Дети Филонея

— Ну и зря. Эл мне больше нравится, чем Иван.

Ложка в маминой руке замерла.

— Надо же… Я ведь думала звать тебя именно Элом… Ну, скоро будешь паспорт получать — поменяешь имя. Назовись хоть Ктулху, как твой разлюбезный Стас. Ты мне обещаешь, что вы ляжете спать не позже двенадцати?

На следующий день Ваня высадился на условленной станции метро. Приподнимаясь на цыпочках, как встревоженный суслик, он высматривал Влада или Лизу. Сердце билось в предвкушении важных событий.

Без пятнадцати десять красный "шевроле", едва не задавив даму с овчаркой, пронесся по двору. Овчарка истошно залаяла вслед. В лае явно преобладали матерные ноты…

Получасом раньше Лена молча кидала вещи в дорожную сумку. Маленькое черное платье… Серебристые босоножки… Любимый свитер… Флакон "Живанши"… Сегодня утром Генка приехал из командировки, и она объявила, что уходит от него.

Генка мрачно подпирал косяк. Пухлые руки скрещены на груди, на лице — рыжеватая щетина. Даже спиной Лена чувствовала его обиженное недоумение.

— Ты возвращаешься к нему? — бубнил Генка. — Он тебе чего-то наобещал? Не будь дурой. Владька — лох. Он никогда не даст тебе того, что ты заслуживаешь.

— Я ни к кому не возвращаюсь, — сказала Лена. Потом, скрепя сердце, добавила: — Если хочешь знать, у Влада другая женщина. Там все серьезно. Я просто ухожу от тебя.

— Но почему?!

Действительно, почему?

Последние полгода Лена считала, что у нее наконец наладилась личная жизнь.

Ей осточертело ругаться с Владом. Владька чудесный, обаятельный, симпатичный… Но своей любовью он угнетал ее. Он шагу ей не давал ступить. Кто звонил, куда собралась, почему ты сегодня такая веселая… А какой был скандалище, когда Лена заикнулась, что хочет поехать в отпуск одна?

— Я сто раз мог поехать один в рекламный тур! — орал Влад. — Но я же этого не сделал!

— Ну и дурак, — пожала тогда плечами Лена.

Она искренне не понимала, как можно вот так всю жизнь проторчать нос к носу. Но она терпела эти взаимные мучения, потому что не хотела в глазах подруг оказаться разведенкой. Генка тогда нарисовался очень кстати.

Лена считала, что взрослой женщине нужны комфорт и независимость. А любовь — это для малолеток. Мир поделен на мужскую и женскую территорию. И надо уметь соблюдать суверенитет. Мужчина с друзьями в баню — женщина с подружками в клуб или по магазинам. Встретимся дома, дорогой. И чтоб никаких вопросов. Мужчина, вторгшийся в женский мир, все равно что слон в фарфоровой лавке. Одни убытки. Владька этого никогда не понимал.

С Генкой было удобно. Они обо всем договорились сразу. Каждый получал свое. Он — красивую, сексуальную женщину, которую не стыдно показать коллегам. Она — кредитную карту и массу свободного времени. Ни разу за полгода они не поругались. Ну чем не идеальная пара?

Но прошлую ночь она просидела без сна, всматриваясь в свое отражение в зеркале. Вот ты скажи мне, Ленок, спрашивала она себя, человек в разных Реальностях, в разных файлах — это один и тот же человек? Да, кивало отражение. А если так, допытывалась Лена, то может ли человек в одной Реальности быть хорошим, а в другой — сволочью?

Я теперь живу с Генкой, как на пороховой бочке. Он ничем меня не обидел, но я все время жду: когда же он наконец совершит какую-нибудь гнусность? И я готова простить Владьку, который меня застрелил, но не могу простить Генку, который хладнокровно подличал у меня за спиной.

Мы как-то связаны со своими "я" в других файлах, это однозначно. Душа не приходит в мир пустой, как чистый лист бумаги. Хороший человек может совершать плохие поступки. Но при этом он всегда знает, что поступает дурно, он мучается этим — в отличие от подлеца…

Короче говоря. Я ухожу от Гены потому, что его второе "я" в другой Реальности предало своего друга. Но боюсь, он вряд ли примет такое объяснение…

— Избаловал я тебя, Ленусик, — демонстративно зевнул Генка. — С жиру бесишься. Много пьешь. Ладно, дурь пройдет — звони. Такие мужики, как я, на дороге не валяются.

— Безусловно, — кивнула Лена и показала на ворох тряпок на кровати. — Вот. Это то, что ты мне купил. В сумке только мое. Будешь проверять? — спросила она с вызовом.

— Очень надо, — буркнул Генка. — Шмотки забирай, какие хочешь. Колечко только оставь. Я не так богат, чтобы тратить коллекционные брюлики на женщину, которая не смогла меня оценить.

Покраснев от досады и гнева, Лена рванула с пальца бриллиантовое кольцо. Как же она про него забыла! Запустить бы прямо Генке-сквалыге в рожу… И вдруг вместо этого Лена облегченно улыбнулась. Похоже, она все-таки правильно поступила, что решила уйти!

Она покатила за собой сумку к лифту. Генка закрыл за ней дверь. Она слышала, как запираются один за другим замки.

В машине Лена вытащила из сумочки Ульянину записку. "22.00, на квартире у Кэт"… Сейчас уже без двадцати. Только бы не было пробок…

22.00, на квартире у Кэт

Злой жаркий ветер ударил пылью в лицо. Ульяна пожалела, что не надела кислородную маску. Во времена ее детства никто без такой не выходил из дому. А теперь в каждой программе новостей твердят, что уровень кислорода в атмосфере практически достиг нормы. Практически… Убедить бы в этом легкие…

Дети играли в али-бабу на большом асфальтовом поле. В ее подшефном пятом классе десять человек — неплохо, если учесть, что в школе есть 5"А" и 5 "Б". В последнее время стало рождаться все меньше и меньше детей. А среди учителей растет безработица…

Новый порыв ветра едва не сорвал с Ульяны парик. Почти все ее ровесницы носили парики, а мужчины щеголяли лысинами. И вставными зубами в тридцать пять лет никого не удивишь.

Майский ветер должен пахнуть черемухой и сиренью, внезапно подумала она. И не сразу поняла, откуда эти воспоминания о цветущем мае. Ведь ароматы цветов она различала только в парфюме…

Ульяна-1 привычными мысленными поглаживаниями успокоила свое очередное "я". Смешно, однако, что и в этом навеки искалеченном мире она остается Ульяной Николаевной Жуковой, учительницей истории, одинокой женщиной, переехавшей после смерти матери в однокомнатную квартирку.

— Смотрите, Ульяна Николаевна, крыса! — восхищенно крикнула большеголовая девчушка с тонкой косичкой.

Вдоль стены, отделяющей опасную зону, прошла крыса. Она неуклюже ступала на задних лапах, передними прижимая к груди какой-то надгрызенный пакет. Крыса равнодушно скользнула взглядом по Ульяне и ее выводку. Взгляд у твари был подозрительно смышленый. А может, это лишь показалось — из-за слухов. Говорят, в городской канализации у крыс построен настоящий город.

Интересно, что они едят? Ведь отходов почти нет, потому что почти нет натуральных продуктов.

Когда Ульяна была маленькой, настоящие мясо, молоко, овощи еще везли из Австралии. Килограмм мяса стоил как телевизор. Ульяна впервые попробовала живое яблоко на свой двенадцатый день рожденья. Килограмм этих яблок мама купила к праздничному столу. Потом Ульяна неделю мучалась животом. Кишечник, привыкший к синтетическим питательным порошкам, не смог переварить фрукты.

Теперь живые фрукты и овощи — деликатес, который изредка все же можно себе позволить. Во-первых, наконец установили дипломатические отношения и торговые связи с республикой Сибирь. Она осталась после войны экологически чистой зоной. Уральский хребет остановил радиацию. Сибиряки воспользовались случаем, объявили о суверенитете и установили строгий приграничный карантин.

Кроме того, сначала Европа, а потом и Россия приспособилась импортировать экологически чистый грунт — из Африки, Австралии, Южной Америки. Поверх заасфальтированных мертвых полей, в стерильных теплицах насыпалась новая земля. Естественно, ромашки на ней не сажали. Из каждого сантиметра старались выжать максимальный урожай. И только очень состоятельные люди могли позволить себе домашний цветок в горшке.