Страница 12 из 13
Паломник неспешно двигался по рядам, присматриваясь и размышляя. Здесь, как и на любом восточном рынке, хорошую покупку можно было сделать, лишь обойдя все ряды, а может быть — и не один раз — но дело было не в этом. Дело было в чем: как сделать покупку так, чтобы продавец и его люди не убили тебя прямо сразу и не сообщили людям генерала или исламским экстремистам, чтобы тебя убили потом. Никто не знал достоверно, жив он или мертв — и для того, чтобы он смог выполнить задание — так все и должно было оставаться.
А посмотреть на рынке было на что.
В Африке оружия полно и попадает оно на континент двумя путями. Крупнейшие оружейные производства расположены на юге Африки, в Бурской конфедерации, которая сама себя обеспечивает почти всеми видами оружия, которые необходимы, включая боевые реактивные самолеты и подводные лодки. Если брать стрелковое оружие — то оно там производится двух видов: для армии и для простого населения. Для армии там производятся несколько неплохих моделей пистолетов, основанных на бессмертных конструкциях Джона Мозеса Браунинга, несколько конструкций автоматов, основанных на схеме не менее легендарного русского конструктора Калашникова. Один из них, самый современный — был сделан из пластика [35]и сильно походил на австро-венгерский Штайр, только не в пример надежнее. Буры производили несколько типов снайперских винтовок, один из лучших в мире пулеметов, а их барабанный сорокамиллиметровый гранатомет стоял на вооружении половины армий мира. Вторым главным производителем оружия в Африке была Франция, расположенная на самом севере страны. Она была слабее претендующих на звание сверхдержавы буров, не имела таких запасов полезных ископаемых и не могла построить полноценную промышленность. Но весь спектр легкого оружия и патронов она производила сама, закупая лицензии в Богемии и Швейцарии и внося дополнения в конструкцию и отделку с тем, чтобы сделать это оружие более простым. Швейцарская SIG-550 например во Франции производилась большим тиражом, чем в Швейцарии и Чили и расходилась с севера Африки по всему миру, потому что французы были не щепетильны в вопросах международной политики и готовы были продавать кому угодно и что угодно. Из своего французы разработали серию снайперских винтовок, которые можно поместить в солдатский ранец и носить как запасное оружие, легкие карабины под почти забытый северо-американский патрон 0.30 и пистолеты-пулеметы на основе конструкции Инграма, но под более мощные патроны, аналогичные германским 4,6х30. Больше — крупных производств современного армейского вооружения на территории Африки не было.
Проблема была в том, что это оружие было сложным и дорогим, как для малограмотных племен и повстанцев, так и для колониалистов, которым нужно было простое и дешевое оружие, настолько простое, чтобы с ним мог разобраться человек, не служивший в армии. Хорошо продавались простые и мощные пистолеты и винтовки для охоты и самообороны от диких зверей. Для таких покупателей — сразу в нескольких странах производилось оружие дешевое, часто на основе устаревших образцов. В Германской западной Африке, например до сих пор производились винтовки Маузера образца 1898 года и пистолеты-пулеметы МР-40 для вооружения переселенцев и колониальных войск, причем эти пистолеты-пулеметы отдельные энтузиасты покупали по всему миру как коллекционные. В ЮАР производились винтовки на основе Маузера, британского Ли-Энфилда, потому что сюда было выкуплено и перенесено производство обанкротившегося Паркер-Хейл и несколько видов пистолетов-пулеметов, сделанных на основе чешского Vz. 23 с магазином, вставляемым в рукоятку. Делали и ружья двенадцатого калибра, боевые и охотничьи, основанные на конструкции Винчестера-12. Все это было простое и дешевое оружие, как нельзя лучше подходящее для партизанской войны — длинная очередь по колонне, по скопившимся у распивочной солдатам, бросаешь автомат и делаешь ноги. Спрос порождает предложение и оружие это производилось большими тиражами и выплескивалось на такие вот рынки в пограничных и не пограничных городах, и кто-то покупал его для того, чтобы защищаться, а кто-то — чтобы убивать. Когда у тебя угнали скот и изнасиловали жену — это плохо. Когда ты угнал скот соседа и изнасиловал жену — это хорошо.
Оружие, которое видел Паломник разложенным на столах, на больших кусках картона прям на земле, развешанным по распахнутым ржавым створкам дверей морских контейнеров, использовавшихся для хранения товара было разным. Значительную его часть составляли трофеи. Старые винтовки Беретта пятьдесят девятой серии и более новые — семидесятой, полупластиковую винтовку Ar-160, которой он был вооружен в Могадишо, он увидел всего один раз и цена кусалась. пистолеты-пулеметы — Беретты образца 1938 года и более новые 12 модели, даже армейские, с деревянным прикладом, Сокими-821 похожие на чешские, дорогие Спектр, отличающиеся чрезвычайно емким магазином на пятьдесят патронов — тоже оружие спецвойск. Старые пулеметы Бреда и Беретта. Все это было либо взято в бою, либо вывезено сюда, когда разбитые мятежные колониальные войска отступали в соседнее государство — и все это теперь продавалось здесь, на рынке. Состояние этого оружия колебалось от «более-менее» до «совсем никуда не годится», африканцы, если за ними не смотреть, оружие не чистят, стреляют до тех пор, пока оно стреляют, а как только перестает — бросают, или несут на базар. У него были деньги, чтобы купить семидесятую модель Беретты — но что он с ней будет делать? Вперед, на врага? Устроить засаду? Одному? И с подозрительным оружием… конечно, можно отстрелять, но…
К тому же — те, у кого на прилавке разложены трофеи — либо состоят в воинствах генерала, либо каким-либо образом связаны с ним. Как только они его узнают — он труп, а генерал в любом случае примет дополнительные меры безопасности, или скроется, уйдет вглубь Абиссинии. Так что — на трофеи нечего и засматриваться, нужно брать что-то другое и у других людей.
Амхари? Возможно, но риск в другом. Как минимум половина — полицейские осведомители. Эти — сообщат местным стражам порядка и те развернут на него охоту, для немцев итальянский спецназовец, взятый с поличным — лакомый кусок. Начнется скандал… немцы не преминут перебить обвинения в поддержке мятежников и сепаратистов в соседней стране — обвинениями во вмешательстве в дела страны, находящейся под их покровительством. Доказательством этого будет либо он сам, либо его труп. И его труп — даже лучше, потому что мертвые молчат. А он — еще не собирался становиться трупом.
Оставалось только одно.
Существовали три племени — Yibir, Midgaan и Tumal, которые считались в сомалийском обществе отверженными. Сомалийцы, сомалийские кланы — изначально это были рыбаки и погонщики скота, некоторые занимались сельским хозяйством. Упомянутые три племени были отверженными, потому что занимались «не мужской» работой, такой как профессиональная торговля. Что-то вроде евреев в сомалийском обществе. Когда Италия включилась в колониальную гонку и началась колонизация никому, в общем-то, не нужной земли Сомали — эти племена первыми пошли на контакт с европейцами, потому что они были изгоями среди всех, и единственными, кто не отворачивался от людей этих племен, узнавая об их национальной принадлежности, был европейцы. Выходцы из этих племен занимали важные посты в колониальной администрации, так было и во время мятежа — и стоит ли говорить о том, что в мятежном Сомали первый удар озверевших боевиков хабр-гадир пришелся как раз по ним. Часть людей из этих племен, бежала в Абиссинию, накопленные ими и племенем капиталы позволяли открыть торговлю и здесь. Вырезать их здесь не могли — при первой попытке резни местные полицейские, и немцы расстреляли несколько десятков человек и этот урок запомнили все. Покупателей у них было немного — но если покупать у них, они не сообщат никому. Ни местным полицейским — они для них были чужими, ни исламистам, ни боевикам хабр-гадир, эти вообще были смертельными врагами. Вот почему — Паломник и кружил по торговым рядам, стараясь вычислить среди одинаковых черных лиц торговцев людей — представителей именно этих племен. Это было сложно — если африканцы каким-то непостижимым для европейца образом с первого взгляда, с первых произнесенных слов могут сказать — какого человек племени, то для европейца в этих делах — и вовсе лес темный. Но выбрать было надо — и неправильный выбор грозил смертью. Мучительной — какой и бывает смерть в Африке.
35
Vector SR-21. К сожалению, в большую серию не пошел.