Священный камень

Все было спокойно, если не считать, что где-то поблизости была спрятана ядерная бомба.

Лабатиби спустился на лифте. Он объяснил Амаду, как до­браться до магазина, где находилось транспортное средство с бомбой, заправленное и проверенное уже неделю назад. Йеме­нец знал, как привести в действие систему подрыва. Больше здесь делать было нечего. Только бежать.

План Лабатиби был прост. Он проедет по городу на «Ягуаре» до М20. Это займет у него около сорока пяти минут. Оказавшись на М20, поедет на юг, к железнодорожному вокзалу Фолкстон, до которого где-то сотня километров. Прибыв туда с запасом в полчаса, как и требуется, он погрузится на поезд, отправляющийся в 23.30.

В полночь поезд будет уже выезжать из подводного тоннеля в Кокеле, неподалеку от Кале. Точнее, в пять минут первого. Ла­батиби избежит опасности обрушения тоннеля в момент взрыва бомбы, но сможет поглядеть на вспышку из окна поезда. Хорошо спланированное и рассчитанное бегство.

Лабатиби понятия не имел, что несколько десятков агентов MI-5 и сотрудники «Корпорации» следят за каждым его шагом. Он был зайцем, и гончие уже настигали его.

Выйдя из лифта, Лабатиби прошел через вестибюль и вышел на улицу. Огляделся, но не заметил ничего необычного. Кро­ме навязчивого ощущения незримой слежки. В остальном он чувствовал себя уверенно и свободно. Это ощущение — просто паранойя, подумал он, тяжкий груз знания о предстоящем. От­бросив лишние мысли, Лабатиби открыл дверь «Ягуара» и за­лез в машину. Завел двигатель, прогрел его с минуту, включил скорость, проехал с метр и, выехав на Стрэнд, свернул вправо.

—    Начинаю слежение, — доложил по радио один из агентов MI-5.

Коробочка, которую Трюйт прикрепил к топливному баку, сработала идеально.

Флеминг и Кабрильо стояли на тротуаре у входа в «Савой» и смотрели, как «Ягуар» выезжает из-за угла. Повернувшись спиной к машине, Флеминг заговорил через микрофон, закре­пленный у него на горле:

—    Группы четвертая и пятая, следовать на расстоянии.

От края улицы отъехала машина такси и поехала следом за «Ягуаром», на безопасном расстоянии. «Ягуар» проехал мимо небольшого грузовичка с логотипом транспортной компании, располагавшейся в квартале отсюда, и грузовик тоже тронулся, встраиваясь в поток машин и следуя за противником так, чтобы не вызвать подозрений.

—    «Ягуар» «чистый», бомбы в нем нет, — сказал Флеминг Кабрильо. — Как думаешь, куда поехал Лабатиби?

—    Сматывается, — ответил Кабрильо. — А мужскую работу предоставил мальчишке.

—    Когда нам надо его перехватить? — спросил Флеминг.

—    Пусть едет куда хочет, — ответил Кабрильо. — В аэропорт, на вокзал, куда угодно. А вот там пусть твои люди его берут. Только постарайтесь, чтобы у него не было ни малейшего шанса позвонить прежде, чем они упрячут его в кутузку.

—    И что тогда? — спросил Флеминг.

—    Привезите его назад, — ответил Кабрильо голосом холод­нее декабрьского воздуха. — Пусть он тоже будет на празднике. Посмотрим, насколько истово он готов умереть во имя Аллаха.

Приближалась полночь, и напряжение росло.

Микрофоны, наведенные на квартиру Лабатиби, передава­ли голос Амада. Тот громко молился. Флеминг расположился в отеле напротив, вместе с десятком агентов MI-5. Три группы сотрудников «Корпорации» уже находились в зонах дислокации почти тринадцать часов. Они устали ждать. Кабрильо прогули­вался туда-сюда по Бедфорд-стрит. Снова прошел мимо магази­на мотоциклов, потом — мимо ресторана, торгующего на вынос карри, и небольшого рынка. Он сделал уже это добрую сотню раз.

—    Надо входить, — сказал Флемингу один из агентов MI-5.

— А что, если бомба в паре кварталов отсюда? — спросил Флеминг. — И если таймер включит кто-то другой? Тогда мы не найдем ее вовремя, и Лондон запылает. Будем ждать. Больше делать нечего.

В вестибюль вошел другой агент MI-5.

— Сэр, у нас двадцать машин на дорогах поблизости, — сказал он. — Как только объект залезет в машину, которую он намере­вается использовать, мы сможем тут же перекрыть движение.

— Эксперты по бомбам рядом, готовы действовать?

— Четыре британских эксперта и двое из ВВС США, — кив­нув, ответил мужчина.

В этот момент молитвы Амада смолкли, послышался звук шагов.

— Есть движение, — сообщил по радио Флеминг десяткам агентов, ожидающих команды. — Ни шага в его сторону, пока он не отправится к цели.

Оставалось только молиться, чтобы все это скорее кончи­лось. На часах было 23.49.

Агенты MI-5 расположились перед домом, по бокам от него и с заднего двора. На каждой машине, стоящей поблизости, стоял маячок и электронный прибор, который мог по команде вывести ее из строя. Каждую машину проверили счетчиком Гейгера, но радиации не было.

Все понимали, что Амаду придется идти куда-то еще, где и находится бомба.

Но бомба была прямо здесь, внизу. Она лежала в коляске мотоцикла «Урал» российского производства, точно такого же, как тот, который Амада учили водить в Йемене.

Как только дверь квартиры открылась и Амад вышел, агент MI-5 прошел через вестибюль и посмотрел на индикатор лифта. Лифт остановился на втором этаже.

Агент шепотом доложил об этом по радио и быстро вышел из вестибюля. Все, работающие на прослушке, сосредоточились. Время пришло, и все происходило прямо здесь.

Холод и снег не могли осилить пиво, еду и веселье. Вокруг Гайд Парка и Грин Парка собрались десятки тысяч праздную­щих. За кулисами сцены агент MI-5 излагал рок-звезде суровую правду жизни.

—    Вы должны были оповестить нас, — громко сказал распо­рядитель. — Тогда мы смогли бы отменить концерт.

—    Он уже все объяснил, — сказал Элтон Джон. — Это насто­рожило бы террористов.

Одетый в желтый комбинезон с блестками, украшенные са­моцветами очки и черные ботинки на платформе с лампочками в подошвах, он выглядел как еще один пресыщенный и самодо­вольный музыкант, привыкший к помпезности и вычурности. Ничто не было столь далеко от истины, как это впечатление. Реджинальд Дуайт выкарабкался на вершины славы за счет силы воли, самоотверженности и десятков лет тяжелой рабо­ты. Никто не смог бы возглавлять чарты популярной музыки в течение десятка лет, если бы он не был упорным человеком, реально смотрящим на вещи. Элтон Джон знал, как выживать в этом мире.

—    Королевская семья эвакуирована, так? — спросил он.

—    Заходите, мистер Трюйт, — крикнул агент, высунувшись из трейлера.

Открыв дверь, Трюйт зашел внутрь.

—    Вот наша замена для принца Чарльза.

—    Выглядит очень похоже, — ухмыльнувшись, сказал Джон.

—    Сэр, хочу заверить вас, что мы найдем бомбу и обезвредим ее прежде, чем что-нибудь случится, — сказал Трюйт. — И очень ценим, что вы остались с нами.

—    Я верю в MI-5, — ответил Джон.

—    Из MI-5 — он, — сказал Трюйт. — А я из группы, называе­мой «Корпорация».

—    «Корпорация»? — переспросил Джон. — А что это такое?

—    Частные шпионы, — ответил Трюй г.

—    Частные шпионы, — повторил Джон, тряхнув головой. — Представляю себе... Вы стоящие ребята?

—    За нами числятся только успешные операции, сто процентов.

Джон встал со стула. Было пора идти к сцене.

— Сделайте одолжение, пусть сегодня будет сто десять, — сказал он.

Трюйт кивнул.

Джон пошел было к двери, но вдруг остановился.

— Скажите операторам, чтобы не показывали сэра Чарльза крупным планом, — сказал он. — Плохие парни могут следить за этим.

— Вы пойдете выступать? — ошеломленно спросил его рас­порядитель.

— Прямиком, — ответил Джон. — Там толна моих соотече­ственников, они пришли на концерт. Либо эти люди, — он мах­нул рукой в сторону Трюйта и агента MI-5, — все уладят, либо я погибну на сцене.

Улыбнувшись, Трюйт пошел следом за ним.

Есть шесть способов пробраться в помещение: через четыре стены, пол и потолок. Амад воспользовался последним. В конце коридора второго этажа было техническое помещение. Два ме­сяца назад Лабатиби аккуратно выпилил четыре угла на засте­ленном досками полу и убрал их, открыв доступ к перекрытию. Затем, воспользовавшись полуметровой коронкой, просверлил отверстие, обеспечив доступ на нижний этаж. Спрятал между перекрытием и съемным полом веревочную лестницу. Убрав мусор, вставил назад вырезанную часть перекрытия и закрепил ее с помощью двух пластин. Потом заполнил прорези в полу шпатлевкой но дереву, чтобы они стали незаметны. Проделан­ный люк так никто и не обнаружил.