Страница 36 из 37
— Но потом мы авианосцы все же строили?
— Строили. Не так много, не слишком крупные, но строили. Надо же нам было защищать страны, выбравшие некапиталистический путь развития.
— И базы за рубежом тоже имели?
— Не так много, как хотелось, но имели: на Средиземном море, на Кубе, во Вьетнаме.
— С «дипломатией канонерок» понятно, а какова реальная боеспособность этих авианосных группировок?
— Я же говорю — не проверялась. В смысле, если пользоваться обычным оружием, то видимо достаточно высокая. Но вот в условиях ядерной войны…. Если к АУГ прорвется хоть одна ракета с ядерной боеголовкой…. Если не потопит, то выведет из строя всю электронику электромагнитным импульсом. А ракеты эти можно запускать с самолетов, подводных лодок, надводных кораблей, береговых ракетных комплексов. А целеуказания получать из космоса, по данным разведывательных спутников…. Впрочем, это опять таки далекая перспектива.
— Да, вы правы, — не стал спорить Сергей. — Но надо было разобраться с нашей программой строительства флота. Стоит ли продолжать строить линкоры, сколько строить авианосцев и так далее. Именно тут важна перспектива.
— То, что заложено — надо достраивать. Линкоры тоже лишними не будут. У тех же американцев, несколько построенных еще во вторую мировую линкоров, оставались в составе флота до конца века. Несколько модернизаций прошли. Пара из них, если не вру, до сих пор стоит на консервации и может быстро вернуться в строй.
Так что несколько мощных артиллеристских кораблей нам не помешают. Постарайтесь только обеспечить их хорошей зенитной артиллерией и эффективными системами управления огнем. Радиолокаторы — само собой.
— Понятно. Хотелось уточнить один вопрос. Вы говорили, что до эскадренных сражений дело не дошло. А какие вообще силы имели фашисты, например, на Черном море?
— Ничего серьезнее быстроходных десантных барж и нескольких малых подлодок у немцев на черном море не имелось. По рекам туда привели. А мы потеряли крейсер, три лидера и дюжину эсминцев. Плюс несколько кораблей получили серьезные повреждения.
Основные потери были от авиации, но и на минах при набегах к румынскому побережью подрывались.
— А на Балтике?
— На первом этапе войны немцы против нас тяжелые корабли не использовали. У них были на Балтике кое-какие силы: старые линкоры, несколько крейсеров, эсминцы. А самые серьезные их корабли прятались в норвежских шхерах, пугая союзников опасностью перехвата конвоев. А наш флот, как уже говорилось, заперли в Кронштадте. Для этого использовалась куча мелочи, которая устанавливала минные заграждения, противолодочные сети и так далее. Плюс авиация, которая нам изрядно досаждала. Наши подводные лодки пытались прорываться через эти сети и минные поля, чтобы порезвиться на коммуникациях. Но дело шло со скрипом: потери большие, а эффект не очень серьезный. Когда немцев начали гнать, и появилась возможность выхода на большую Балтику — стало интереснее. Но крупные корабли наше командование в бой не вводило. Атаковали авиацией, подводными лодками, торпедными катерами. Мины опять же выставляли в количествах. Потопили и повредили достаточно много боевых кораблей и транспортов, даже несколько эсминцев, крейсер ПВО. Десанты высаживали.
— А почему не использовали тяжелые корабли?
— Официально утверждалось, что из-за крайне тяжелой минной обстановки. Тут не поспоришь, мин там все стороны навалили изрядно. Не море, а суп с клецками. Но и побаивались, наверное, Черное море припоминая. В принципе, морские сражения выиграла наша пехота, последовательно занимая базы и порты на побережье. То есть, делая то, что с нами проделывали в начале войны.
— Так я не понял, куда в итоге делся немецкий флот на Балтике? Если мы их крейсеров не топили….
— Часть авиация союзников потопила в немецких портах, часть сдалась в Дании и где-то еще. Точно не помню.
— Понятно, а что на Северном флоте?
— Там на театре были «Тирпиц», «Шарнхорст», тяжелые крейсера «Шеер» и «Хиппер», еще полдюжины крейсеров поменьше, эсминцы. Что у нас на Северном флоте вы знаете — не густо. Но зато море там контролировали британские эскадры, тяжелые немецкие корабли не часто рисковали покидать свои убежища в шхерах. Мы с ними практически не сталкивались. Был эпизод, когда наша подводная лодка выпустила торпеды в «Тирпиц», но неудачно. Еще немцы посылали «Шеер» в качестве рейдера в Карское море. Особых успехов он не достиг, но потопил ледокольный пароход «Сибиряков» и обстрелял Диксон.
— А где был «Бисмарк»?
— «Бисмарк»? А он разве еще не на дне?
— Я об этом не слышал.
— Хм, а мне казалось, что «Бисмарк» погиб еще до вступления СССР в войну. Впрочем, есть еще месяца четыре до этого.
— А как он погиб?
— Где-то в Датском проливе при прорыве в Норвегию. Перед гибелью изрядно потрепал англичан. Был потоплен линейный крейсер «Худ», сильные поврежденья получил линкор «Принц Уэльский».
— А что было с однотипным ему «Тирпицем»?
— Упорные англичане долго пытались его достать в Норвегии. Провели несколько атак с воздуха. Посылали диверсантов на мини-подлодках, те его даже повредили. Но доконала линкор все же авиация. Кстати о диверсантах. Отметьте у себя, что многие страны готовят боевых пловцов. У итальянцев это дело неплохо поставлено, да и у немцев тоже. Тренируют людей, разрабатывают специальную технику. Надо бы и нам нечто подобное завести, плюс к тому предусмотреть меры защиты от атак диверсантов из-под воды.
Если хотите, то могу рассказать подробнее.
— Обязательно расскажете, но не сегодня. Сначала хотелось бы иметь общую картину. Потом, когда товарищи сориентируются, появятся вопросы — перейдем к частностям.
Из вашего рассказа я понял, что фашистам с тяжелыми кораблями тоже не слишком везло?
— Да, тут вы правы. Гитлер как-то в расстройстве даже намеревался отдать приказ пустить их все на слом. Содержать дорого, забот много, а толку мало. Итальянский флот тоже не имел особых успехов. Зато нам потом по разделу достались их корабли. И флоту петеновской Франции не везло, союзники их изрядно пощипали, а оставшиеся корабли пришлось затопить в Тулоне. Ну, я об этом уже рассказывал.
То есть линкоры не только мощь, но и изрядная обуза. Особенно, если противник имеет значительное преимущество на море. С ними надо носиться как с писаной торбой, укрывать, защищать. Еще нужны надежные базы, эскорт, воздушное прикрытие, суда обеспечения, танкеры и так далее. Масса забот.
— Хорошо, — подвел итог Сергей, — с флотом не сегодня все.
Газеты Николаю Ивановичу на самом деле принесли, как и обещалось. Правда, газеты только советские, иностранной прессы он пока не получил. Но все равно было приятно пошелестеть страницами. Жаль только, что невозможно сравнить всю эту периодику с той, что была в это время в его истории. Он же не историк и пыльные подшивки в библиотеках все равно никогда не просматривал. Но на первый взгляд все было нормально: Шолохова за «Тихий Дон» выдвинули на Сталинскую премию, содержатели подпольных абортариев арестованы и привлечены к судебной ответственности, сильные морозы мешают москвичам начать пионерскую игру «На штурм», новый комбинат на Балхаше дал первый молибденовый концентрат….
А вот это уже не по плану: генерал армии Г.К. Жуков снят с должности командующего Киевского Особого военного округа и исключен из партии за «развал работы».
Николай Иванович задумался. — Вот так дела! Выходит, не суждено Георгию Константиновичу маршальскими звездами покрасоваться. Знаем, чем эти исключения из партии кончаются. То-то его в списке комсостава не оказалось. Зря они так. Хам он конечно изрядный, бонапартист и на руку не чист. Но полководец неплохой. А несомненный талант по части скручивания в бараний рог и запугивания подчиненных до полусмерти может быть весьма полезен стране, особенно на первом этапе войны. Когда все посыплется и удерживать ситуацию надо будет исключительно железной рукой. Я ничего о маршале не говорил, да меня и не спрашивали. Видно кому еще из «наших» припомнился 1953 год и некоторые эпизоды из мемуаров «товарища Жукова». Замолвить за него словечко? Бесполезно, такое тут не прощают никому, несмотря на заслуги и очевидную полезность. Интересно, кого теперь поставят начальником Генштаба?