Темный Лорд

- Отпадает, - тихо прокомментировал Таррэн. - Старый дурень его вряд ли заинтересовал бы, а женщины и дети перекинутся не могут.

- ...кто еще? Сват у меня с пару месяцев назад уехал в город и до сих пор не вернулся, но он и не собирался раньше осени... а теперь уж и не знаю, доехал ли вообще... у Крени младший брат в колодец свалился, но утопленники не в счет... Михалю с месяц назад спину сосной поломало, но он с тех пор не встает с постели, злой стал, как собака. Митяя заели совсем недавно, так и гниет на дороге... да вот, вроде, и все, - озадаченно помолчал старик. - Остальные здоровы. А про соседей мы больше трех месяцев ни слуху, ни духу. Но выбраться и проверить никак не могли - сами в осаде которую неделю сидим. Так что прости, воин, тут я тебе не помощник. Может, и от них кто пропадал, но о том не ведаю.

- Жаль.

- Ты к чему клонишь, Урантар? - нахмурился еще больше купец.

- К тому, что придется нам сегодня рискнуть...

Волки вернулись быстро. Едва люди закончили лихорадочные приготовления, странные звери бесшумно вынырнули из-за темных стволов и стремглав кинулись на штурм, уже не скрываясь, но, как и прежде, почти не рыча. Словно неживые, они мчались и мчались вперед, не обращая никакого внимания на летящие навстречу стрелы, падающих на бегу собратьев, сбрасываемые со стен крупные камни и даже на свирепый жар от коварно подожженной травы, от которого горели лапы, а в ноздри забивался едкий дым. Они бежали и бежали, ловко уклоняясь от примитивных снарядов, которыми встречали их люди, а смертоносные эльфийские стрелы игнорировали со спокойствием смертников, которым некуда больше идти и некуда деваться. Кажется, во второй раз они пришли еще большей стаей, чем прежде. Громадные, молчаливые, свирепые, все в полной силе. Исключительно самцы. Не голодные, но исполненные какой-то демонической уверенности в своих силах. Потрясающе равнодушные к ранам... настоящие зомби. И было их столько, что стало абсолютно очевидно: малочисленным воинам не сдержать такую лаву, стоя на стенах. Никак. Прав был Страж - их слишком много, а охраняемый периметр - слишком велик для четырех десятков человек.

Над притихшей деревней вновь раздался леденящий душу вой, мало чем напоминающий волчий, и от этого звука даже у самых закаленных по коже пробежали огромные мурашки: невидимый вожак будто отдавал своим вассалам внятный приказ: "вперед!"

- Отступаем, - скупо велел Дядько, напряженно следя за приближающейся серой массой. - Стрелы берегите, они еще понадобятся. Живее! По местам! Ну же!

Караванщики дисциплинированно соскочили с шатких помостов, хорошо понимая, что ворвавшиеся внутрь волки (а то, что это скоро случится, не вызывало никакого сомнения) быстро сообразят, каким образом можно стащить упрямых людишек на землю: стоит только подгрызть опоры. А это вам не бревна, старые доски сдадутся быстро, и тогда шансов не останется ни у кого: несколько сотен свирепых хищников сомнут жалкие остатки сопротивления, как бумажный листок в кулаке. Оставалось только одно - занять круговую оборону в самом большом и крепком на вид (прости, Сильва) доме, женщин и детей укрыть в комнатах второго этажа, уцелевший скот загнать за мощные стены каменного амбара (на счастье, неподалеку есть такой) и надеяться, что у них самих хватит сил и умения продержаться до утра.

- У твоего плана только один недостаток, - недовольно проворчал купец, отбегая в числе последних, вместе с настороженно прислушивающимся Стражем.

- Да? И какой же?

- Мои кони! И товар! За него, между прочим, деньги плачены! И немалые!

- Ну, положим, платил за все король, так что тебе грех жаловаться, - дерзко ухмыльнулся Дядько. - Во-вторых, на хрен волкам сдались твои товары - там же жрать почти нечего. И, наконец, в-третьих: в конюшне остался Карраш.

Герр Хатор скептически поднял бровь.

- И что? Думаешь, я поверю, что твой гаррканец управится со стаей волков?

- А он не простой гаррканец, - загадочно улыбнулся Страж. - На самом деле Карраш - сущий демон.

Купец негромко фыркнул, но проскочил в дом вперед него и тут же поспешил занять оговоренное место возле лестницы. Под рукой уже высились горкой заранее зараженные арбалеты - все три десятка, что успели вытащить из повозок, рядом громоздились внушительные связки стальных болтов и небольшие, отточенные до состояния бритвы железные стрелки. Вдоль деревянных перил расположились расторопные возницы, умеющие обращаться со своим оружием чуть не с колыбели. Конечно, до эльфов им далеко, но дело свое парни знали - с пяти шагов даже в муху не промажут. Так что в своих людях герр Хатор был полностью уверен.

Таррэн, забежав внутрь в числе самых последних, упруго вскочил на один из стащенных в центр просторной горницы столов и, сдвинувшись со Светлыми собратьями спина к спине, неторопливо поднял лук. Селян с их топорами вежливо подвинули в сторону, под прикрытие лестницы, чтобы не мешались под ногами. А остальные умело рассредоточились возле обеих, намертво заколоченных дверей (главной и той, что вела на задний двор) и трех замечательно узких окон, в которые проворные твари могли протискиваться лишь по одной-две, не больше.

Второй этаж, расслышав характерные приготовления, пугливо затих. Оттуда доносилось только напряженное сопение множества людей, собранных в тесном пространстве, да однажды сквозь плотную вату тишины пробился сдавленный плач кого-то из сильно ослабевших детишек, но его спешно приглушили насмерть перепуганные женщины.

Снаружи какое-то время было тихо: ни воя, ни рыка, ни скрежета когтей по двери. В темных окнах не мелькали ничьи тени, словно волки вдруг передумали нападать, никто не шуршал возле стен и не пытался выломать ставни. Затаившиеся люди тоже молчали, мысленно гадая о том, насколько прав был Урантар в своих предположениях о волкодлаке, как трудно им всем будет этой ночью, сколькими жизнями придется заплатить за обретенную свободу и за что же разозлились на деревню справедливые боги, что ниспослали ей такое страшное наказание.

- У-а-у-у-у... - вдруг послышалось негромкое возле главной двери, и кто-то неуверенно царапнул толстые доски.

Люди слегка побледнели, но только крепче сжали оружие.

- У-а-у-у!

- Началось... - опрометчиво шепнул кто-то из селян.

- У-А-У-У-У-У!!! - восторженно взвыла в ответ вся стая, и караванщики со всей ясностью поняли, что полностью окружены. Похоже, сюда собрались все до единого звери. Вся огромная, просто гигантская стая в несколько сотен голов, которая будет осаждать обреченный дом до тех пор, пока не погибнет. Или же пока не уничтожит забаррикадировавшихся внутри людей.

Секундой позже в заколоченные окна ударило чем-то тяжелым, в стороны упруго брызнула щепа от разлетевшихся вдребезги досок, которые не стали для нападавших ни малейшей преградой. Затем страшно содрогнулась входная дверь, опасно прогнулась, треснула по всей длине, однако первый натиск она все-таки удержала. Почти одновременно с этим с заднего двора раздался второй мощный удар, послышался обреченный хруст, более слабая створка там жалко просела, и в открывшийся проем жадно просунулась могучая когтистая лапа.

Стрелы свистнули почти одновременно, чуть позже их догнали арбалетные болты, и первые мохнатые тела буквально отшвырнуло от окон. Снаружи раздался слаженный вопль боли, шум от падения раненых и убитых, истошный рев, но странных волков это не остановило - они с остервенением ринулись вперед, жарко дыша, хрипя, разбрызгивая слюну и с неистовством берсерков протискиваясь внутрь.

Снова пропели похоронную песнь эльфийские луки. И снова им вторили механические собратья с лестницы - возницы времени даром не теряли: пока одни стреляли, другие торопливо перезаряжали арбалеты. Просторная горница мгновенно наполнилась отчаянным визгом умирающих хищников, злыми окриками людей, тихим свистом сабель и пронзительным звоном мечей, смешанные с отвратительными звуками разрубаемой плоти, скрежетом металла по крепким костям, сочным чавканьем крови под ногами и первыми стонами раненых, которым вторил бешеный рев неистовствующего у кромки леса оборотня. И, слыша этот властный голос, волки, как безумные, все рвались и рвались в дом, к живому теплу, к горячим телам, свежей крови. Не обращая внимания ни на боль, ни на раны, ни даже на льющуюся широким потоком по полу красную реку. Только бы добраться, допрыгнуть, сомкнуть мощные челюсти на чужом горле. Смерть, смерть, смерть...