Страница 37 из 72
Корреспондент журнала «Ревю дю Синема», придя к нему однажды в контору компании «Адельпродюксьон», обратил внимание на фото, сделанное во время съемок картины «Красный круг» Мельвиля. На нем Ален Делон стоит у камеры и смотрит в визир. Подпись была мельвилевская: «Я бы хотел вас увидеть именно таким в первом же фильме, который сделаю в качестве продюсера». Комментируя эту подпись, которой совершенно откровенно гордился, Делон говорил: «Мельвиль не просто предсказал мое будущее. С тех пор я много времени уделял изучению режиссуры, иногда вмешивался в работу постановщиков тех фильмов, которые сам финансировал или в которых только играл. „Неукротимый“ – моя вторая режиссерская работа. За ней последуют и другие. Я начал с детективов, ибо хорошо знаю этот жанр и чувствую себя в нем „удобно“. Позднее я обращусь к другим жанрам, к созданию более честолюбивого кино. Но только не интеллектуального».
Увы, новые режиссерские работы (пока, во всяком случае) не последовали, обращения к другим жанрам не произошло. Не исключено, что Ален Делон просто почувствовал, что это не его епархия, что просто трудно совмещать авторство, режиссуру, актерство и продюсерство. А возможно, и понял, что сильнее всего проявляет себя как актер под руководством сильных режиссеров.
Об этом как раз говорит его участие в постановке фильма Бертрана Блие «Наша история».
Глава тринадцатая
История с «нашей историей»
Ален Делон всегда страдал от того, что блестящие молодые режиссеры так называемой «Новой волны» – Франсуа Трюффо, Клод Шаброль, Жан-Люк Годар – не хотели работать с ним. Это особенно обижало его, когда он видел, как они охотно приглашают сниматься старого друга Жан-Поля Бельмондо, Ален Делон не хотел понимать, что не входит в «семью» этих и других режиссеров, выпестованных журналом «Кайе дю синема».
Точно так же он переживал, что к нему ни разу не обратился один из самых талантливых режиссеров среднего поколения, стоящий особняком во французском кино, сын его любимого Бернара Блие – Бертран, которого знал еще ребенком. Но наступит день, когда продюсер Ален Сард, с которым он не раз сотрудничал, предложит ему со продюсерство в картине, которую согласился снимать Бертран Блие и в которой, как сказал Сард, тот написал для него, Делона, интересную роль.
Разумеется, ему ясно, что это риск, что фильмы Бертрана Блие имеют специфическую аудиторию, что лишь лента «Вальсирующие» имела огромный и скандальный успех, разделив зрителей на тех, кто свистел и кто смеялся над похождениями симпатичных подонков, которых играли Жерар Депардье и Патрик Девер. Какого же героя предлагает ему сыграть Бертран? Не потерпит ли эта картина финансовое фиаско? Впрочем, он понимает и всю престижность работы с таким неординарным постановщиком. Тем более что тот твердит ему: он не видит другого актера, кроме него, на главную роль. Возможно, это и есть шанс еще раз сменить «имидж», снискать одобрение тех «интелло», которых он всегда презирал в душе. Словом, он дает согласие и даже предоставляет свое имение «Души» для натурных съемок.
Понимал ли Ален Делон, что фильмы Бертрана Блие нельзя воспринимать на одном уровне? Похоже, что тогда нет. «Наша история» блистательно подтверждает, что тому, кто не досмотрит ее до конца, картина может показаться странным бредом. Только разобравшись, что к чему, зритель воспринимал ее, как грандиозную «покупку», как вызов банальной, прямолинейной кино продукции тех лет.
Бертран Блие всегда шел против течения. Его новый фильм априорно не мог быть кассовым. Но это не смутило Делона-продюсера, когда, ознакомившись со сценарием, подписал с ним контракт. Интуитивно он понимал, что написанная для него роль в этом «сумасшедшем» фильме позволит ему снова показать, на что он способен. Впервые он засомневался в правильности своего шага лишь после того, как увидел на экране вчерне смонтированный фильм. Он даже заговорил о необходимости перемонтировать его, но Бертран Блие решительно отказался что-либо менять.
…Итак, главный герой картины, хозяин гаража под Парижем Робер Авранш (Ален Делон), возвращается поездом из Швейцарии. В его кейсе – крупная сумма денег, вырученная, видимо, от продажи машины: 50 млн. франков. Он один в купе первого класса. Читает газету «Аргус» и попивает любимое светлое пиво. В какой-то момент Авранш засыпает (но это мы поймем лишь в конце, когда поезд прибудет в Париж и станет понятно: все, что происходило на экране в отрезке, когда он заснул и проснулся, был сон…). В этом сне будет действовать жена Авранша Женевьева (Натали Бай), которую он в своих грезах называет Донасьенной. Перед его отъездом в Швейцарию они, видимо, повздорили. Женевьева даже привела в дом встреченного на вокзале мужчину с чемоданом, решив наставить рога мужу, ибо ей «надоело быть несчастной». Это дает повод Авраншу во сне увидеть ее шлюхой, которая приходит в купе, отдается ему и потом исчезает. Субъект с чемоданом тоже пройдет через весь фильм, занимая в сновидениях героя его любимое кресло в доме. Авранш видит во сне много знакомых ему людей, которые охотно ему рассказывают, что спали с Донасьенной… Бредовый характер ситуаций, в которые попадает Авранш (повторяю: во сне), не переставая поглощать любимое пиво и твердя: «Я не алкаш, я пью потому, что несчастен», постепенно начинает проявляться со всей очевидностью. Неумолимая логика автора связывает разные события, происходящие с Авраншем во сне, с его настоящей историей человека, разочарованного в жизни и готового в отчаянии покончить с собой. В сущности, все, что говорит ему во сне Донасьенна, – это еще одна (возможная) история о них обоих. Он же твердит ей, что уже много лет хотел откровенно поговорить с ней и почему-то не решался, что любит ее, любит детей и мечтает о том дне, когда она начнет улыбаться. Это, мол, будет самый прекрасный день в его жизни. А пока он продолжает копаться в себе, позволяя Донасьенне нелицеприятно высказываться на его счет.
Во сне многочисленные персонажи называют его Авраншем, тогда как жена действует под вымышленным именем. Но это все та же история о двух любящих супругах, которые пытаются понять причину возникшего между ними охлаждения. Проснувшись по прибытии поезда и увидев приехавших его встречать четырех друзей (фигурирующих в том же составе, что и во сне), он сначала не сразу врубается в действительность. Они отвозят его домой. Авранш нерешительно входит к себе и видит в полумраке сидящую на диване Женевьеву. Их нежными объятиями и завершается картина. «Хозяин вернулся», – скажет служанка тому самому, с чемоданом, который тихо выскользнет за дверь…
Даже в таком беглом пересказе видно, насколько не похож этот фильм Бертрана Блие на те, в которых Делон снимался до сих пор. Режиссер сам называл действие фильма «спуском в ад», а также «совершенно безумным приключением». Возможным, добавим, только во сне.
Ален Делон постепенно ощутил прелесть своей роли и с увлечением играл человека, который во сне ведет себя совершенно иначе, чем наяву. На этом несходстве построены были комедийные сцены. Сначала зрители решали проблему: действительность или вымысел то, что они видят на экране, не бред ли это сумасшедшего? А когда постепенно, как говорится, врубались в созданные фантазией автора ситуации, начинали веселиться. Колоритный, как обычно, очень сочный у Б. Блие диалог добавлял новые краски картине, герой которой говорит о себе (как это вообще присуще часто самому Алену Делону в жизни) в третьем лице.
Фильм начинался фразой «Это история человека, который едет в поезде», произносимой самим Авраншем и которую потом повторяют другие персонажи. Режиссер умело вставляет в этот «сюр» короткие репризы, которые и складываются в стройную и логическую историю любви, «нашу историю», то есть историю, которая может произойти с каждым – с вами, с нами, с ними.
Во время съемок между режиссером и актером-продюсером было полное взаимопонимание. Делон чувствовал, что роль у него получается. Пресса с интересом следила за ходом съемок, печатала информации. Все ждали, что же получится у этого тандема? Видя, что актер захвачен ролью, что он легко отбрасывает присущие ему штампы, коммерческие стереотипы, камера Бертрана Блие пристально всматривается в его глаза. Редко найдется фильм с участием Делона, где у него было бы столько крупных планов. Мол, смотрите, каким может быть актер, если захочет. Не меняется только его походка, как, впрочем, не менялась у Жана Габена: его всегда можно было узнать со спины. Наблюдать за Делоном в этом фильме такое же удовольствие, как за Жераром Депардье в «Вечернем платье» того же режиссера. Скажу больше: «Наша история» открывала перед Аленом Делоном новые горизонты. В том числе снова у Бертрана Блие. Но он у него снялся только в 2000 году в маленькой роли самого себя в картине «Актеры».