Падальщик

— Можно мы покопаемся? Вдруг чего узнаем?

Михаил на мгновение задумался, потом кивнул в знак согласия. Девчонки всю жизнь в городе прожили, так что могут действительно кое-что знать. Да и головы у них варят. Уже столько наставлений всяких перевели на родной язык. Оружия там точно нет. В основном техника и всякий хлам, прихваченный в спешке за границей. Так что вреда не будет…

— Вечером после ужина можете поковыряться.

— Спасибо!

Ирина просияла от радости, приподнялась на цыпочках и звонко чмокнула его в щёку. Крутанулась на пятках, убежала, шлёпая тапочками по бетону пола, а Михаил задумчиво потёр щеку, которой коснулись мягкие губы.

…Близился Новый год. Уже второй, после окончания эпидемии. Снег выпал в конце сентября и плотным белым покровом лёг на остров. Вскоре ударили морозы, но под землёй было тепло. Электростанция работала без перебоев, топлива хватало, так Михаил не экономил на обогреве. Работы, впрочем, тоже было полно: разобрать и упаковать привезённое летом, разложить для длительного хранения. Он прекрасно отдавал себе отчёт в том, что ещё год, ну два, и всё. Природа возьмёт своё. Проржавеют консервные банки, испортятся скоропортящиеся, относительно, конечно, продукты, начнёт выдыхаться горючее, выходить навсегда из строя находящаяся без присмотра техника. Так что требовалось спешить. Дальше будет гораздо хуже… И он торопился, как мог. Вместе с продуктами и вещами прихватывал и различные инструменты, даже станки. Вёз всевозможные книги, особенно — учебники по всем специальностям, наставления по пользованию, инструкции и справочники, словари и карты. Короче, всё, что попадало под руку. И всё это требовало рук, которых было страшно мало. Так что дни у него летели незаметно, занятые с утра до ночи. Изредка, когда уже просто не оставалось сил, он устраивал себе выходной, когда отсыпался и приходил немного в себя. Сёстры практически полностью были предоставлены самим себе, но претензий у парня к ним не было. Девчонки не наглели, не лазили без спроса там, где не следует. С кухней управлялись на диво хорошо. Во всяком случае, ел он их стряпню всегда с удовольствием. Частенько баловали его экзотическими восточными блюдами, поскольку до переезда на Крайний Север их отец долго служил в Алма-Ате, где они и жили до шестнадцати лет. Так что, к обоюдному удовольствию, они уживались неплохо. Английский язык обе девушки знали действительно неплохо, особенно старшая из них, Ирина, практически с листа начиная перевод вслух. Она же составила для Михаила специальный словарик, куда выписала технические термины в переводе на русский язык, и парень не раз благодарил её за это дело. Так как импортной техники — портативных генераторов, сварочных аппаратов, тракторов и прочего, он натащил немерено. И разбираться с ними было бы сложно. А так девчонки переписывали название кнопок и тумблеров, метили, что означает каждый прибор, и ему, с его техническим образованием, разобраться с иностранным оборудованием было легче лёгкого. Так что времени он сэкономил очень много. Да и чистоту они поддерживали в шахтах тоже хорошо, найдя среди привезённых им машин и пылесосы, и специальную моечную передвижную машинку и заставив её поставить на ход. Зато теперь приятно было проходить по сверкающим бетонным полам, до блеска вымытым и высушенным этим хитромудрым агрегатом. Так что жизнь текла своим чередом, и без всяких эксцессов. Правда, поначалу сёстры отчего-то решили, что в их обязанности кроме готовки и уборки входит и спать с ним. Но после того, как к нему вечером попыталась зайти Ирина и была вежливо выпровожена, попытки разделить с ним постель прекратились. Хотя иногда в их глазах плясали такие черти, а разговоры были настолько рискованны, что ему даже становилось не по себе…

Так что наверху бушевали метели и морозы, а их троица вела комфортное и безопасное существование…

…За ужином обе сестры о чём-то непрестанно шушукались и втихомолку переговаривались друг с дружкой. Наконец Алёна, младшая, всё-таки решилась:

— Миша… — умильно протянула она, состроив глазки.

— Ты сказал, в дальней штольне хлам лежит… Мы с Ирой посмотрели… Можно нам кое-что оттуда взять? В комнату? Для обстановки?

Парень немного помолчал, прикидывая. Ну что они там найдут? Может, что из косметики или из женского. Максимум — поставят у себя чайник и ещё чего по мелочи.

— Да без проблем. Берите, чего хотите.

— Спасибо!!!

Они с визгом радости налетели на него и стали целовать. Он шутливо отбивался, потом, когда девушки его отпустили, улыбнулся:

— Я что хотел сказать, сестрёнки… Может, вам что из мебели привезти? А то как-то живёте просто. Две тумбочки да кровати армейские. Ладно я парень. Мне не привыкать. А вы всё-таки… Слабый пол всё-таки…

— Ой, Мишенька…

Ирина даже всплеснула руками от неожиданности, подалась к нему, и парень замахал руками:

— Э-э-э! Хватит меня целовать! Рано ещё. Давайте завтра в посёлок съездим и выберем чего-нибудь.

— И-и-и…

Они опять завизжали от радости…

Михаил знал, о чём говорил. Среди поселковых складов он нашёл и мебель. И выбор оказался неожиданно богатым. Большой добротный сарай был забит различными шкафами, сервантами, деревянными кроватями и прочими предметами домашнего обихода. Всё было тщательно обёрнуто толстой бумагой и обито деревянными брусками. Да и, кроме того, парень на всякий случай накрыл эту гору целлофановой плёнкой, несколько рулонов которой тоже обнаружилось на острове. Весной он проверял — мебель оставалась в отличном состоянии. Сарай не тёк, влаги не было. А упаковка на заводе была изготовлена на совесть. Так что он рассчитывал на то, что кое-что пригодное найти для девушек он сможет. Да и самому, если честно, хотелось обустроить свою комнату покомфортней. Так что утром следующего дня, сразу после завтрака, он завёл полученный от горожан снегоход, прицепил к нему большие нарты-прицеп, и сопровождаемые стаей псов, соскучившихся от сидения в подземелье, поскольку на улице уже было слишком холодно, они двинулись в посёлок. «Бомбардье» с рёвом мчался по целине, которую не нарушала ничья нога. Псы весело мчались позади него, радостно лая, по пробитой машиной колее. Наконец въехали в стоящие одиноко ряды домов, и все сразу притихли. Было видно, что посёлок мёртв. Кое-где уже не было стёкол, сугробы заносили подъезды и окна. Снег проникал и в квартиры. Громадные сосульки свисали с крыш, и парень старался держаться середины улицы, чтобы потревоженный шумом двигателя лёд и снег не свалились им на головы. Да и девушки, устроившиеся позади него на длинном сиденье и радостно визжавшие всю дорогу, притихли. Посёлок вызывал жуткое чувство. И — трагическое. Словно напоминал о трагедии, что здесь разыгралась два года назад…

Действовали быстро. Открыли двери, торопливо выбрали шкафы, два комода и три больших, двуспальных кровати. Матрасы, правда, пришли в негодность, но сёстры сказали, что они найдутся на вещевом складе. Впрочем, они занимались переписыванием добычи, так верить им было можно. Поэтому, как только мебель погрузили на нарты, сразу поехали домой, на базу. И только там их отпустило. Во всяком случае, к вечеру сёстры уже улыбались без натуги, а слёзы перестали блестеть в их зелёных глазах. Матрасы, одеяла, подушки — всё действительно обнаружилось там, где они сказали, и вечером Михаил впервые в жизни спал на такой кровати… Правда, на следующий день пришлось ехать на склад вновь — сёстрам понадобилось трюмо и ещё пара тумбочек. На этот раз с ним поехала только Алёна. Ирина осталась готовить и убираться. Так управились они ещё быстрее, благо потребовалось загрузить совсем немного деревянно-бумажных упаковок. Потом Михаил быстро собрал привезённое, помог расставить в комнате и снова отправился заниматься добычей…

Обедал он обычно там, где работал. Дежурная по кухне из сестёр приносила ему туда поднос с горячей едой, и, дождавшись, пока он торопливо покидает всё в рот, уносила посуду обратно. А вот завтраки и ужины проходили всегда втроём. Тогда они разговаривали, рассказывали о прошлой жизни, иногда вспоминали, как выжили… Но редко. Как раз об этом говорить избегали по обоюдному согласию. Так что общения парню хватало…