Страница 14 из 68
Данный зал был убран очень спокойно и по сравнению с обстановкой остального дворца мерк. Тут не было пышных штор, золоченных рамок и диковинных цветов в изукрашенных лепниной вазах, не было пышных ковров и изогнутой тяжелой мебели.
Зал на самом деле был не очень большим. На одну стену растянулось окно, выходящее прямо на главную площадь. Из окна было видно, как внизу копошатся людишки-муравьишки. Окно закрывали легкие алые шторы, колеблющиеся от малейшего движения. Здесь же был аккуратный камин, несколько напольных ваз с высокими ароматными цветами, по стенам — спокойные пейзажи. Замысловатая люстра и несколько настенных светильников идеально вписывались в интерьер комнаты.
В центре зала стоял обеденный стол, вокруг которого собрались самые почтенные представители чудесной страны Арунган. При моем появлении мужчины поднялись на ноги, дамы же остались сидеть. Я почувствовала себя диковинным животным, на которого с любопытством взирают люди.
Почтенный арунганин спровадил меня к столу на место напротив величественного человека, которого я опередила как императора Ронгина. Так как он восседал во главе стола, а я села напротив, все лица живо обратились ко мне.
Император Ронгин был человеком с мужественным лицом, со шрамом, рассекшим левую бровь и задевшую глаз, из-за чего император ходил в золотой повязке. Широкоплечий, могучего телосложения, с добрыми синими глазами… Точнее, глазом, который с интересом и одновременно суровостью остановился на мне, он представлял собой как раз того человека, который мог вытащить страну из запустения.
Я, раньше предполагавшая, что все жители Арунган похожи на Карита, немного удивилась. Выходит. В этой стране есть как минимум две различные расы, одна из которых прислуживает другой.
По правую руку от императора, чинно сложив руки на коленях, сидела молодая женщина невиданной красоты. Ее белокурые волосы были убраны в простую прическу, украшенную ободком с жемчужинами. Чем-то она напомнила мне Софию. Может, гармонией черт и белой кожей, а может — манерой поведения. Но у этих двоих явно было что-то общее.
Слева от императора сидел, наверное, его старший сын, то бишь наследник. Хотя, возможно, что и не так. На вид парню был лет шестнадцать, может, больше. Лицом он явно пошел в мать, будучи таким же красивым, как и она. Он сидел прямо, глядя в окно с нарочитым интересом.
За столом также было два человека в странных золотых одеждах, которые странно сцепили руки, глядя на меня. Была тут еще и суровая на вид женщина, у которой глаза прямо-таки метали молнии, да пожилой мужчина добродушного вида с лукавыми глазами.
— Мы рады видеть вас в добром здравии, — глухим голосом произнес император. — Позвольте представиться, я — император Ронгин, это Иниль, моя супруга. Наш сын — принц Яльсэн. Старейшины Пятый и Шестой, глава защитного отряда мадам Роникс и почитаемый маг Адильон.
— Очень приятно, — выдавила я, подавленная взглядами собравшихся и совершенно не представляя, как вести себя среди таких высокопоставленных лиц.
— Мы благодарны вам за спасение нашей дочери и страны от злых сил. Какую награду вы хотели бы получить в дань своему поступку?
— Можно просьбу? — робко улыбнулась я.
Между бровями императора залегла морщинка. Он сурово обдумал мое деловое предложение и медленно кивнул. Явно взвешивал риск того, что я могу потребовать.
— Уважаемый император Ронгин, я бы хотела просить у вас за дракониху Шамари. Я зачаровала ее и изгнала зло из ее сердца. Шамари готова верой и правдой служить вам, император, — выложила я прошение, заразившись манерой Карита говорить так, словно нахожусь в сказке.
— Но дракониха причина немало страданий нашему селению. Можем ли мы надеяться на то, что жители нашей дивной страны не будут больше ненавидеть создание ада? — произнес император.
Как я и думала — просто так мое прошение за Шамари принимать не собирались. Но ладно император, он по крайней мере просто выразил сомнения. А вот мадам Роникс, услышав мою просьбу, прямо-таки пошла пятнами, сдерживая гневные слова, рвущиеся из нее.
— Прошу прощения, великий Ронгин, — хрипловато сказала она. Глаз императора обратился на главу защитного отряда и сам Ронгин величественно кивнул. — Дракон причинил нашей стране немало бед. Множество граждан не могли спать спокойно, опасаясь за жизни своих детей. Я, и все жители, бесспорно, благодарны чужачке за то, что она спасла детей и одолела дракона… Но я искренне не понимаю ее желания дать чудовищу шанс продолжить свои злодеяния.
— Я готова поручиться за Шамари, — сообщила я.
— Если наш маг Адильон уверится в том, что дракон не будет угрозой для государства, мы выполним вашу просьбу, — кивнул император, в принципе проигнорировав высказывание Роникс. — Но неужели это все, чего вы хотите?
— Если можно, не могли бы вы мне помочь найти дорогу в Академию Белой Лилии. У меня там дела незаконченные, — сказала я.
— Ваша скромность достойна похвал, — внезапно улыбнулся император.
Да такой обаятельной лучистой улыбкой, что я на месте чуть не скончалась от изумления.
Внезапно распахнулась дверь, и в обеденную залу, уверенно топая красными башмачками, вошла девочка лет пяти. По короне в длинных золотистых волосах и ярким синим глазам Ронгина я узнала в ней принцессу Номинию. Обведя присутствующих цепким взглядом, она улыбнулась мне и сделала нечто вроде реверанса. Я заметила, как в дверях замялась какая-то женщина, похожая на Карита.
— Номиния, — прогрохотал Ронгин. — Разве я не запретил тебе появляться на ужине?
— Простите, отец, я не могла не прийти и не сказать "спасибо" ей, — она уверенно протопала через комнату и вскарабкалась мне на колени.
— Прошу простить мою дочь, — спрятав улыбку, сказал Ронгин. — Из-за того, что она нарушила мой запрет покидать территорию дворца, дракон и похитил ее. Поэтому она наказана. Однако для вас я могу сделать исключение.
— Как вам будет угодно, — ошеломленная бойкостью девочки, обхватившей меня за шею и болтавшей ногами, сказала я.
Императрица Иниль сердито смотрела на дочь, однако же молчала. Величественным кивком Ронгин прогнал няню девочки, мявшуюся у двери. Двери закрылись, и мы приступили к ужину. Номинию удалось убедить слезть с коленей спасительницы, и она устроилась в созданном магом Адильоном золотистом стульчике по правую руку от меня.
Через некоторое время Ронгин завязал со мной дружескую беседу, расспрашивая о том, как я оказалась в их стране, и о том, откуда достала такое чудесное серебристое животное. Потом я рассказала о том, что еще учусь в школе и что спасение чистая случайность. Однако относиться ко мне иначе никто не стал. Все же я перестала ощущать напряжение и даже завела непринужденную беседу с магом Адильоном, который оказался весьма забавным старичком. Он мигом почувствовал, что я — кладезь магической силы и намекнул на то, что не против взять меня в ученики. Старейшины Пятый и Шестой молча поглощали еду. Император иногда бросал два-три веских слова. Иногда в разговор вмешивалась мадам Роникс, бросая холодные колкие слова и косясь на меня недобрым подозрительным взглядом. Супруга императора, как и его сын, были молчаливы. Зато Номиния болтала без умолку и вскоре целиком и полностью завладела моим вниманием, рассказывая то про свою шикарную коллекцию кукол и положение каждой во дворце, то описывая свои любимые места в саду, то жалуясь на слуг и учителей. Я слушала ее с интересом, хотя императрица Иниль и Ронгин явно не одобряли поведение дочери.
После ужина мы отправились на площадь, где все восхваляли великую и прекрасную меня. Номиния шла рядом со мной, крепко держась за мою руку и не переставая болтать — расхваливала мне обстановку дворца и с удивительным знанием дела подробно описывала, откуда поступила та или иная картина и кто был автором другой скульптуры. Фармолана тоже привели на праздник. Самовлюбленный пегас гордо вскидывал голову, сверкал глазами, дарил ослепительные лошадиные улыбки направо и налево, в общем, достал меня и получил болезненный тычок локтем в бок.