Чуть-чуть родственники

Я добрела до шкафа и открыла дверь. Зеркало отразило меня в черной юбке-карандаш с завышенной талией и белой едва заметно прозрачной блузке. Я и волосы укладывать научилась. Света взяла в подмастерья Маринку и они совместными трудами занялись единичной парикмахерской практикой. Результат понравился всем... Ну, кроме Стаса конечно. Он и не заметил перемены. Не ожидала, что меня его отношение заденет настолько, только слов из песни не выкинешь - обидно было безумно, и я честно беззвучно прохлюпала полночи в подушку после его равнодушного взгляда в сторону моей внешности в тот день. Вот такая вот дура. К глазам опять подступили слезы. Так и не прошло до сих пор. Оно еще и не здоровается как назло. Хоть бы с неделю подождал со своим презрительным отношением, я бы может посильнее была.

Разделась, чувствуя, как по щекам беззвучно катятся предательские капли. Все же разревелась, идиотка. Не утерпела. Есть не хотелось, да и делать особо ничего тоже. Я забралась под одеяло с головой, обняла подушку и зажмурилась. Слезы продолжали скатываться, впитываясь в прохладную ткань. Эдак и потонуть в жалости к себе недолго. Я вздохнула в энный раз и, немного полежав в своем коконе, провалилась в тяжелую дрему.

Странное состояние: вроде и не в отключке, все понимаю и слышу, сознание вполне ясное, но сны вижу. Яркие такие сны, мрачные и всепоглощающе грустные. В какой-то момент поймала себя на мысли, что плачу навзрыд.

- Эх, ты чудо, - с удивлением узнала голос Стаса над собой. - Я думал, мы с этим закончили, - он снял с меня одеяло, подвинул проблемную сестренку к дальнему краю кровати вместе с подушкой и укутал обратно. От неожиданности я перестала всхлипывать, но из дебрей сна выбраться пока не получалось. Сознание не желало выплывать, теряясь в делении происходящего на реальное и нереальное.

С моих щек стерли влагу, кровать тяжело скрипнула под весом еще одного тела. Вот теперь, кажется, уже выходило понимать, что есть сновидение, а что нет, и Стас определенно входил в разряд не сновидений. Мою голову осторожно приподняли, а затем, подержав немного, снова опустили на подушку. С еще большим удивлением поняла, что он ее перевернул, так что моя щека больше не лежала на промокшей ткани.

Не желая больше быть невольной обманщицей, я открыла глаза и растерянно взглянула на своего родственника. В первое мгновение он продолжал с каким-то привычным спокойствием и сосредоточенностью вытягивать из-под меня сбившуюся простыню и лишь доли секунды спустя, почувствовав мой взгляд, замер. Немая сцена вышла весьма красноречивой... и недолгой.

- В общем, не реви, - бодро выдал Стас, соскочил с моей постели и почти бегом покинул комнату, а я так и осталась лежать, перепугано глядя на закрывшуюся за ним дверь. В сознании крутилась единственная яркая мысль: чего это было?

Я влетел на кухню и остановился по центру, понятия не имея зачем сюда прибежал. Она ж никогда не просыпалась. Первый раз за все время. Так и знал, что не нужно было туда идти, ведь была же здравая мысль. Нет, поперся. Ничего бы с ней не случилось. Уже месяц снов о матери не было, тихо посапывала себе и тут вдруг снова ревет, еще и вечером.

Провел рукой по затылку, соображая, как быть. Хотя, собственно, ничего ж такого. Ну, подумаешь, пришел к девчонке, так ревела же, аж за стенкой слышно. Что прислушивался нарочно не узнает. Несмотря на подобные рассуждения, покоя на душе все еще не было. Хотелось скрыться куда-нибудь из квартиры. Ее чертовы духи новые здесь кругом, вроде и не резкий запах, так, еле заметный, а находиться не могу.

Она изменилась до невозможного. Юбки до колена. Ноги ее в туфлях... И наверняка чулки носит. Бл***! Я даже умудряюсь угадывать чулки или колготки она носит. И все новые кофты и блузки, бл***, обязательно полупрозрачные. Какого х*** вообще?

Стоять стало сложно. Нужно было двигаться. За неимением иного пространства, принялся ходить по кухне.

Повзрослела резко. Если раньше то и дело, глупости говорила или делала, теперь черта с два. Только голос остался прежним, с теми же наивными интонациями. Смеха ее не слышал уже давно. Сам шутить перестал, и она прекратила тихо по мальчишески угорать надо мной или в телефонных разговорах, по крайней мере при мне точно.

Пространство кухни было слишком давящим, узким. Нужно было пройтись на воздухе, проветрить мозги. Вышел в коридор, обулся и распахнул входную дверь. С порога на меня взглянул мелкий парнишка, лет девятнадцати. Он видимо имел намерение позвонить, но не успел, так и замер с протянутой к звонку рукой.

- Привет, - подозрительно сощурившись изрекла мелочь. - Катю могу увидеть?

- А ты кто? - сквозь зубы выдавил я.

- Тот же вопрос, - спокойно отреагировал он.

- Пошел нах** отсюда, - не дожидаясь ответа, я захлопнул дверь, отключил звонок, разулся и направился в ее комнату. На полпути остановился, сообразив, что веду себя неверно. Неверно - мягко сказано. Странно как минимум точно. Это ведь там явно парнишка к ней не просто так пришел, а свидание или может встречается она с ним. Последняя мысль взбесила. Возвращаться и извиняться перед посланным на х** героем ее мечтаний не хотелось однозначно. С восхитительным наслаждением представил, как они ссорятся после моей выходки.

Снова проматерился. Это уже ни в какие ворота. Решительно дошел до ее комнаты, распахнул дверь и, не глядя внутрь, выпалил:

- Там к тебе какой-то... В общем за дверью стоит, - сказал и скрылся у себя. Достало.

Сел за комп, одел наушники и погрузился в чтение. Музыка немного унимала злобу. Всего пару минут спустя Катя появилась на пороге. Сделал вид, что не замечаю ее присутствия в комнате. Время шло, а она продолжала тихонько стоять, не меняя позы, в ожидании. Злость в душе разгорелась с новой силой. Я снял наушники.

- Ты что-то хотела?

Она, кажется, испугалась моего голоса. Взглянуть в ее сторону и убедиться твердо отчего-то не мог, просто был не в состоянии смотреть на нее прямо. Услышал, как она тихо вдохнула, решаясь на реплику или, может, ответ на мой вопрос, точнее, на мой грубый вопрос.

Встала в дверях в свою эту одеялку завернутая, бледная и остатки косметики под глазами. Я себя ублюдком почувствовал или благодаря ей правда им стал.

- Там одногруппник мой. Я его не звала. Пару дней назад случайно столкнулись и все. Понятия не имею где он адрес взял, - каждое слово давалось ей с трудом.

Сбивчивое объяснение совершенно не успокоило. И с чего она вдруг решила, что обязана мне что-то объяснять? Ее личная жизнь никого кроме нее не касается.

- Мне какое-то дело должно быть?

Я окончательно растерялась от этого вопроса. Он не говорил, он цедил сквозь зубы. В жизни не видела Стаса настолько взбешенным, а главное, я ничерта не понимала почему он такой. То есть в голове вертелись какие-то смутные догадки, но понять их и уложить в единый строй никак не выходило.

В данный момент я и боялась его безумно и почему-то одновременно хотела ласкаться к нему, заглаживая неведомую мне вину. Опустошающее ощущение. Поборов на мгновение страх, я шагнула чуть ближе.

- Чего надо? - тут же огрызнулся Стас.

- Я тебя обидела, да?

- Нет, - злость резко ушла из его интонации, но дикое напряжение осталось. И он по-прежнему упрямо смотрел в монитор. - Я никогда не обижаюсь.

- Мне съехать? - выдала я свое второе предположение.

- А это ты, бл***, с чего придумала?! - вот теперь он повернулся, и я тут же пожалела о своем желании видеть его взгляд. Глаза были черными от ярости.

Я поспешно взялась рассматривать свои босые ступни.

- Не знаю, - слов не вышло, получился просто всхлип.

- Уйди.

В мгновение ретировалась в коридор, всхлипнула еще раз, закрыла рот ладонью и разревелась. Сил прятаться в своей комнате или пытаться хоть как-то сдержать слезы не оставалось. Услышит и услышит, наплевать.

Он подошел совершенно неожиданно и незаметно, развернул к себе лицом и обнял. Так я и проплакала с полчаса, стоя в теплых объятиях и чувствуя себя полной, законченной дурой, слабачкой к тому же. Только он почему-то не возражал, только прижимался щекой к моему лбу и молчал.