Танцы во льдах

У меня от стыда сами собой вспыхнули щеки.

- Не устала? - тут же заботливо наклонился Шиалл.

- Нет, - почти процедила я.

- Если что, скажи.

- Да? А если я вдруг рухну, ты меня на ручки, может, возьмешь?!

- Если придется, - спокойно ответил эльф.

Ага! А потом понесет, как блаженную?!! Я тихо зарычала, почти ненавидя себя за слабость, и молча поклялась, что помру, но такого кощунства не допущу. Чтобы меня... МЕНЯ?!!.. таскал на руках какой-то остроухий?!! Да еще так вежливо интересовался моими самочувствием?!!

- Он прав, - вдруг неслышно подал голос Рум. - Если сильно устанешь - скажи. Лучше уж так, чем потом в неподходящий момент свалиться без памяти.

Я только недобро покосилась на "советчика" и прибавила ходу, первой перейдя на упругий бег, но при этом почти физически ощущая, как обрадовано включились в эту гонку ко всему привычные Патрульные.

До самой ночи мы бежали - ровно, стремительно, быстро, то и дело посматривая на грозно шелестящие верхушки, за которыми уже едва просматривались темнеющие небеса. Кажется, скоро будет дождь. Кажется, Лех не зря так беспокоился: в такую погоду нежить может выбраться из дневных убежищ гораздо раньше положенного срока - вокруг уже мутно от сгустившегося мрака, лучики света встречаются все реже, холодает. Становится откровенно промозгло и сыро, а упыри весьма неравнодушны к такой погоде. Могут и поспешить с ночной охотой. А их тут ой, как мно-о-о-го...

Я прямо на бегу перемахнула через какое-то бревно и, споткнувшись на ровном месте, едва не толкнула Шиалла в спину. Но нет, обошлось: эльф, как почуял, немного сдвинулся левее и умудрился подхватить меня под локоток. Весь из себя галантный и внимательный. Прямо заботливая нянька возле неразумного дитяти!

- Нести себя на руках не дам! - гневно пообещала я, мельком глянув на его озабоченное лицо, и поспешно выдрала руку.

Шиалл только вздохнул и без возражений отпустил. Но все равно старался держаться поблизости: на случай, если мне снова вздумается рухнуть на полном ходу или впечататься со всего маха в какое-нибудь дерево, оставив там для потомков свой неповторимый профиль. Беллри от него не отставал, и Лех, оборачивающийся на меня все чаще и чаще, кажется, впервые за последние дни порадовался тому, что у остроухих ко мне неожиданно проснулось такое редкое для их расы почтение. Потому что в их окружении я при всем желании не могла ни отстать, ни потеряться, ни просто свалиться в изнеможении, красиво испустив дух, что, признаться, в какое-то мгновение стало казаться мне весьма неплохим выходом из сложившейся ситуации.

Но тут я перехватила сразу два сочувствующих взгляда и поняла, что в своих размышлениях недалека от истины. Кажется, именно так все и считают! Представляете?! Что я тут помру всем на зависть, и дальше можно будет не беспокоиться!

Ага! Сейчас! Не дождетесь!

Свирепо выдохнув, я наддала еще немного, уже чувствуя, как мои резервы приближаются к печальному концу. С трудом вдохнула, тщетно силясь унять неистово грохочущее сердце, поняла, что уже не смогу, чуть пошатнулась от накатившего головокружения, и... вот тут-то ОНО и случилось: на небе внезапно, безо всякого предупреждения, проглянула луна. Немного, самым краешком, буквально кончиком остроклювого месяца, еще слабого и почти невидного на фоне не до конца почерневшего неба, но мне и этого хватило: спину прорезала острая боль, а обрушившийся сверху лунный свет буквально утопил меня с головой.

У меня мгновенно побелели руки, молниеносно преобразилось лицо, вытянулись пальцы, изломалось тело, перехватило горло чуть не до хрипоты... но вместо старческого сипа оттуда вырвался тонкий хрустальный перезвон - тот самый, чужой голос, от которого даже мое сердце иногда замирало от восторга. Прямо как сейчас, когда вдруг и силы откуда-то взялись, и усталость разом испарилась. А широко распахнувшиеся глаза цвета расплавленного серебра вместо прежней непроглядной черноты вдруг отчетливо различили впереди крохотный просвет.

- Туда!

От нежного перезвона эльфийских колокольчиков у Леха странно дрогнула спина и отчетливо дернулось ухо: он хорошо знал, когда у меня ТАК меняется голос, и тоже увидел, что в небе промелькнуло желтое пятнышко. Он прямо на ходу обернулся, немедленно увидел мои побелевшие волосы и жутковато изменившееся лицо, судорожно сглотнул и резко замедлился, не в силах глаз отвести от этого кошмара. Рес и Крот, на мое счастье, бежали последними, а потому могли заметить только то, что у меня вдруг посветлела макушка, которую, к тому же, Беллри вовремя успел укрыть капюшоном - сайеши по его совету я так и не снимала. И это сейчас спасло мне жизнь - если бы эти двое только узрели, на КОГО я стала похожа, боюсь, мне бы не поздоровалось.

Однако, повторяю, эльфы были начеку и вовремя подхватили меня под руки. Темпа при этом мы почти не потеряли, но у меня хотя бы появилось время прийти в себя и с проклятиями натянуть перчатки, одновременно поддергивая под подбородком завязки эльфийского плаща. Уф-ф-ф, кажется, и на этот раз обошлось: луна снова скрылась, небо окончательно потемнело, а мы все еще бежим и, судя по всему, уже почти выбрались из чащи.

Наконец-то!

Я с такой радостью встретила раскинувшееся впереди широкое раздолье, в котором не было приевшихся до оскомины, быстро мелькающих деревьев, от одного вида которых могло запросто заполучить морскую болезнь, что не удержалась от облеченного стона. Но (проклятая луна!) в такое время даже он прозвучал неправдоподобно тонко, будто рвущаяся от напряжения струна. И вот тогда-то Рес с Кротом, споткнувшись, дружно обернулись.

- Все хорошо, - прошептала я, когда эльфы так же дружно загородили меня спинами. - Я в порядке. Все нормально. Я могу идти.

- Трис? - беспокойно переступил Лех, не решаясь приблизиться.

- Я себя контролирую. Не волнуйся.

- Тебе больно?

- Почти нет. Идем, уже близко.

- Да, - медленно кивнул Лех, поворачиваясь к широкой равнине, раскинувшейся под ногами. - Очень близко. И опасности больше нет - сюда никакой одиночка не сунется, так что можно не спешить: нежить не любит открытых мест.

Я облегченно перевела дух: надо же, он встревожился лишь от того, что решил, будто мне снова плохо. Испугался, что побратимы увидят ненужное, но эльфы не подвели - вовремя натянули сайеши и закрыли от луны, так что сейчас я почти в порядке. Волосы снова черные, руки обычные, пропорции тела вернулись к прежним. Правда, голос еще тонковат и глаза ненормально блестят, но, надеюсь, спишут на мои странные способности. А к утру само пройдет.

Осторожно отстранив напряженных эльфов, успокаивающе кивнула обоим, незаметно пожала руку Беллри, благодаря за заботу, и следом за Лехом подошла к краю холма, на которую нас вывела очередная звериная тропа. Так же медленно, как и он, взглянула вниз и углядела, наконец, один из фортов Патруля - знаменитый Торрот, о котором столько слышала.

Собственно, это был даже не форт, а самый настоящий городок, только полностью каменный, снаружи тщательно отгороженный от леса широкой полосой старательно выжженной земли и искусно выстроенными (тремя!) валами, поверх которых стояли тщательно заточенные осиные колья. Вдоль наружной стены высился такой же высокий и удивительно плотный частокол из все той же осины. Поблескивали вместо сучков крохотные капельки металлических штырей (серебро; и много!). Снаружи угрожающе щерились такие же стальные штыри, подозрительно блестевшие в темноте. И лишь по торчащим сверху сторожевым башенкам можно угадать, что на самом деле за деревом скрывается прочный камень. А еще - по тяжелым металлическим воротам, которые хрупкой осинке никак не под силу удерживать на себе.

Сейчас, ближе к ночи, ворота плотно закрыты, тускло посверкивают в темноте серебряными заклепками и широкими полосами из чистого серебра, о которые обожжется любая нечисть. На башнях и вдоль всей стены горят многочисленные факелы, беспрестанно мелькают чьи-то тени, блестят остроконечные шлемы и грозно сияет сталь в умелых руках стражей. За стенами смутно угадываются очертания невысоких домов, несколько коротких и идеально прямых улиц, круглая площадь в центре, где давно уже не видно привычной суеты, и множество деревянных строений совсем иного назначения: конюшни, оружейни, кузни, казармы, снова оружейни... и повсюду можно разглядеть слабые огоньки от зажженных свечей или уличных фонарей, которых здесь, на самой окраине Симпала, было гораздо больше, чем в богатой и кичащейся роскошью Ларессе.