Все в сад!

предназначенный явно не для того, чтобы забивать гвозди, и легонько ударил

им по такому же небольшому гонгу. Раздался неожиданно сильный

мелодичный звук, и из ниш в боковых стенах, до этого времени искусно

замаскированных, появились два шкафообразных субъекта — судя по не

страдающим избытком интеллекта кирпичеобразным физиономиям, явно

родственники привратника.

— Проводите гостью, — кивнул торговец в сторону Маши.

— Не надо! Я сама уйду, — гордо задрала подбородок девушка.

— Заходите, когда научитесь себя вести, — радушно улыбнулся хозяин в

спину девушке.

Когда компания Избранников Ордена оказалась на улице, Нар перестал

сдерживаться, и от души рассмеялся. Эльф ограничился ехидной улыбкой, а

Витя изобразил сложную гримасу. Ему тоже было смешно, но он

сдерживался из солидарности. Как никак, они с Машей были из одного

мира…

Маша в очередной раз на всех надулась… Даже на Витю, несмотря на все

его героические попытки сохранить серьёзное выражение лица. Ну, неудача в

переговорах… Ну и что? С кем не бывает? Оказалось, что торговаться надо

не так, как она прочитала в одной книжке по фэнтези, которую читала на

лекции по экономике. Теперь будет знать… Следующий раз получится…

Девушка оглянулась по сторонам в поисках кого нибудь, на ком можно

было бы сорвать раздражение. Хоть бы вчерашняя нежить вылезла на белый

свет, что ли… Она б её пнула так, что мало не покажется…

Внезапно Машин взгляд зацепился за чужеродное белое пятно на сером

фоне облицованных гранитом цокольных этажей домов. Пожилой, можно

даже сказать, старый человек с длинными белыми волосами, такой же белой

бородой, и в белой же одежде сидел, скрестив ноги, прямо на мостовой у

стены соседнего дома. Рядом с ним лежал простой деревянный посох с

отметинами от собачьих зубов. Глаза старика, очень сильно смахивающего на

Гэгдальфа из 'Властелина колец', были закрыты, а голова откинута назад. На

мостовой перед ним стояла пустая оловянная кружка.

Нищие всех миров похожи друг на друга. Но этот старик отличался от сто

раз виденных Машей земных попрошаек не только благородной

внешностью, но и чистотой одежды, блестевшей на солнце так, словно к

нему вчера тётя Ася приезжала…

Говорят, женское и детское горе сильное, но не долгое. Вполне возможно,

что это касается и остальных женских и детских чувств. Например, злости. А

может, это благообразный вид старика так подействовал на девушку, что она

быстро успокоилась, и даже полезла в сумочку в поисках монетки, дабы

кинуть её в кружку.

И только вытащив горсть мелочи, она вспомнила, что здесь ни родные

росийские деньги, ни даже так популярная на Земле бумажки с портретами

мёртвых американских президентов спросом не пользуются. Иначе можно

было бы сегодня завтрак не отрабатывать.

Маша хотела уже выбросить бесполезную мелочь, но тут вмешался гном.

Со словами: 'А ну-ка, ну-ка, что там у нас?…', он своей ручищей

бесцеремонно сгрёб монетки с её ладони, и принялся их внимательно

разглядывать, некоторые даже пробуя на зуб. По результатам осмотра он

разделил денежные знаки на две кучки. Одну вернул девушке со словами

'Ничего интересного. Обычная сталь', а за вторую предложил две местные

серебрянные монеты.

Маша признала курс обмена вполне выгодным, и согласилась — из

опасения, что может повториться та же история, как только что с колечком.

Гном тут же выдал Маше одну серебрянную монету, а за вторую

расчитался медяками. Эльф подтвердил правильность курса.

Пока Маша ссыпала новообретённое богатство в сумку, Витя с радостью

вспомнил, что и у него есть мелочь, которую можно предложить гному. Тот

снова отобрал несколько монеток, причём Маша заметила, что все они были

старогого выпуска. На новые гном не позарился. У Вити мелочи было

меньше, потому он получил только одну серебрянную монету, точнее, её

стоимость медяками. Но это было уже хоть что-то.

Вспомнив, что обретённым богатством она обязана нищему, Маша достала

из сумочки один медяк, и бросила его в кружку.

Услыхав звон монеты, старик широко раскрыл глаза. Маша взрогнула — они

у странного нищего были полностью синими — без белка и без зрачков. И,

похоже — незрячие. Так как он водил головой туда-сюда до того самого

момента, пока Маша не выдохнула наконец задержанный при виде

необычных глаз воздух.

Старик повернул голову на звук. Теперь Маша боялась вздохнуть — ей

показалось, что он видит её. Причём не только внешность, но и её мысли, её

чувства, её душу… Казалось, это продолжалось целую вечность… Но вот

нищий опустил веки, улыбнулся, и, порывшись в складках своего одеяния,

достал что-то и протянул девушке со словами:

— Благодарю тебя, дитя. Прими в знак моей благодарности вот это… — на

ладони нищего лежал простой кулончик в виде капли, изготовленный из

материала, сильно напоминающего зелёное бутылочное стекло,

прицепленный к такой же простой цепочке из какого-то тусклого металла.

Маша, автоматически протянув руку, приняла подарок.

— Ну, что застыла? — послышался сзади нетерпеливый голос Вити, — Пойдём,

намечается шопинг.

— А? — Маша недоумённо обернулась на голос, — Какой шопинг? Ну, к

походу надо купить всего-чего-надо? Или так пойдём?

— А что надо? — не поняла Маша, — рюкзак, разве что… Так тут рюкзаков не

продают…

— Не знаю, что такое рюкзак, но хорошие лошадки нам бы не помешали… -

вмешался в разговор гном. Вот только денег у нас нет, чтобы их купить… Да

и непонятно, по каким дорожкам твой проводничок нас поведёт. Может, там

лошадь ноги сломает. Так что пойдём пешком. А что надо в дорогу — я вам

подскажу. Вон, — гном показал рукой вправо, — Как раз лавка имеется. Давайте

заглянем туда.

— Давайте, — согласилась Маша. Мысль о шопинге ей понравилась. Это дело

она любила, и считала себя в нём большим специалистом.

В лавку отправились втроём: Нар, Маша, и Витя. Эилдусар с ними идти

отказался, заявив, что у него всё, что нужно для похода, при себе, а что

нужно людям, он не знает, и потому ничем помочь не может.

У дверей лавки Маша оглянулась, чтобы ещё раз посмотреть на странного

нищего. Но на том месте, где он сидел, никого не было…

Долго удивляться по этому поводу у неё не получилось. Как только Маша

вошла в лавку и увидела такую кучу разных всякостей, которые можно

купить для себя любимой, она подобно всем женщинам (ну ладно, не всем…

Но большинству — это точно), забыла обо всём на свете. По всей лавке были

расставлены, разложены и развешены самые разные вещи: большой дубовый

шкаф соседствовал с мукой в мешках, над мельничными жерновами висели

котелки колбасы, в углу стояли лопаты, на прилавке — рулоны тканей, под

потолком висели заготовки для копий и рогатин. Особняком стоял шкаф с

оружием и амулетами, окутанный уже знакомой Маше и Вите радужной

плёнкой магической защиты. В общем, чтобы купить всё, что нужно хоть для

похода, хоть для обеда, не надо было полдня ходить по базару, которого в

дыре под названием Большие Сотки, кстати, и не было.

Продавец, который здесь, кстати, был в единственном числе, увидав новых

посетителей своего супермаркета, подкатился к ним, и, улыбаясь

профессиональной улыбкой, которая у всех торговцев всех миров похожа

настолько, что поневоле задумаешься о том, что эти гады обучались в одной

межмировой торговой школы, поинтересовался, чего изволят дорогие

покупатели.

Пока Маша и Витя крутили головами по сторонам, Нар откашлялся в кулак,