Священный камень

—    Сэр, за последние пятнадцать минут «Акбар» с места не двинулся. Но не могу сказать то же самое о метеорите. Если сигнал, передаваемый «пудрой», адекватен, то метеорит удаля­ется от яхты.

—    Чушь какая-то, — ответил Хэнли. — Может, мы поймали не тот сигнал?

Стоун утвердительно кивнул.

—    С учетом влияния северного сияния и кривизны поверх­ности Земли в этих широтах, мы могли поймать отраженный от ионосферы сигнал.

—    Сколько нам еще идти до «Акбара»?

—    Около часа, по первоначальным расчетам, но, с учетом того, что сейчас он стоит на месте, это сэкономит нам минут десять.

—    Эдди, подготовишь своих людей пораньше? — спросил Хэнли.

—    Конечно, — ответил Сэн. — Главная работа — у того, кто первый поднимется на борт. Как только он распылит парализу­ющий газ в вентиляцию и плохие парни уснут, другим останется только прибраться и взять судно под контроль.

Стоун вернулся обратно к креслу и принялся изучать кривые интенсивности сигналов на разных частотах.

—    Мы поймали что-то еще, но очень тихо, — сказал он.

—    Попробуй настроиться на волну, — приказал Хэнли.

Стоун покрутил ручку настройки, нажал кнопку дополни­тельного усилителя и включил динамик.

—    Портленд, Салем, Бенд, прием, — раздался голос в дина­мике.

На «Акбаре» пленник снова освободил себе руки, а потом и ноги. Подойдя к двери каюты, прислушался, но ничего не услы­шал. Приоткрыл дверь и выглянул наружу. В коридоре никого не было. Потихоньку обыскал судно, от носа до кормы. Никого нет.

Он стянул с лица латексную маску и пошел в рулевую рубку. Нашел радиопередатчик.

—    Портленд, Салем, Бенд, прием, — повторил он.

Хэнли схватил микрофон.

— «Орегон», пароль, прием, — сказал он.

— Шесть, одиннадцать, пятьдесят девять.

— Мерф, какого черта ты в эфире? — спросил Хэнли.

— Это был дерзкий план, — сказал Адамс, ведя вертолет сквозь тьму. — Использовать двойника эмира Катара.

— Мы знали, что аль-Халифа планирует нанести удар в обо­зримом будущем, — сказал Кабрильо. — И эмир согласился участвовать в нашем розыгрыше. Он хотел избавиться от аль- Халифы не меньше нашего.

— Давно ели? — спросил Адамс. — Я взял с собой сэндвичей, выпечки и молока. Они на заднем кресле.

Кивнув, Кабрильо протянул руку к креслу рядом с Акерма­ном, открыл сумку-холодильник и достал сэндвич.

— А кофе у тебя нет?

— У пилота нет кофе? — улыбнувшись, спросил Адамс. — Все равно, что червей у рыбака. Там на полу термос, а в нем — мой любимый, итальянской обжарки.

Достав термос, Кабрильо налил себе чашку. Отпил пару глот­ков, потом поставил чашку на пол между ног и откусил кусок сэндвича.

— Значит, похищение лжеэмира планировалось с самого на­чала? — спросил Адамс.

— Ни разу, — ответил Кабрильо. — Мы рассчитывали, что поймаем аль-Халифу прежде, чем он сделает свой ход. Главное, мы были уверены, что он не собирается убивать эмира. Он про­сто хотел вынудить его отречься от престола в пользу клана аль- Халифы. Наш парень должен был быть в безопасности, примерно как корова на конференции вегетарианцев, до тех пор, пока они не обнаружили бы подмену. — Кабрильо откусил еще треть сэндвича.

— Сэр, можно кое-что спросить? — сказал Адамс.

— Конечно, — ответил Хуан, доедая сэндвич и протягивая руку за кофе.

— Какого черта вам понадобилось в Гренландии и что это за парень, который лежит при смерти на заднем кресле моего вертолета?

—    Аль-Халифа и его люди свалили, — сказал Мерфи. — Судя по всему, я единственный человек на борту.

—    Абсолютно нелогично, — ответил Хэнли. — Вертолет на месте?

—    Да, я видел его сзади, на палубе.

—    Ты обошел всю яхту?

—    Ага. Такое впечатление, что их тут никогда и не было.

—    Подожди-ка.

Хэнли повернулся к Стоуну.

—    Тридцать восемь минут, сэр, — ответил тот на немой во­прос.

—    Мерф, мы будем через полчаса, — сказал в микрофон Хэн­ли. — Посмотри, что сможешь нарыть, пока мы не подойдем.

—    Сейчас займусь, — ответил Мерфи.

—    До скорого, — сказал Хэнли. — Выясним все на месте.

—    Мне позвонил мой связной в ЦРУ, — сказал Кабрильо. — Когда мы были в Рейкьявике, «Эшелон» перехватил электрон­ное письмо, в котором сообщалось об иридиевом метеорите. ЦРУ забеспокоилось, не попадет ли он не в те руки, и попро­сило меня отправиться на место и уладить ситуацию. А вот этот джентльмен, — добавил он, сделав жест в сторону заднего крес­ла, — тот человек, что нашел его.

—    Выкопал в пещере?

—    Не совсем. У тебя не было времени на экскурсию. Там большое святилище, устроенное в тоннеле над пещерой, в ко­торую ты заходил. Искусно украшенное. Видимо, давным-давно кто-то нашел метеорит и решил, что это религиозная реликвия. А парень на заднем кресле — археолог, который каким-то обра­зом нашел упоминания о нем и добрался до этой пещеры.

Адамс тронул ручку управления и заговорил в микрофон.

—    «Орегон», это борт первый, подлет двадцать минут.

Получив ответ от Стоуна, он продолжил разговор с Кабри­льо.

—    Все выглядит очень странно. Даже, если метеорит имеет историческую ценность, я никогда не слышал, чтобы соперни­чающие археологи убивали друг друга из-за важных находок.

Возможно, они делают это в мечтах, но я не слышал ни об одном реальном случае.

— Судя по текущей информации, аль-Халифа и группиров­ка «Хаммади» перехватили электронное письмо и выкрали ме­теорит ради самого иридия. Следовательно, они хотят сделать «грязную» бомбу.

— Если так, то у них должна быть и сама бомба, которая рас­пылила бы иридий, — ответил Адамс. — Иначе получится, что у них есть дрова, но нет огня.

— Я точно так и подумал.

— Значит, после того, как наши ребята заберут метеорит, нам еще предстоит искать бомбу.

— Как только захватим аль-Халифу, мы заставим его сооб­щить местонахождение бомбы. Потом придется послать группу, чтобы обезвредить ее, и все в порядке.

Кабрильо пока не знал, что аль-Халифа уже покоится на дне океана, рядом с множеством геотермальных источников.

Имя Томас Двайер звучало слишком серьезно и степенно. Даже само научное звание физика-теоретика уже заставляло думать об академике, попыхивающем трубкой, яйцеголовом за­нуде, живущем сверхупорядоченной жизнью. Не было ничего, что было бы дальше от истинного положения дел.

Двайер был капитаном команды игроков в дартс в местной пивной, по выходным гонял на раллийных автомобилях и во­лочился за одинокими женщинами с настойчивостью, ничуть не убавившейся к его сорока годам. Внешностью он был сильно похож на актера Джеффа Голдблюма, да и одевался скорее как кинопродюсер, а не ученый и прочитывал за день пару десятков газет и журналов. Умный, одаренный и самоуверенный, он по­стоянно был в курсе последних событий и тенденций.

Но название его должности звучало очень серьезно. На ви­зитной карточке значилось: Центральное разведывательное управление, Томас У. Двайер (Ти-Ди), старший научный со­трудник по теоретическим вопросам. Ученый-шпион.

В настоящий момент Двайер висел головой вниз, вдев ноги в разгрузочные ботинки, которые он прицепил к турнику, встав­ленному им в дверной проем двери личного кабинета. Тянул спину и размышлял.

—    Мистер Двайер, — робко позвал его молодой подчиненный.

Тот обернулся на голос. Сначала увидел коричневые потер­тые ботинки, потом белые спортивные носки, выше — брюки, которые были слегка коротковаты их владельцу. Выгнув спину, поднял голову, чтобы поглядеть на говорящего.

—    Что, Тим?

—    Мне поручили нечто, что, как я полагаю, мне не по зубам, — тихо сказал ученый.

Вытянув вверх руки, Двайер согнулся и схватился за турник. Крутанувшись, как заправский гимнаст, он одним движением снял разгрузочные ботинки с турника и прыжком встал на пол.

—    На последней Олимпиаде подглядел, — с улыбкой сказал он. — Как тебе?