Страница 19 из 51
XIX
Белов заглушил двигатель, выключил фары и спрыгнул на землю. Он застегнул ворот рубашки, потому что с наступлением сумерек стало прохладно. Обошел грузовик, постучал по колесам ногой, делая вид, что все в порядке, и он всего лишь ждет, когда его пропустят.
На самом деле он нутром чувствовал, что сейчас что-то должно произойти. Все-таки позади был опыт десятков стрелок и разборок. Он никак не мог понять смысла происходящего. Но то, что готовится нападение, что на нем концентрируются взгляды сквозь прицелы, Белов не сомневался ни капли. Из ментовского «стакана» вышел пузатый и усатый тип в погонах сержанта и направился к машине…
Озадаченный боевик повернулся к Усману: что делать? Тот жестом показал — ждать команды. Он был опытным боевиком и знал, что такое терпение и выдержка. Конечно, гранатомет разнесет эту будку, как удар сапога птичье гнездо на скале, но без необходимости шума поднимать не стоит. Боестолкновение привлечет внимание всех силовых ведомств на этой территории…
Однако группа обеспечения операции неплохо поработала! Нетрудно было просчитать, что именно здесь люди Куренного в тандеме с продажными гаишниками попытаются организовать засаду. Их вычислил наблюдатель на паркинге мотеля, в котором ночевали Земфира и ее шофер, Прослушка телефонных переговоров позволила определить место разборки с еще большей вероятностью.
Хмырь в погонах сержанта подтянул съехавший под пупок ремень и, покачиваясь на коротких толстых ногах, подошел к ЗИЛу. Он встал на подножку с Сашиной стороны, заглянул в кабину. Окинул подозрительным взглядом Земфиру, которая невозмутимо смотрела на него и, видимо не найдя того, что искал, спрыгнул на землю и подошел к Саше.
— Сержант Бодлерчук, — словно нехотя сообщил блюститель порядка с большой дороги. — Ну, показывай, че у тебя там?
Да, здорово было бы заехать монтировкой, по наглой роже разбойника в милицейской форме. Ну до того он был уверен в своем праве грабить, что мочи нет, как хотелось озадачить его хорошим ударом. Эх, жандармы вы, жандармы! Но делать нечего, сила солому ломит.
— Нет проблем! Сейчас покажу, — он спрыгнул на дорогу и направился к торцу грузовика.
Двери открылись легко. Саша остался стоять внизу, а пузан, кряхтя, вскарабкался в фургон и, подсвечивая невесть откуда взявшимся в толстой лапе тонким, но мощным фонариком, полез в глубь, к кабине, приподнимая мешки и заглядывая под них. Одновременно он время от времени посматривал назад, на дорогу, как будто ждал чего-то… Поиски ни к чему не привели. Из кузова вылетели и упали на дорогу тонкие, будто сотканные из паутины, трусики. Толстяк, тяжело дыша, спрыгнул, на дорогу, убрал в карман фонарик и отряхнул руки.
— Так где кейс? — спросил он, натянуто улыбаясь. — Сам скажешь или помочь?
Саша не успел ответить. Где-то в глубине его сознания возник звук работающего движка машины. Он быстро приближался, становился все громче. Очевидно, и мент услышал нечто подобное, потому что довольно улыбнулся и потер руки. Вскоре на дороге показались фары приближающейся на огромной скорости легковой машины.
Она миновала застывших позади грузовика Сашу и сержанта и резко затормозила у поста ГАИ. Потом развернулась и остановилась с включенными фарами напротив Сашиного ЗИЛа. Между ними было метров пятнадцать. Это была белая «Самара». И Земфира, сидевшая в кабине, и вышедшие на дорогу толстяк-мент с Беловым, прикрыли глаза руками от яркого света.
Из машины выскочили двое братков в косухах, с пистолетами в руках. Одновременно дверь «стакана» открылась. Оттуда вышел тощий мент. Держа перед собой бумаги Белова, он двинулся к грузовику. Братки присоединились к нему. По всему было видно, что все четверо прекрасно друг друга знают, потому что действовали они как одна команда и понимали друг друга без слов.
Саша узнал обоих бандитов: Шалый и Кран. Это они разговаривали с ним в мотеле от имени Куренного. Толстый сержант грубо пихнул Белова в сторону вновь прибывших и пошел за ним следом, толкая время от времени в спину и довольно похохатывая.
— В фургоне чисто, — сказал он напарникам, когда они поравнялись.
Один браток взял на придел Белова, а второй подошел к ЗИЛу со стороны Земфиры.
— Спокойно достаешь кейс и передаешь его мне, — посоветовал он ей ровным голосом, — рыпаться настоятельно не советую. Вот так, умная девочка, — похвалил он девушку, которая под его присмотром вытащила кейс из-за спинки сиденья. — Возьми кейс и спускайся на землю. Теперь передай его мне, выходи и подними руки вверх.
Земфира, глядя в глаза грабителю, выполняла его команды как заколдованная царевна. Белов мысленно отметил, что на ней была его синяя джинсовая куртка с закатанными рукавами. Когда успела переодеться?
Довольный браток, помахивая кейсом, подвел девушку к капоту ЗИЛа и поставил ее к машине спиной. Потом стволом показал Белову, чтобы тот присоединился к ней. Оба замерли в метре от бампера с поднятыми вверх руками. Ситуация безвыходная! Они стояли совершенно беззащитные, щурясь в потоке яркого света, а застывшие перед ними бандиты и милиционеры смотрелись как темные силуэты на фоне двух электрических солнц небольшого размера.
«Жалко, что Иосиф Виссарионович смотрит сверху из кабины на эти безобразия, а помочь уже не может, — подумал Саша. — Время его прошло…» — и, несмотря на весь трагизм ситуации, он улыбнулся.
Бандиты удивленно переглянулись и опустили стволы. Но старший лейтенант Кудеяр коротко бросил им: «Мочи!». Те снова подняли пистолеты, направили их в лицо Белову и Земфире. «Дело плохо, хуже некуда!»-понял Саша и перенес вес на одну ногу, чтобы сделать бросок в сторону…
Вдруг с противоположной посту стороны дороги раздался шипящий нарастающий звук, стеклянный «стакан» с грохотом взорвался и разлетелся на тысячи осколков. Следом вторая ракета разворотила внутренности «Самары». Она мгновенно вспыхнула, как будто была сделана из сухого выдержанного дерева. Саша с Земфирой инстинктивно прижались спинами к капоту ЗИЛа. Они стояли лицом к взрывам и видели все происходящее, как на экране телевизора. А бандиты с ментами инстинктивно присели и повернулись в сторону источника опасности.
Земфира сделала шаг вперед, неуловимым движением, как ковбой в американском вестерне, выхватила откуда-то из-под куртки пистолет и произвела очень быстро четыре выстрела подряд против часовой стрелки. Двое братков молча рухнули на землю, а стоявшие подальше менты успели среагировать на первые хлопки и бросились наутек в кусты слева от поста ГАИ… На асфальте остались лежать два трупа и серебристый кейс. На них, как осенние листья, медленно кружась в свете пожара, опускались брошенные ментом документы…
XX
Ольга прилетела в Москву далеко не в лучшем расположении духа. И ее вовсе не обрадовало, что Митя, вместо того, чтобы встретить их с Иваном самому, прислал в Шереметьево-2 своих охранников, которые ничего не знают и способны только таскать вещи да таращиться на ее расспросы. Что с ним случилось? Ольга в свою очередь решила его по-женски наказать. Она не стала ему звонить и пенять на недостаток внимания с его стороны, а поехала домой, в свою квартиру в элитной высотке на Юго-Западе столицы.
Иван явно был доволен возвращением в Москву. Оказавшись дома, он тут же бросился к компьютеру, подключился к Интернету и принялся писать и сбрасывать письма друзьям. О матери он тут же забыл.
Ольга приняла душ, приготовила завтрак и решила весь день посвятить блаженному ничегониделанию. После такого перелета и смены часовых поясов нужно было дать себе передышку. Хотя нет, одно дело она все-таки сделала. Позвонила в интернат «Сосновый бор» и договорилась о встрече с его директором, Ларисой Генриховной Шубиной…
На другой день Ольга велела своему шоферу отвезти ее в Жлобню, в элитный интернат для детей. Иван всю дорогу пытался добиться от нее, куда они едут, но Ольге было не до него. Она думала о Дмитрии и отвечала сыну машинально и невпопад. Она так и не решилась сказать, куда хочет его отдать. Ради его же блага, кстати говоря!