Живая бомба

Сейчас перечитала то, что написала, и самой стало немного стыдно. Я с таким пафосом пишу о ребятах и их работе, словно сама имею к этому какое-то отношение. К тому же я привыкла подходить ко всему в жизни с изрядной долей скепсиса, а тут в каждой строчке голый щенячий восторг. Хотя… эти ребята заслуживают, чтобы ими восторгались. Если не ими, то кем? Не Филиппом же Киркоровым!

Кстати насчет Киркорова. Гарри рассказывал, что толстые папки с фотографиями, хранящиеся в архивах агентства, могли бы послужить материалом для создания книги о жизни знаменитостей. Но ребята умеют держать язык за зубами. Без этого они бы давно прогорели. Олег, Гарри и Алекс работают вместе давно. Раньше они были просто приятели, но за несколько последних лет стали настоящими друзьями. Я спросила, почему именно за эти годы? Алекс ответил, что, пока они работают в агентстве, их дружба не раз проходила испытание на прочность. А Гарри добавил, что такова уж специфика их работы: в экстремальных ситуациях человек проявляет свои истинные человеческие и деловые качества.

Я спросила ребят про график их работы (глупый вопрос, но я не могла его не задать — очень уж интересно). Гарри ответил, что деятельность телохранителя имеет мало общего с нормальным рабочим графиком, перерывами на обед и выходными днями. Если есть клиент, значит, нет ни минуты свободного времени. Спать приходится несколько часов в сутки, о регулярном питании нет и речи, а общение с друзьями сводится к кратким телефонным звонкам. (Как так можно жить, ума не приложу! Я бы не смогла. Хотя… Черт подери, смогла ведь та полька закончить израильскую академию, а у нее трое детей! Как знать, может, и во мне таятся нечеловеческие силы и нехилые способности?)

Само собой, я не могла не поинтересоваться, как у парней с личной жизнью (при такой-то работе). Выяснилось, что все они люди холостые. Как в таких условиях заводить семью? Многие годы они не были в отпуске. Но, как сказал Алекс Кузнецов, «это мелочи». Намного важнее не потерять спортивную форму, поэтому ежедневный десятикилометровый кросс для настоящего телохранителя просто привычка.

Самое интересное, что ни Олег, ни Алексей, ни Гарри не мыслят себя на другой работе. Для них работа является смыслом жизни. Это их источник силы, вдохновения и удачи, что и в самом деле достойно восхищения!

После кафе Олег довез меня до дома. На этот раз он вошел в лифт. Целовались до изнеможения. Олежка пытался напроситься ко мне в гости, но я напомнила про строгих соседей, и он смирился. Не знаю, можно ли позволить ему нечто большее, чем простые поцелуи? Ведь мы знакомы так недолго… Эх, все-таки маме удалось сделать из меня пуританку-недотрогу. Положусь на судьбу и на свое сердце. Сделаю так, как оно подскажет. Только подскажет ли?»

Глава 5

ДНЕВНИК

«Среда

Хамзат Муслиев… Не хочется писать грубости. Такие слова необходимо высказывать в лицо подонку, а если не хватило духу, то уж лучше помалкивать в тряпочку и не махать после драки кулаками.

Сегодня Муслиев вызвал меня к себе. Я пришла. Он, как и в прошлый раз, усадил меня за стол, приказал принести мне кофе и эти дурацкие круассаны «прямо из Парижа». Сел напротив, а улыбочка такая сладкая-сладкая. Ух, какое скотство! Сел и говорит:

— Юля, вам у нас хорошо?

— Да, — отвечаю, — Хамзат Асланович, хорошо. Лучше не бывает!

А он так хитренько улыбнулся, придвинулся ко мне и говорит:

— Вы, — говорит, — замечательно работаете! Просто не нарадуюсь на вас. Поначалу, — говорит, — ваша кандидатура вызывала у меня серьезные сомнения. Сами понимаете, ваша молодость, отсутствие опыта и так далее. Олег Леус уговорил меня попробовать. Я попробовал. И теперь нисколько об этом не жалею.

— Очень, — говорю, — приятно. Обещаю и впредь радовать вас своими умелыми действиями.

Улыбка Муслиева стала еще слаще, и он придвинулся ко мне еще ближе.

— Скажите, — говорит, — Юля, вы довольны своей зарплатой?

— Да, — отвечаю, — вполне. А что, хотите урезать?

— Что вы, что вы! Конечно нет! Просто… — Тут его рука ложится на мое колено. — При ваших способностях вы могли бы получать еще больше. — Потом провел пальцем по моей коленке и добавил: Вы понимаете, что я имею в виду?

Ужас! При одном воспоминании делается противно. Широкая, смуглая рожа, черные сросшиеся брови, толстые губы… Мокрые, противные, и улыбочка, как у Чикатило. Бр-р!

Я этак потихонечку отодвинулась, а сама говорю:

— Нет, Хамзат Асланович, извиняйте, но бананьев у меня сегодня для вас нема. Так себе и запишите. Меня вполне устраивает моя зарплата, а сверхурочно я работать не намерена. У меня слишком много дел дома.

Он вздохнул, убрал руку и говорит:

— Жаль. Жаль, Юля, что вы не захотели пойти мне навстречу. Ну да ладно, ничего смертельного не случилось. Оставим этот маленький инцидент между нами. Идите работайте.

Я ноги в руки — и бежать. Бегу по коридору и вижу — депутат Н. собственной персоной. Стоит у окна, курит, а у самого рожа красная, недовольная. Докурил, бросил окурок прямо на пол, развернулся — и в кабинет к Муслиеву.

Я подошла, окурок затушила (я всегда была примерной девочкой), да и села в кресло отдышаться. Проходит две минуты по коридору несется Алекс Кузнецов. Да так быстро, что даже меня не заметил. (Как в том анекдоте про ежика по кличке Вжик.) Пронесся и на полных парах в кабинет Хамзата.

Ладно, сижу отдыхаю. Еще через пять минут по коридору на той же предельной скорости несется Гарри. Заметил меня, но едва кивнул, как будто я не его близкая (все-таки провели вместе вечер в кафе) знакомая, а какая-нибудь посторонняя вещь.

«Ну и черт с тобой! — думаю. — Тоже мне велика шишка. Однако что же это такое происходит? К чему эта суета?»

Гарри и Алекса я так и не дождалась, пришлось справиться у Вики Тарасовой. Она, как всегда, для начала наморщила носик и только потом призналась (говорила шепотом, как будто сообщала мне страшную тайну):

— Помнищь конкурента Н., который снял свою кандидатуру и уехал с семьей на юг лечить нервы?

— Помню, — отвечаю. — А что с ним?

Он вернулся. Но на этот раз без жены. В аэропорту на него наткнулся журналист с, НТВ и взял у него маленькое интервью. Знаешь, что он сказал?

— Нет. Что?

Тут Вика огляделась по сторонам, наклонилась ко мне поближе и говорит (еще более приглушенным шепотом):

— Он сказал, что будет продолжать борьбу. Сказал, что на него оказывалось давление со стороны одного из главных претендентов, угрожали и так далее, но теперь он устал бояться и намерен рассказать об этом претенденте всю правду. Завтра в полдень он собирает пресс-конференцию в Интерфаксе.

— Кошмар! Так вот почему Н. в бешенстве? Он и есть тот самый претендент?

— Этого я не знаю. И вообще, хватит болтать, пора работать.

Я хотела найти Гарри и Алекса и расспросить их об Н., но на ресепшн мне сказали, что ребята уехали в командировку. В какую командировку? Куда? Ничего не известно и… ничего не понятно.

Олега сегодня тоже не видела. Говорят, его не будет еще три дня.

Какой ужас! По телевизору только что объявили, что кандидат в депутаты Сергей Иванович Герасимов попал в автомобильную аварию. Его легковая машина потеряла управление и врезалась в столб. Герасимов мертв, его помощник — в коме.

Кошмар в том, что этот самый Герасимов был главным конкурентом Н. на выборах и тем человеком, который пообещал вывести Н. на чистую воду.

В голову лезут всякие мысли, но я стараюсь их не впускать. Хватит с меня моих обычных проблем, чтоб думать еще и об этом.

И все-таки одна мысль совершенно не дает мне покоя. Даже не мысль, а вопрос. Глупый вопрос — вернуться ли завтра Гарри и Алекс из своей загадочной командировки?

Четверг

Вернулись. О командировке молчок. Вернее, Алекс молчок, а Гарри сделал страшные глаза, обхватил меня рукой за талию, наклонился и прошептал прямо в ухо: