Страница 64 из 96
— Алексей Саныч! Осторожно!
Подойдя к опасному месту, учитель перешагнул задравшуюся кверху доску и подумал: «Надо завтра же сказать завхозу, чтобы приколотил». Алексей Александрович пошел дальше, но его остановил негромкий стук, раздавшийся сзади. Учитель обернулся. Над доской склонился Паша. В руках у него был камень. Паша вколачивал гвоздь…
Ширина озера Степанец достигала трех километров. Ближе к южному берегу зеленел молодой листвой остров Кленовик.
Паша привел отряд к тому месту, где между островом и берегом озера было метров сто пятьдесят. Берег здесь врезался в воду узким полуостровом. А со стороны Кленовика вдавался в озеро зеленый язычок. Остров будто поддразнивал этим язычком: «И близко, а попробуй — достань!»
У берега, зарывшись тупыми носами в мелкий чистый песок, стояли ройки — два утлых челна, соединенных поперечными перекладинами. Паша указал на них Алексею Александровичу.
— Вы на ройках с девчатами, а мы — вброд! Хорошо?
— Как прикажешь! — шутливо ответил учитель. — Ты сегодня хозяин!
Алексей Александрович стал спихивать ройки в воду, а Паша объяснил ребятам, как надо идти по броду.
— Впереди пойду я, на меня и равняйтесь. А потом вот еще примета: брод — он ровный, как стрела. Когда идешь, не виляй: иди прямо вон на тот однобокий кленок. Справа он голый. Видите?
Воду в мае не назовешь теплой. Но Паша первый разделся до трусов, вошел в озеро и крикнул:
— Как парное молоко!
Он боялся, что от холодной воды у ребят погаснет вчерашний энтузиазм. Но он ошибся. Вслед за ним в озеро полезли Петухов и Кукушкин. Ежась и громко гогоча, чтобы разогнать свой страх, спустился с берега Вася Щекин. Он не умел плавать, но председатель совета отряда не мог не участвовать в таком мероприятии.
Только Митяй Свахин улегся поудобнее на пригретом солнцем песке, подсунул под бок чью-то одежонку и приготовился наблюдать за ребятами.
Никто не заметил, что Свахин остался на берегу. Было не до него. Перегруженные ройки плыли медленно. А мальчишки, стараясь не брызгать, осторожно брели за Пашей.
У самого берега дно круто уходило вниз. Шагах в пяти вода дошла до пояса, зато потом начиналось песчаное мелководье. Нащупав его ногами, Паша весело зашлепал вперед. Вода плескалась чуть повыше щиколоток.
— А вот теперь будет глубина! — предупредил Паша, почувствовав, что дно опять стало опускаться. — Я этот самый брод совсем случайно нашел. Пришел с удочкой. Смотрю — цапля между берегом и Кленовиком на одной ноге стоит и не тонет. Увидела меня — подскочила, раза два махнула крыльями — отлетела подальше и опять на воду опустилась — опять стоит! Тут уж я догадался, залез в воду и проверил. Плыть нигде не придется…
Паша не обманывал. Все мальчишки перебрались на остров. Только в одном месте вода покрыла плечи, а тем, кто пониже, добралась и до подбородка. Щекин пережил неприятные минуты, когда почувствовал холодное щекотание у самых своих губ, но он выдержал это испытание и выбрался на берег, довольный и собой, и Пашей, и всей затеей.
Ребята раньше плавали на ройках по озеру, заглядывали и на остров. По берегам попадались кусты малины, дикой смородины, росли орехи, осенью вылезали из-под земли ядреные грузди. Середина острова была царством некошеных трав и полевых цветов — настоящее пастбище площадью в несколько гектаров.
В колхозе знали о богатстве Кленовика, но оно так из года в год и оставалось нетронутым. О броде никто не слыхивал: озеро считалось очень глубоким. Лишь зимой, когда кончались корма, вспоминали про Кленовик, жалели, что летом не заготовили там сено. По льду его легко можно было вывезти с острова. Но приходила пора сенокоса, и снова до Кленовика не доходили руки.
Для Алексея Александровича остров был приятной неожиданностью. Предложение Строева вначале показалось ему интересным только с одной стороны — как проявление настоящего хозяйского отношения к колхозу. Проявление детское, наивное, непрактичное, но чистое и подкупающее. Отправляясь с ребятами на остров, учитель думал, как бы, не обижая Пашу, переключить внимание ребят на какое-нибудь другое полезное и посильное дело…
Осмотрев остров, Алексей Александрович понял, что мальчик прав. «Что за парень!» — с восхищением подумал учитель. Даже ему, городскому жителю, стало совершенно ясно, что идея Строева — не детская фантазия. Если коровы смогут пройти бродом, Кленовик действительно станет чудесным выгоном для скота.
Между тем ребята столпились вокруг учителя и ждали, что он скажет. Алексей Александрович не торопился с окончательным выводом, чтобы напрасно не обнадеживать своих учеников. У него возникло много вопросов, естественных для человека, не знакомого с сельским хозяйством. Он не побоялся показаться смешным и высказал свои сомнения.
— А пойдут ли коровы в воду? — спросил он.
— Их только один раз прогнать надо — потом сами пойдут! — ответил Вася Щекин. — Я прошел, а уж они-то пройдут!
— Но ямы надо обязательно засыпать песком, — добавил Паша. — А то побоятся! Нужно, чтобы коровам было не глубже, чем по брюхо.
— Та-ак! — в раздумье произнес Алексей Александрович. — А ты, Паша, не знаешь, широк ли брод? Коров в цепочку не выстроишь. Они стадом пойдут. Одни по мелкой воде, а другие на глубину попадут. Утонет какая-нибудь коровенка, — нам председатель спасибо не скажет!
Паша не знал ширины брода.
— Сейчас я проверю! — вызвался он.
Но Алексей Александрович остановил его.
— Это потом!.. Допустим, брод достаточно широк. Как же ты думаешь засыпать глубокие места?
Увидев, что учитель одобрительно относится к проекту освоения Кленовика, ребята заговорили наперебой. Одни предлагали таскать песок и землю на носилках, другие стояли за то, чтобы построить большой плот и на нем перевозить грунт. Паша и здесь оказался находчивее своих товарищей.
— Выпросить бы лошадь с телегой! — мечтательно сказал он. — Но нам не дадут! Вот если бы вы…
Председатель колхоза охотно выслушал Алексея Александровича и сказал:
— С лошадьми у нас туго, но… Под вашу личную ответственность…
Вот так и получилось, что утром в воскресенье к правлению колхоза, где временно в задней пустовавшей комнате поселился Алексей Александрович, подкатила телега. Правил Вася Щекин. Сзади него сидели пять девчат с лопатами. Учителю освободили самое удобное место. Каурый жеребец послушно свернул на дорогу, ведущую к Степанцу.
А на озере уже производились исследовательские работы. Мальчишки, с Пашей во главе, пришли сюда пораньше и «прощупывали» ширину брода. По бокам ставили вешки — втыкали в дно высокие жерди, вырубленные тут же, на берегу.
На острове горел костер. Ребята по очереди подбегали к нему погреться. Из котла, подвешенного над огнем, вкусно пахло ухой. Рыбу еще вчера наловил Паша, а варили уху Петухов и Кукушкин.
— Как только дотянем вешки до острова, так обедать будем! — говорил Паша всякий раз, когда ему казалось, что усердие ребят ослабевает.
Сам он давно не вылезал из воды, и руки у него посинели, но зато работа двигалась споро. Воткнутые в дно жерди образовали довольно широкий прогон, вполне достаточный для прохода стада. До острова оставалось метров двадцать, когда из леса донеслось глухое постукивание колес и на берег озера выкатилась телега. Ее встретили радостными возгласами. Кто-то из ребят замахал вешкой.
У Петухова не было в руках никакой палки. Он схватил с котла крышку, махнул ею, подпрыгнул и… нечаянно стукнул коленом по рогатине, на которой держалась поперечина с котлом. Рогатина покосилась и упала.
Котел боком шлепнулся в костер. Уха вылилась и зашипела на угольях.
Петухов и Кукушкин одновременно ахнули и уставились друг на друга.
В это время Вася Щекин, сложив ладони рупором, крикнул:
— Выходи на берег! Короткое совещание! Все выходите!
— Бежим, — сказал Кукушкин. — Скажем, что без нас свалилось!