Ненасытный

Аларик проворчал что-то невразумительное. Скрестив руки на широкой, в многочисленных шрамах груди, он ждал, когда Мина закончит свой разговор.

— Да-да, поняла. Нет, ты все правильно сделала. Оставайся на месте, мы за тобой приедем. — Уловив крайне скептическое выражение на лице Вульфа, Мина с вызовом прищурилась и добавила: — Я знаю, где это, да. Мы тебя, найдем, обещаю. Через полчаса примерно. Пока. Надо ехать, — сказала она, разъединившись. — Мы…

— Этой ночью ты была с ним, — взорвался Вульф, наставив на нее обвиняющий перст. — Он был здесь!

У Мины отвисла челюсть, у ее брата тоже.

— О чем ты? Мы тоже здесь были, и она не…

— А вот о чем!

Вульф, подойдя к Мине, дернул за шарфик на ее шее.

— Задушить хочешь? — раздраженно спросила она. — Твой босс не против, что ты обращаешься с людьми таким образом?

Аларик, раздраженный намного больше, обхватил ее одной рукой за талию, чтобы не убежала, и развязал шарф.

Тот слетел на пол, и Джон увидел на тонкой Мининой шее уже знакомую кругообразную метину.

Он мог бы еще истолковать сомнение в ее пользу — это ведь была Мина, его сестра, ненавидящая вампиров, — если бы ее щеки не стали такими же алыми, как этот несчастный шарф.

— Блин, Мина, — вырвалось у него, — что с тобой делается?

— Тебе не понять. — Вульф, ухнув от пинка в голень, освободил ее. — Он не злой. — Карие глазища мятежницы до краев налились слезами. — Эти убийства тревожат его не меньше, чем тебя, Вульф. Я знаю, что ты о нем думаешь, но он не такой, как его отец. Совсем не такой. Ты выбрал себе не ту цель.

— Как он сюда попал-то? — обратился Джон к Вульфу ввиду явной невменяемости сестры. — Мы всю ночь следили за дверью.

— Да, за входной. — Вульф не отрывал глаз от Мины. — Жаль, что и за балконной не последили.

— За балконной? — ахнул Джон. — У нас одиннадцатый этаж. Что он, взлетел сюда, что ли?

Мина посмотрела на него с грустью, Вульф саркастически. Вспомнив, о ком они говорят, Джон сглотнул.

— Ты так беспокоилась, что он нас убьет, — выкрикнул он, — а сама впустила его?

— Она больше себе не хозяйка. — Вульф повернулся и опять ушел в ванную — за рубашкой, должно быть. — Он имеет над ней полную власть. Ей все равно, живы мы или умерли, лишь бы он оставался с ней.

— Господи боже, Мина. Ты встречаешь вампира, и вся твоя ненависть к монстрам-женоненавистникам вмиг испаряется? Всегда презирала женщин, которые с ними путаются, а теперь сама стала такой?

— Нет, не стала! — крикнула уязвленная Мина. — Никакая я не рабыня и вампиров ненавижу по-прежнему. Для Лучана я делаю исключение, потому что он не такой, как другие. И мне далеко не безразлично, что с вами будет, — добавила она вслед Аларику. — По крайней мере с одним из вас.

Аларик, безнадежно махнув рукой, направился через холл к спальне Джона.

— Это правда. — Мина обратила к брату полные слез глаза. — Ты должен мне верить. Я не рабыня. Оставь Лучана в покое и можешь ничего не бояться.

— Ну, Мин, не знаю. Впустить князя тьмы в квартиру? После всех предсказаний, что он хочет меня убить? А потом ты позволила ему себя укусить — снова. По мне, ты ведешь себя именно как рабыня. — Джон понизил голос, чтобы Аларик не слышал. — И знаешь, это не очень-то поможет мне с новой работой.

— С новой работой? — не поняла Мина.

— Ну, с Палатинской гвардией. Меня не примут туда, пока моя сестра спит с врагом. Давай-ка прекращай это.

Вот, значит, в чем дело.

— Ах, извини, пожалуйста, — язвительно прошипела Мина. — Я забыла, что тебя только работа волнует, мистер Недержание.

— Это было всего один раз, — расстроился Джон. — Мне правда приспичило! Откуда я мог знать, что коп припрется туда ни раньше ни позже!

Вульф вернулся, застегивая рубашку.

— Что ты ему сказала?

— Кому? — недоуменно моргнула Мина.

— Врагу света, — с тяжелым вздохом уточнил палатинец.

— Ничего не сказала. И не надо его так называть.

— Она все ему выложила, — конфиденциально сообщил Джону Вульф.

— Но она говорит, что…

— Ваши соседи теперь съедут отсюда. — Вульф застегнул последнюю пуговицу. — Надеюсь, они не одалживали у вас сахарницу, потому что больше вы их не увидите.

— Почему ты не желаешь слушать, что я говорю? — рассердилась Мина. — Лучан не похож на вампиров, которых ты раньше знал. Он добрый, великодушный. Вампиром его сделал отец, который ужасно с ним обращался. У него просто выбора не было. Ты бы лучше занялся Димитрие, его братом. Известно тебе, что он пытался убить нас, использовав для этого колонию летучих мышей? Он хочет уничтожить Лучана, чтобы самому стать князем тьмы, или как это у них называется. Последствия этого ощутит на себе весь мир.

— Кофе я бы, пожалуй, выпил, — скучающе проронил Вульф.

— Да. Я сейчас. — Джон побежал за чашкой.

— Подлиза, — бросила Мина ему вслед и сказала Аларику, проверявшему в зеркале, хорошо ли он выбрит: — Именно благодаря Лучану Дракулы и другие вампиры никого больше не убивают. Они пьют человеческую кровь, да… но только с согласия доноров.

— Скажи это Кейтлин, — посоветовал Вульф.

— Кто это?

— Такое имя я дал последней жертве убийцы. — Вульф пригубил доставленный Джоном кофе.

— Ты слышал, что я сказала? Лучан пытается вычислить убийцу девушек и остановить его. Как и ты. Суди его по делам, а не по принадлежности к тому или иному виду.

— Что это должно означать? — Аларик придвинул стул, сел, взял себе ломтик бекона.

— То, что Лучан, формально являясь вампиром, ведет себя не так, как они.

— В самом деле? — Он бросил выразительный взгляд на ее шею, и Мина опять залилась краской в тон снятому шарфику.

— Мы… мы просто прикалывались.

— Ты, может, и прикалывалась, — Аларик, взяв нож и вилку, принялся за оладьи, — а он нет. Впустив к себе вампира один раз, ты от него уже не отделаешься. Все равно как от безработного бездомного родственника.

— Эй, — запротестовал Джон.

— Без обид. — Аларик надкусил тост.

— Что это ты, собственно, делаешь? — осведомилась Мина.

— А по-твоему, что? У меня впереди долгий день. Надо позаботиться, чтобы ты не выкинула еще какой-нибудь номер. Предвидя, что у тебя на уме их много, я хочу подкрепиться.

— Некогда. Нам пора. Я, конечно, могу и одна пойти, без тебя…

Светлая бровь Вульфа поднялась кверху.

— Вряд ли. Куда это тебе так срочно понадобилось?

— Мне звонила Елена. Она наконец-то сбежала от своего бойфренда, и я обещала за ней приехать.

Глава сорок пятая

12.00, 17 апреля, суббота.

«Штучки-дрючки».

Западная Сорок вторая ул., 241.

Нью-Йорк, штат Нью-Йорк.

Аларик не мог понять, что он делает днем в субботу в этом типовом заведении на Таймс-сквер.

Если бы ему предложили определить, что такое ад на земле, он назвал бы ресторан «Штучки-дрючки».

— Большую диет-колу, — сказала Мина из-за девятистраничного — буквально — меню.

Официантку в зеленых полиэстеровых брюках и с козырьком над глазами этот заказ мало устраивал. Такие клиенты не должны были занимать кабинку с видом на Таймс-сквер (Мина села здесь, чтобы высматривать Елену, которую так желала спасти).

— Торпеды Тако не хотите попробовать? — предложила она. — Или картошку с перчиком, нашу фирменную, всего за пять девяносто девять…

— Только колу, — повторила с улыбкой Мина. Ее заново повязанный шарфик отражал идею американских актрис о том, как носят эту деталь француженки, а «Штучки-дрючки» — чью-то идею о том, каким должен быть ресторан.

— А я возьму торпеды, — заявил Джон. — Картошку тоже. Еще кучерявую паприку, липкие крылышки и луковые кирпичики.

— Засранец, — буркнула Мина. — Ненавижу тебя.

Смысла ее реплики Аларик не понял — может быть, она считала, что в заказе брата слишком много калорий.

— И колу, — добавил Джон, улыбнувшись сестре.

Довольная официантка забрала у него меню.