Страница 37 из 61
Серж вышел из «барракуды» и стал фотографировать окрестности. Опустил фотоаппарат, выбирая ракурс.
– Историческое место.
– Супермаркет?
– Да нет, само место. – Серж еще несколько раз щелкнул фотоаппаратом. – Магазина тут раньше не было. Его пристроили на углу. А видишь, что за ним?
– Да, пустой старый мотель.
– Это не просто мотель, – поправил его Серж. – Это «Кросстаун-Инн». Здесь останавливался Дональд Сегретти.
– Кто-кто?
– Один из приспешников Никсона. Прямо из «Кросстауна» подкладывал свинью демократам. Видел фильм «Вся президентская рать»?
– Нет.
– Помнишь момент, когда Дастин Хофман и Роберт Редфорд просматривают кредитные чеки Сегретти?
– Я не видел фильм.
– Если поставить видак на паузу, можно разглядеть, что чек из «Кросстауна». – Серж повернулся, сделал еще несколько снимков и опустил фотоаппарат. – Покадровый просмотр открывает много удивительного. Я так всегда делаю.
– Пошли купим пива.
– Погоди! Я еще не закончил. – Щелк, щелк. – Тут временная петля, замкнутая на семьдесят пятом году! Чувствуешь? Только глянь на эту старую вывеску, на архитектуру в стиле ретро. Я прямо вижу, как в гостиницу входит Сегретти, – Серж крадучись двинулся по парковке, – оборачиваясь через плечо, звонит из телефона-автомата, и говорит: «„Кондор“, получите пакет».
– Ты историю, типа, любишь? – сказал Коулмэн. Серж выпрямился.
– А кто ее не любит! Давай по кофе.
Серж распахнул двери супермаркета и развел руки в стороны.
– Народ мой! Я дома!
Покупатели замерли и обернулись, но тут же сделали вид, что ничего не замечают. Их можно было разделить на три группы. Одни – пьяные. Другие только что протрезвели. Третьи вскоре собирались напиться. Все.
– А где комитет встречающих?
– Привет, Серж, – сказал один из продавцов.
– Как дела, Серж? – спросила женщина из отдела кулинарии.
– Вот это другое дело, – вздохнул Серж. – Я мог бы жить в универсаме. Никаких пустых разговоров. Все по-честному.
– Пиво, – сказал Коулмэн, указывая на ящики «Будвайзера».
– Этот магазин – террариум пролетариата. Соль земли.
– Пиво.
– Ладно, иди за своим пивом. Я пошел за кофе.
Серж взял чашку и кофейник. Поднес к носу, принюхался и улыбнулся.
– В феврале был хороший урожай.
Наполнил чашку натри четверти, оставляя место для сливок, сахара и льда. Встал в очередь в кассу. Перед ним стояли семь человек: шестеро за лотерейными билетами, седьмой – за лотерейным журналом.
Коулмэн встал за Сержем, в каждой руке по упаковке «Будвайзера». Серж переминался с ноги на ногу, нервничал и вставал на цыпочки.
– Что ж так долго?
Очередь иссякла, и перед Сержем осталась последняя покупательница: женщина среди их лет в огромных спортивных штанах и футболке с флагом конфедератов.
– Флаг мятежных штатов, да? – спросил Коулмэн Сержа.
– Некоторые люди носят одежду, говорящую о них то, о чем они сами и не подозревают.
– Ты о чем? – спросил Коулмэн, жуя кусок вяленой говядины. На его бейсболке красовалась надпись: «Официальный инспектор телок».
– Потом объясню.
Женщина в спортивных штанах высыпала на прилавок гору конфет и дала кассиру лотерейную карточку.
Кассир вставила карточку в аппарат. Оттуда выскочил билетик.
– Это мои счастливые числа, – заявила женщина. – Дни рождения моих кошек.
– Неужели? – сказала кассир и вручила женщине билет.
– А, черте ним! – воскликнула покупательница. – Мне сегодня должно повезти. Дайте «Быстрый выбор».
Кассир выбила чек.
Женщина уткнула палец в стекло над яркими билетиками. «Ковбойская наличка», «Счастливая семерка», «Золотая лихорадка», «Остров сокровищ». Ее внимание привлекла полоска билетиков с летающими тарелками.
– Это новая игра?
– Какая?
– «Доллары от НЛО».
Кассир ответила, что да.
– Мне один такой.
Кассир выбила чек.
Женщина налегла на прилавок и поскребла билет монеткой.
Серж резко повернулся и схватил Коулмэна за плечи.
– О боже! Она соскребает защитный слой прямо на кассе!
– Спокойно, – сказал Коулмэн.
Женщина перестала скрести.
– Вот черт! Проиграла. Дайте-ка еще один.
Снова поскребла билет монеткой. Не повезло.
– Что ж, как пришло, так и ушло.
Женщина начала рыться в огромной сумке, какие обычно любят беженцы и клептоманы. Наконец она извлекла оттуда чековую книжку в обложке с котятами.
Серж снова повернулся и схватил Коулмэна за грудки.
– О боже! Она платит чеком!
– Не нервничай, – сказал Коулмэн.
Кассир положила конфеты в мешок.
– Это можно оплатить чеком, но за лотерейные билеты только наличными. Закон штата.
– Господи! – воскликнула женщина и стала снова рыться в сумке. Наконец она извлекла оттуда банку из-под арахисового масла. – Сколько мелочи вы берете?
По прилавку ударили кулаком. Женщина отпрыгнула назад и увидела Сержа.
– Бз-з-з-з-з! Это был последний звонок. Ваше время истекло. Вы проиграли. Собирай свое дерьмо и вали на кладбище.
Женщина пролепетала:
– Да что ж такое творится!..
– Молчи в тряпочку, старая шимпанзе! Не знаю, из какой черной дыры ты выползла, но сейчас пора валить обратно, ты, ходячая жировая прослойка!
Женщина зажала рукой открытый рот и выбежала из магазина. Серж подошел к кассе, поставил кофе и открыл бумажник.
– Доллар шесть центов, – сказала кассир и выдула из жвачки пузырь.
– Видела независимое кино «Кассиры»? – спросил Серж, вручая ей деньги за кофе без сдачи.
– Нет, – сказала кассир. – А о чем оно?
– О твоей борьбе, сестра! – Серж поднял кулак в знак солидарности.
Потом взял чашку и проглотил весь кофе разом. Поставил пустую чашку на прилавок и удовлетворенно вздохнул, как спускающий пар гидравлический насос.
Коулмэн предусмотрительно отступил. Кассир, заметив это, тоже подалась назад.
Секунду ничто не предвещало неприятностей. Затем у Сержа начался тремор: сперва в ногах, потом побежал по всему телу, как у койота из мультика, наглотавшегося таблеток с надписью «Землетрясение». Когда тремор достиг шеи, Серж стал бредить.
– Эл Лэнг, Джек Рассел, Доук Кэмпбелл, Джокер Марчент, Чейн Олейкс, Тропикана, Реймонд Джеймс, Про Плейер, Центр Оконнела…
– Что это он говорит? – спросила кассир.
– Перечисляет стадионы Флориды.
– …Гольфстрим, велодром в парке Брайана Пикколо…
– Почему?
– Потому что выпил кофе. От кофе у него словесное недержание. Дальше будут водоносные пласты.
– …Флориданский, Бискейнский, Чоколоский, Хоторнский, Тампский…
– …Теперь цветы под угрозой исчезновения.
– …ионопсис утрикулариодес, погония офиоглоссоидес, рексия лютеа, тейразигия…
– Маяки…
– В бухте Юпитера, на отмели Ребекки, у кряжа Сомбреро, на скалах Фауи, у рифа Аллигатора, в Бока-Гранде – центральный и южный, на мысе Сент-Джорджа…
– И индейские племена…
– Калуса, теквеста, токобага, тимукуа, апалачи…
– И его любимые достопримечательности:
– …Музей пластиковых контейнеров, нерабочий дом будущего «Ксанаду», «Ферма Шимпанзе» на запасном шоссе 19, музей таксидермии округа Паско (с двухголовой коровой)…
Серж остановился и в ужасе задергал головой, визжа, как загнанный в угол зверь. Он выскочил из магазина, а Коулмэн и кассир побежали к окну. Серж поскакал по стоянке, пригнувшись к самой земле и болтая руками, и выбежал на оживленный перекресток. Водители ударили по тормозам, машины пошли юзом. На дороге образовалась пробка. Серж вскочил на крышу автомобиля, еще немного поверещал, постучал себя по груди кулаками, перебежал через перекресток по крышам автомобилей и растворился в темноте.
– Невероятно! – сказала кассир. – Бедняга решил, что он обезьяна!
– Нет, – возразил Коулмэн. – Он решил, что он актер. Фильм «Измененное сознание», его любимая сцена.
29
Коулмэн остановился на темном перекрестке в каком-то районе-«решетке» на юге Тампы: очень уж руки устали. Чуть отдохнув, он снова взялся за тяжелые коробки с пивом. Жаль, Серж убежал и ключей от машины не оставил. Коулмэн прошел еще чуть-чуть, но быстро выдохся и опять поставил коробки на дорогу. Вдруг в заднем кармане зажужжала перцемолка. Коулмэн машинально выключил ее.