Страница 10 из 12
– Это все ты по голосу определила? – заинтересовалась Ася. – Потом расскажешь методику, ладно? Хотя среди моих знакомых нет никаких блондинов с голубыми глазами. И с серыми – тоже нет.
– Наверняка блондин, – упрямо сказала Люда. – С таким голосом – и не блондин? Это было бы странно и даже противоестественно, как говорит Плотников… То есть как вы говорите. Но Плотников уже тоже так говорит, так что все равно… Ну вот могу поспорить, что блондин!
Ася шла по коридору к общему телефону, а Люда зачем-то шла за ней, увлеченно развивая тему блондинов с голубыми глазами. А, вот зачем она следом идет – ей страшно интересно узнать, кто это звонит Асе на работу. Мужчина. Сроду никто не звонил, а тут вдруг «та-а-акой голос». Конечно интересно.
Наверное, Люда стояла бы рядом и слушала, о чем Ася говорит по телефону, но тут ее окликнул кто-то из старушек, она отвлеклась, отстала, о чем-то не менее увлеченно заговорила со старушкой, и Ася подошла к телефону без сопровождения.
Обязательно надо потом у Люды спросить, как она определяет масть по голосу. Да еще так точно. Блондин с голубыми глазами. Точнее – с серо-голубыми. Подумать только, а ведь Ася совсем забыла, что у нее есть знакомый блондин с серо-голубыми глазами! Был.
– Здравствуй, Ася, это я, – сказал блондин та-а-аким голосом. И взволнованно задышал в трубку.
– Здравствуйте, Иван Иванович, – со всей возможной приветливостью ответила она. – Вы насчет приема? Можете подъезжать прямо сейчас. Плотников пока не вернулся с вызова, но я сама вас посмотрю, если вы не возражаете. Подъезжайте, Иван Иванович, и не обращайте внимания на очередь. Мы ветеранов войны без очереди принимаем.
Блондин дышать взволнованно перестал, поперхнулся, покашлял в сторону и недоверчиво спросил:
– Ты что, не узнала меня? Ветеран какой-то… У меня что, такой старый голос?
– Господи, Маргарита Степановна! – испугалась Ася. – Я вас действительно не узнала, простите, простите, простите… Вы не простудились? У вас голос такой… Немножко сиплый. И кашляете. Вам сейчас не следует болеть, все-таки операция не так давно была. Или вы опять курить начали? Ох, Маргарита Степановна, доберусь я до вас… А дети куда смотрят? Нет, надо мне с вашими детьми поговорить по душам. Может быть, хоть они на вас повлияют, раз меня не слушаетесь. Маргарита Степановна, так и знайте: я очень расстроилась.
– Какая еще Маргарита?! – закричал блондин. – Вообще уже… Это же я!
И опять поперхнулся и закашлял. Уже не в сторону, а прямо в трубку. Прямо ей в ухо. Урод.
– Альберт, урод, я тебя узнала, – строго сказала Ася. – Хватит идиотничать. У меня, между прочим, рабочий день. Нашел время развлекаться… Или случилось чего-нибудь? Говори сразу, паразит, -не доводи до греха. Ну, что там у тебя? Опять пару схлопотал? Выпорю. Так и знай, гад: о футболе можешь забыть на целый месяц. Все, некогда мне с тобой сейчас разбираться. Дома поговорим. Пока…
– Подожди! – жалобно воскликнул блондин. – Подожди, ты что!… Ась, никогда бы не поверил, что ты можешь собственного мужа не узнать…
– Я не замужем, – равнодушно сказала Ася. – Вы ошиблись номером. Попробуйте набрать еще раз, повнимательнее.
– Ну, бывшего мужа, – сдался блондин. – Все равно, какая разница… Неужели правда не узнала? Это же я, Роман!
– Привет, – еще равнодушней сказала Ася. – А я думала, кто-нибудь по делу звонит… Или ты тоже по делу? У тебя что-то с глазами не так? Через полчаса Плотников прием должен начать. Правда, это еще не точно. Может быть, задержится. Тогда я начну. Только у нас очередь всегда сумасшедшая. Придется часа четыре выстоять. Ты же не ветеран войны. А без очереди только ветераны. Ну и еще те, которые с травмами. Или у тебя травма? Тогда без очереди примем.
– Какая еще травма? – испугался Роман. – Никакой у меня травмы, тьфу-тьфу-тьфу… Я что, просто так позвонить не могу? Поговорить по-человечески… Ась, может, встретимся, а? Посидим где-нибудь, поужинаем, потанцуем…
– Роман, ты уверен, что у тебя никакой травмы не было? – озабоченно спросила Ася. – И травмы черепа не было? Странно… Слушай, если ты не по делу звонишь, тогда я работать пойду. Сегодня много работы, да еще к завтрашним операциям готовиться… Завтра две плановые. И еще неизвестно, сколько экстренных. Времени совсем нет, ты уж извини великодушно. Ну, пока.
– Ага, времени у тебя нет! А с молодыми людьми по улицам гулять время есть! Я тебя вчера на бульваре с молодым человеком видел!
Слово «молодой» Роман произносил с ненавистью. Бедняжка, ему ведь сорок скоро. А он всю жизнь был уверен, что активный отдых навсегда законсервирует его в молодости.
– С каким таким молодым человеком? – удивилась Ася. – Вчера? А-а, ну да, помню… Только какой же он молодой? Нет, он немолодой уже. Всего лет на пятнадцать моложе тебя.
Роман молчал. Опять принялся взволнованно дышать в трубку. Наконец превозмог волнение, сказал та-а-аким голосом:
– Я соскучился, Аська, одуванчик мой маленький… Может быть, все-таки встретимся когда-нибудь?
– Может быть, – согласилась она и горестно вздохнула. – Может быть, когда-нибудь и встретимся. И даже скорее всего. К нам без конца любителей активного отдыха привозят. Активный отдых – очень опасная профессия. Такие травмы бывают страшные, я тебе передать не могу… Правда, самые сложные операции делает сам Плотников. Так что вообще-то можем и не встретиться. Хотя перевязки часто делаю я, так что, может быть, все-таки встретимся. Ну, до встречи.
Она положила трубку и немножко постояла в глубокой задумчивости. Зачем все-таки Роман звонил? Это было странно. Очень странно. И даже противоестественно. Столько лет никак не проявлялся… Ведь не потому же проявился, что вчера ее увидел с Митькой? Даже при самой извращенной фантазии Митьку нельзя было принять за ее «молодого человека». Митьке через два месяца пятнадцать стукнет… Нет, Роману что-то надо было. Просто так он знакомства сроду не поддерживал, только с пользой для дела. Интересно, какую такую пользу он мечтает получить в этот раз? И для какого дела?…
За спиной мелко зашуршали бахилы. Люда. Ее бахилы всегда шуршат как-то особенно мелко – как будто мышонок по опавшим листьям бежит. Ася оглянулась – ну да, точно, Люда. Смотрит с радостным ожиданием. Сейчас спросит, действительно ли блондин звонил.
– Ну, ведь правда же блондин? – спросила Люда. – Который звонил – он ведь блондин, правда? Признайтесь, Ася Пална! И с голубыми глазами, да? Я насчет блондинов никогда не ошибаюсь!
– Да, не ошибаешься, – согласилась Ася. – Блондин… то есть – был. Давно, в молодости. Сейчас лысый практически. И глаза у него не голубые, а… непонятного цвета. Выцвели, наверное. С блондинами всегда это происходит. В молодости – блондин, а к старости – бледная поганка. Да еще и в крапинку… Такая гадость.
Она не видела Романа пять лет и понятия не имела, как он теперь выгладит. Скорее всего, как и прежде. Активный отдых, сбалансированное питание, необременительная работа… Не работа, а сон в летнюю ночь. Да наверняка ничего в нем не изменилось. Но должна же она хоть как-то оградить молодую и восторженную дурочку от возможной ошибки. Хотя вряд ли поверит. Сама-то Ася семь лет назад Светке не верила.
– Ой, как жалко… Неужели со всеми так? А мне блондины так нравятся… – Люда опечалилась, сделала выражение лица типа «в фантике не оказалось конфеты», но тут же что-то вспомнила и заметно
повеселела. – Ася Пална, а брюнеты? Они к старости ничего? Или тоже как поганки в крапинку?… Брюнеты мне тоже иногда нравятся. Зэк этот – брюнет, вы обратили внимание? И к тому же – с плечами. Этот вряд ли к старости как поганка будет, да?
Ну вот, из огня да в полымя… Раньше за Людой что-то не замечалось такого интереса ни к блондинам, ни к брюнетам.
– О зэках разве можно что-то заранее сказать? – удивилась Ася. – Они и в молодом возрасте выходят из тюрьмы такими… такими сморчками, что по сравнению с ними и бледная поганка в крапинку – образец совершенства… Это если вообще выходят. В смысле – из тюрьмы. Но даже если и выходят – так все равно ненадолго. Это же всем известно. Даже в классике отражено: «украл – сел – вышел – украл – сел»… Разве не помнишь?