Страница 15 из 24
— Давай, Траш. Ты можешь. Отдай мне, я удержу. Ну же, девочка, помоги мне, как раньше. Ты сильная. Давай же… Белке не выдержать снова: она слишком ослабла. Если ты не справишься, она возьмет их сама, и будет только хуже. Поверь, я знаю, я вижу ваши узы. Я смогу их убрать. Позволь мне помочь. Прошу тебя… Траш…
Пространство вокруг эльфа внезапно опустело. Но не потому, что грозная хищница предупреждающе оскалилась и очень нехорошо дернулась навстречу. Не потому, что Стражи прекрасно знали, что в таком состоянии она могла разорвать даже Воеводу. Не потому, что разгневанная хмера была действительно опасна, особенно тогда, когда дико страшилась за хозяйку. А еще и потому, что вокруг Темного эльфа снова, как и день назад, вдруг полыхнуло бешеное алое пламя с зеленоватыми сполохами по краям. Мощное, широкое, на три шага вокруг, которое заставило их поспешно отступить.
Он сам, похоже, не заметил — был слишком погружен в чужую боль. Даже глаза прикрыл, чтобы ничего не упустить и не испортить. Видел перед собой только переплетение призрачных нитей, связавших Белку и ее странную пару прочными, литыми, несокрушимыми нитями, которые ему уже когда-то удалось коснуться и каким-то чудом ослабить. Главное, не спешить, не торопиться, чтобы не нарушить. Главное, быть осторожным и очень внимательным, чтобы не натворить лишнего. Не сделать им еще больнее… Таррэн сжал зубы и, старательно отгоняя видение смыкающихся на его горле острых клыков, протянул руку. А потом облегченно вздохнул: получилось! Снова получилось, хотя шансов было ничтожно мало. Он сумел их призвать, сумел подманить. Смог, как в прошлый раз. Только сейчас это вышло само, так легко, как никогда раньше, будто недавние узы Единения все еще что-то значили. Будто лишняя ниточка к этой, сработавшейся за двадцать лет паре, так и не оборвалась. Будто бы Белка ему все же немного доверяла и на этот раз не стала противиться.
Таррэн поразительно быстро подхватил ее на руки и осторожно обнял, не замечая, как резко посветлело вокруг. Он не видел, что его собственная аура в этот миг стремительно расширилась. Не почувствовал, как высвободилась ненавистная сила, доставшаяся ему в наследство от далекого предка. Как скрутился в свирепую воронку огненный вихрь над его головой и как пятятся, закрывая лица от жара, испуганные Стражи. Он не знал, что в его глазах снова пляшет неистовое пламя и что именно в это пламя со странным выражением смотрит присмиревшая хмера. Смотрит и все еще не решается напасть.
Нет, Траш давно не принадлежала Проклятому Лесу. Давно оторвалась от него, освободилась от навязанной им власти. Она больше не была его игрушкой. Сейчас она была свободной, у нее была новая стая, новая семья, в которой ее уважали и очень любили. Но сегодня, глядя в бешеный водоворот знаменитого Огня Жизни, Траш не могла не почувствовать необычной силы Темного эльфа. Не могла не узнать Хозяина Лабиринта. И не могла не подчиниться, если бы Он вдруг решил приказать.
Однако он не приказывал: просто просил. Умолял, стоя перед ней на коленях, и тихо просил дать ему шанс. Держа на руках тяжело дышащую хозяйку, страшась за нее и дико волнуясь, но все равно ожидая их общего разрешения. И его Огонь не обжигал, как должен был, не причинял боли, не давил и не требовал склонить непокорную голову. Как ни странно, он лишь мягко обнимал их обеих и вместо жара приносил удивительное успокоение. Умиротворение. Уверенность в своих и его силах. Словно тихо говорил: «я справлюсь, все будет хорошо, только доверьтесь».
Траш шумно задышала, все еще колеблясь, но потом услышала тихий стон Белки и, наконец, очень неохотно отпустила одну крохотную ниточку. Да, он мог повелевать. Да, владел какой-то странной силой. Да, однажды помог, вытащил ее из пропасти. Да, умел находить их невидимые для остальных магов узы… но Темный?! Доверить ему такое деликатное дело? Самое главное? Сокровенное? Жизненно важное?
— Я смогу, — настойчиво шепнул Таррэн, бережно подбирая обороненную хмерой нить. — Давай еще. Я выдержу.
И она неожиданно решилась: отдала ему ровно половину, позволив ему разделить эту боль на троих. Услышав скрип намертво сжатых зубов, слегка обеспокоилась, однако он не издал больше ни звука. Только торопливо, очень поспешно, но невероятно умело и грамотно принялся разделять их сдвоенное сознание. Работал быстро, со знанием дела, сосредоточенно и очень аккуратно. Ни толики боли не причинил ее малышу, ни крохотного кусочка не оставил без внимания, ничему не позволил коснуться — все взял на себя. А с Белки только аккуратно снял ненужные нити, освободил, осторожно вышел и, наконец, шумно выдохнул.
Кажется, все. Теперь они снова отдельно, и им больше не грозит сорваться. Ни одной оборванной нити он тоже не оставил — все скрупулезно подобрал, исправил, завязал, чтобы быть полностью уверенным. Мысленно посетовал на неумеху, что когда-то учил этих прекрасных женщин сливаться в одно целое, и клятвенно пообещал себе, что непременно набьет Велимиру морду, если вдруг выяснится, что это — его работа.
Придя в себя, Таррэн осторожно перевел дух, помотал головой, заставляя свое страшноватое пламя угаснуть, мысленно подивился, что все еще не заметил неладного (надеюсь, никого не задело? да вроде цел народ, не обжегся). Затем благодарно прижался повлажневшим лбом к костяной щеке ошарашено моргнувшей хмеры и, наконец, поднялся. Его тут же шатнуло, слегка повело, закружило, но ненадолго. Почти сразу эльф выпрямился, еще раз тряхнул черной гривой, окончательно возвращаясь в реальность, и, перехватив Белку поудобнее, решительно направился к выходу.
— Карраш! Дверь! — властно бросил он, и мимикр серой молнией исчез в проходе. Там что-то звякнуло, грохнуло, с отчаянным скрипом распахнулось и противно заскрежетало, а оторопевшие Стражи вдруг со всей ясностью осознали, что строптивый демон, от которого было столько проблем, неожиданно подчинился. САМ! Без единого возражения! Более того, признал за Темным право отдавать команды и теперь старательно держит лапой открытую дверь, чтобы тот как можно скорее отнес хозяйку домой. Туда, где ей будет лучше.
Хмера нетвердо поднялась, неуверенно мотнув страшноватой головой. Слегка покачнулась на широко расставленных лапах, заворчала на собственную слабость, но довольно скоро нашла неустойчивое равновесие и под ошарашенными взорами Стражей безропотно последовала за Темным. Не то, что не порвав его на клочки, как должна была, а даже не возразив толком.
— Я тебя предупреждал, что так нельзя? — сурово покосился на нее Таррэн, и костяная кошка виновато вздохнула. — Зачем спешила? Белка бы справилась сама. Надо было самый краешек ухватить, чтобы сменить вектор, а ты опять весь пук дернула. Чтоб я больше такого не видел! Ясно?
Хмера совсем скисла, но перечить не посмела: он был слишком силен. И, как ни стыдно признавать, абсолютно прав. А еще — сердит, как сотня диких медведей, и почти также опасен. Поэтому она еще раз вздохнула, скромно притулилась сбоку и, благодарно муркнув, потерлась оборванным ухом о бедро сердитого эльфа, делано не заметив многочисленных разинутых ртов и пугающе выпученных глаз. Наплевать, что смотрят. Наплевать, что там подумают или решат. Все равно теперь. Главное, что малыш в безопасности. Главное, что ушастый снова помог, не отказал, не побоялся рискнуть, разделив с ними эту боль, и даже сейчас присматривает за ее сокровищем, как за чем-то важным и очень дорогим. Вон, как мчится — еле поспеваю!
Она на мгновение приотстала, со всех сторон рассматривая неожиданно пришедшую мысль, и озадаченно шевельнула ушами. Мгновение поразмыслив, вдруг грозно обернулась на нерешительно замерших Стражей и хищным оскалом внятно предупредила, чтобы не совались. А затем юркнула следом за эльфом на улицу, в уютным домик хозяйки, где с немалым трудом поместилась, после чего внимательно проследила, как Белку бережно укладывают на мягкую постель. Так же придирчиво оценила, как он слушает пульс, как осторожно взглянул на зрачки, накрыл покрывалом, присел рядом…