Страница 59 из 65
Затем последовал короткий, но впечатляющий рассказ о том, как именно он и его близкие поступят с Лайзой, если Саша не возьмет себя в руки и не пообещает вести себя тихо. В противном случае для него тоже найдутся браслеты. Белову не оставалось ничего иного, как пойти на мировую. Растерянная американка застыла с букетом цветов в руке, не зная, как реагировать на поведение этого опасного комедианта, Грота.
— Кончай стебаться, ботало, — устало произнес Саша, — и включи мозги. Пора уже…
В этот момент сработал зуммер допотопного телефонного аппарата, стоявшего на столе служебного помещения. Звонил полковник Медведев, предлагавший бунтовщикам немедленно отпустить заложников и сдаться. В отличие от Грота, ему явно не хватало воображения. И, поскольку взамен тюремный босс не предлагал вообще ничего, даже прощения, стало ясно, что переговоры будут долгими и трудными…
Прошло два часа, в течение которых состоялись еще два телефонных разговора. От имени бандитов выступал, разумеется. Грот, а на другом конце провода отметились начальник управления внутренних дел и краевой прокурор.
По указанию Грота Гоблин отцепил «миссис Хадсон» от батареи и, прикрываясь ею, как щитом, выбросил из окна во двор маляву с ультиматумом. Бандиты требовали доставить им четыре автомата Калашникова с запасными магазинами и столько же бронежилетов, подогнать автофургон к воротам изолятора и предоставить борт с запасом горючего до Эмиратов. И еще одно условие: — снять снайперов с крыш соседних домов! Прижатый к стенке полковник Медведев обещал выполнить все требования бандитов…
Снова потекли сначала минуты, а затем и часы ожидания. Гоблин, опять же по наущению Грота, контролировал каждое движение Лайзы, сидя рядом с ней на полу Это занятие ему нравилось, и он всячески демонстрировал Белову, что в любую минуту готов применить насилие:
Несмотря на это Саша говорил с Гротом абсолютно спокойно. Ему уже почти удалось уговорить его передать Медведеву англичанина, который снова потерял сознание. Аргументы Белова были очевидны, а потому убедительны. Во-первых, трое заложников — это слишком много для успешного отхода, двух женщин вполне достаточно. Во-вторых, парень серьезно ранен и нуждается в операции. В дальнейшем он будет только путаться под ногами. А то и вовсе двинет кони, между тем как труп на данном, успешном этапе переговоров никому не нужен.
Реальный же план, который Белов все это время держал в голове, был прост и ясен. Необходимо сначала любыми средствами убедить бандитов отпустить заложников, по крайней мере, двоих из трех. А там видно будет. Внезапно Белову пришла в голову хорошая идея. Решив, что пришло время засветить переданный Федором мобильник, он достал его и набрал номер заводоуправления, К телефону подошла Любочка — будто ждала его звонка. Голос у нее был странный, Саше даже показалось, что она пьяна.
— Люба, не удивляйтесь, это я, Белов, — произнес он «директорским голосом», — немедленно позвоните на телевидение и во все красноси- бирские газеты, в том числе в «Колокол». Если журналюги хотят видеть побег заключенных, пусть едут в Воронье гнездо — немедленно! — убедившись, что секретарь правильно поняла задание, он отключился.
— Нормальный ход, — одобрил Грот его действия. — Чем больше свидетелей, тем больше у нас шансов выйти отсюда живыми.
— Только давай договоримся: как только журналисты будут здесь, ты немедленно отдаешь парня. Поверь мне — так надо.
Грот опять согласился, хотя ему и не нравилось, что Белый ведет себя так, будто главный здесь он.
Саша попросил Лайзу передать старушке, что он восхищен ее выдержкой. Мол, она ведет себя очень достойно, ни на минуту ее не оставляет присутствие духа. Выслушав перевод, та расплылась в широкой американской улыбке. Поправив шейный платочек свободной рукой — вторая снова была пристегнута браслетами к батарее, старушка ободряющим жестом потрепала Сашу по щеке…
Через час во дворе тюрьмы появилась стая журналистов. Телевизионщики уже снимали топтавшихся на раскисшем снегу генералов и полковников от МВД и спецназовцев в тяжелом вооружении, в шлемах, с дубинками и щитами. Все шло нормально, без эксцессов, никаких свидетельств приготовления к штурму заметно не было…
Женщины вели себя молодцом и слали Саше ободряющие улыбки. Сидевшие за столом Грот и его безбашенные гвардейцы, Заика и Мориарти, начали клевать носом. Сказывалось напряжение, долгие часы ожидания и выпивка. Саша подумал, что Грот был неправ, позволив своей шатии-братии прикончить весь имевшийся запас коньяка.
Позвонил полковник Медведев. Видимо его достала неизвестность, и он попытался выяснить, все ли в порядке. На всякий случай он еще раз подчеркнул, что все условия будут выполнены, но для подготовки самолета требуется время. И сообщил, что в течение получаса к ним поднимутся санитары с носилками для эвакуации раненого.
— Только не вздумайте со мной шутковать, — предупредил Грот полковника, — а если собираетесь, то заранее готовьте три гроба европейского образца с надписью ООН.;
Медведев еще раз пообещал не проводить штурма и положил трубку…
Саша мысленно усмехнулся. Можно было не сомневаться, что в штабе принято решение брать штурмом корпусную и, обещая Гроту самолет, переговорщики просто тянут время.
Когда в камере стало одним заложником, меньше, Белов осторожно выглянул в окно.
— Слышь, Грот, — позвал он авторитета, — ты видел чердак жилого дома?
Грот напряг зрение и выдал длинную матерную тираду.
— Снайпер, мать его за ногу! Медведь же обещал мне, что снимет снайперов с крыши!
— Это не просто снайпер. У него в руках не снайперская винтовка, а «Муха». Догадываешься, что это может означать для нас всех?
Гранатомет в руках спецназовца, смотревшего в этот момент сквозь прорези своей маски на окно корпусной, мог означать только одно — что жизни заложников не самое важное в этой истории с захватом. Лайза, сообразив, что ситуация обостряется, заволновались. Старушка произнесла несколько гневно-вопросительных фраз по- английски.
— Что она говорит? — обратился к Лайзе Грот.
— Она говорит, что они не посмеют стрелять в комнату, где находятся члены комиссии Евросоюза и ООН.
— А ты как считаешь, Грот, посмеют или не посмеют? — Саша пристально смотрел ему в глаза, пока не убедился, что тот понял, о чем идет речь.
А именно: заложники здесь не только члены европейской комиссии. В этой комнате заложники все. Причем караулит их не рецидивист типа Грота, а некто неизмеримо более жестокий. Ему нужно одно — избавиться от Белова любой ценой. И жизни тех, кто в момент его смерти случайно окажется рядом с ним, не имеют ровно никакого значения…
На груди Белова завибрировал спрятанный под ветровкой мобильный телефон. Он отошел в сторону и нажал кнопку включения.
— Саша, слушай внимательно, — услышал он в трубке голос Введенского. Связь была отличной, й все присутствующие слышали слова звонившего: — Штурм намечен на двадцать ноль-ноль…
— Но мы же отдаем заложников! — попробовал возразить ошарашенный таким поворотом событий Белов. — Здесь еще две женщины!
— Это не имеет значения. Не перебивай и слушай. Штурма не будет. Но ровно без двадцати восемь с чердака жилого дома по вашему окну будет произведен выстрел из гранатомета. Ты понял меня?
— Да, понял, спасибо за информацию.
— И последнее: оцепление в районе жилого дома отсутствует…
Связь оборвалась. В комнате повисла гнетущая тишина. Потом Лайза шепотом начала переводить соседке на ухо все, что сумела расслышать и понять. Саша бросил взгляд на большие. электронные часы на стене помещения: было четыре минуты восьмого…
Введенский! Единственный в мире человек, который способен в эту минуту спасти ни в чем неповинных людей. Он не случайно предупредил Белова о том, что оцепление вокруг дома, где засел спецназовец, снято. Этот организационный шаг вполне понятен: ни единая душа не должна знать, то именно и откуда стрелял в заложников. А если никто не видел, то замести следы будет гораздо легче.