только не психуй, дядь Слав, ладно? — попросил Денис. — Давайте только представим, что Вюншу она действительно надоела и он решил ее бросить. Ей это не нравится. Она не получила, что хотела. Тогда с одним из оставшихся любовников она задумывает план: инсценировать собственное убийство. Она приглашает Вюнша на природу, опаивает его, режет себе, скажем, руку, измазывает кровью его одежду и машину, забирает нож, сматывается и приезжает в гараж, где ее ждет сообщник. Скорее всего, сообщник должен был доставить ее в некое безопасное место, где она могла бы отсидеться несколько дней. Цель этой инсценировки могла быть двоякой: во-первых, Вюнш, крепко подумав о ее гибели, мог понять, что она была ему на самом деле жутко дорога, что он ее любил и все такое, и, вовремя «воскреснув», она как бы дает ему второй шанс, а во-вторых, если он, злодей, вдруг обрадуется ее смерти, то можно его пошантажировать и выкачать из него энную сумму, которой хватит на всю оставшуюся жизнь. И время было выбрано удачно: как раз накануне дня рождения матери. Коротаева была уверена, что, если она не появится в Питере, родители тут же забьют тревогу, и ее отсутствие не останется незамеченным. Но у сообщника, очевидно, созрел собственный план: зачем мирить Коротаеву с Вюншем или довольствоваться малой долей денег, которые будут выкачаны из Вюнша, если можно довести до конца убийство и пожать все его плоды? По-вашему, это совершенно невероятно?
— Знаешь что, дорогой родственничек, — Гряз-нов-старший просто задыхался от возмущения, — меня твои «вероятно», «невероятно» уже достали! Хочешь искать своего вероятного сообщника — ищи, флаг тебе в руки! А я не собираюсь, понял? Для меня в этом деле все ясно. Вюнш — убийца, и он будет сидеть!
3
Раз уж все равно опоздал к обеденному перерыву, Денис перед визитом в «Русьнефть» заехал в «Глорию» и попросил Макса поколдовать над записью, возможно, голос сознательно искажали или это некие посторонние шумы придавали ему некую «ме-таллизированность».
В «Русьнефти» он был только в начале второго. В офис проник без проблем, хотя на входе несколько парней в камуфляже изображали строгую охрану. Но Денис по опыту знал, что обычно эта «охрана» в лучшем случае осуществляет фэйс-контроль. Где найти Симонян, ему объяснил какой-то дедулька с папкой под мышкой, не поинтересовавшись, кто он и зачем ему понадобился сисадмин. Карина сидела за стальной дверью с видеокамерой, переговорным устройством и кодовым замком с захватанными цифрами «3» и «8». Перепробовав все возможные комбинации, Денис через пару секунд оказался внутри.
— Ой! — сказала Карина, резко развернулась на своем кресле и секунд пять смотрела на него нефо-кусирующимися от ужаса глазами.
Денис достал из-за спины три лилии и глиняную фигурку, изображавшую не то чеширского кота, не то смеющегося тигра.
— Прошу прощения, если я вас напугал.
— Перерыв давно кончился! — сказала она строго, наконец придя в себя. — Ждите!
Он уселся на подоконник: мебели, кроме ее стола и кресла, в комнате не было, и стал терпеливо ждать.
— Раз вы такой настырный, можете угостить меня апельсиновым соком, — сказала она минут через пятнадцать, видимо закончив какую-то срочную работу.
— И все?
— Для первого раза достаточно.
Денис с трудом уговорил ее пройти в кафе через дорогу, в здании «Русьнефти» было свое заведение, но в нем поговорить без свидетелей наверняка невозможно.
Ей он, без дальнейших реверансов, заказал апельсиновый сок, как она просила, а себе кофе по-турецки. И задал вопрос, не дававший ему покоя последние полсуток.
— У кого больше шансов занять место финансового директора? У Вяземской или у Бешкетова?
Карина сделала вид, что сильно озадачена.
— А почему вас это интересует? И почему вы считаете, что я в курсе?
Денис решил ограничиться ответом на второй вопрос:
— При нашей непроходимой компьютерной безграмотности системный администратор в курсе всего, что находится на любой машине в сети. Это всеобщее универсальное правило. Любые документы сейчас готовят на компьютере — это второе правило.
— А голова у того, кто много знает, держится на языке. Сегодня, как и тысячу лет назад, — это третье правило. А четвертое правило гласит: чем длиннее язык, тем менее надежно держится голова.
— Вы ведь знаете, что Маша была убита, — пустил Денис в ход свой единственный аргумент в этом споре.
— Да. А вы вроде как ее искали. Чем же вы занимаетесь теперь?
— Расследую обстоятельства ее гибели, как нетрудно догадаться.
— По-моему, это прерогатива следственных органов. То есть вы действуете незаконно.
— Вы сильны в юриспруденции?
— Вообще-то нет.
— Тогда давайте не будем углубляться в юридические споры. Поверьте мне на слово: я действую вполне легально. И с морально-нравственной стороной вопроса, по-моему, тоже все в порядке. Убийца должен быть изобличен в независимости от того, имеются ли у официальных правоохранительных органов такое желание и возможности. Вы разве так не считаете?
— Звучит красиво, — кивнула Симонян, с блаженным видом потягивая сок через трубочку. — Верится с трудом.
— У меня есть основания полагать, что убийство Марии связано с противостоянием Бешкетова и Вяземской.
— Какие основания?
— Простите, Карина, этого я вам сказать не могу.
— Тогда и я не могу ответить на ваш вопрос.
— Неужели вы не хотите, чтобы убийца был изобличен?
— Хочу. Но я не уверена, что, рассказав вам то, что вы просите, поспособствую его разоблачению.
— Поймите! — принялся уговаривать ее Денис. — Дело в вашей же безопасности. Лишние знания еще опасней, чем длинный язык. Я обязан рисковать — это моя работа. Вы не обязаны. Я подготовлен к тому, чтобы постоять за себя. Вы — нет.
— Это все демагогия, господин Грязнов, — ответила она холодно. — Я вам не верю. Насколько я понимаю, разыскивая Машу, а потом расследуя обстоятельства ее убийства, вы наткнулись на какие-то факты… — она запнулась, — …финансового характера, скажем так. Относящиеся к ней самой или к ее дяде или еще к кому-нибудь. Может, вы и не прочь найти убийцу попутно, но основная ваша цель — деньги. Вы частный сыщик. Ваша профессия — совать свой нос, куда не следует, и моральная чистота ваших замыслов вызывает у меня сильные сомнения. Вот мое мнение о вас — ёеГаик.
— Однако при первой нашей встрече вы не отказывались отвечать на мои вопросы, — продолжал по инерции настаивать Денис, — и настолько я помню, получили на мой счет соответствующие рекомендации.
— То было совсем другое дело. Поиск пропавших без вести — занятие как раз для частных детективов. А что касается рекомендаций, так вы их не представили ни в прошлый раз, ни в этот. Я же проверила, что вы тот, за кого себя выдаете, не более. — Она покончила с соком и решительно отставила бокал. — Давайте договоримся, господин Грязнов! Если вы хотите получить от меня информацию, то должны сперва объяснить до мельчайших подробностей, каким образом она может помочь раскрытию убийства Маши. Без этого я не скажу вам ни слова. Вы все поняли? Тогда идите и думайте над моими словами. На ужин приглашать меня, пожалуй, не стоит. А за обед спасибо.