Страница 19 из 33
Может быть, если выпить пива или бокал вина, ей удастся заснуть. Может быть, не надо завтра ехать на пикник? В таком настроении она вряд ли доставит кому-нибудь удовольствие.
Она чувствовала… Бог знает что она чувствовала. Она чувствовала, что ее что-то гнетет, пугает и заставляет плакать.
Может быть, если сесть в машину, то удастся освободиться от этого гнета? Может быть, на машине можно уехать туда, где мир и покой?
Мэдж не удивилась этим нечаянным мыслям. Они приходили к ней и раньше. Соблазняя ее. Вызывая грешное желание сдаться, как сдался Сэм. Она так устала от страданий. От необходимости держаться. От снов, в которых были лица и тянущиеся к ней руки.
О, Сэм, подумала она с глубокой печалью. Хотелось бы мне суметь сказать, что я тебя не поняла…
Снаружи, во мраке, у старого дуба вспыхнула спичка. В течение нескольких секунд Мэдж видела черты лица Майкла, резкие, сильные и обманчиво бесстрастные. Глядя на такое лицо, никогда не заподозришь в человеке скрытую силу чувств и глубину сострадания.
Она почувствовала страстное, жгучее влечение к нему. Ей захотелось сбежать вниз по ступенькам, как бывало в девичестве, раствориться в его объятиях. Почувствовать силу мужских рук и сладостную дрожь желания.
Но в то же время ей хотелось как можно дальше убежать от него. Он собирался причинить ей вред. Он собирался выпустить на свободу демонов, которые сокрушили Сэма, и она не должна была этого позволить. Нельзя позволить ему подвергать опасности своих детей.
А он мог. И уже подверг. Она думала о пикнике и позабыла о дне рождения Джонни, чего не бывало никогда в жизни.
Ей бы следовало выйти и сказать ему, чтобы уезжал. Но вместо этого Мэдж сидела у окна до тех пор, пока не заалел восток и не запели птицы. Тогда она увидела, что Майкл спит стоя, привалившись спиной к стволу дерева.
— Вы уверены, что в состоянии вести машину? — спросила она его несколькими часами позже.
Майкл, возившийся с ремнем безопасности, поднял глаза.
— Обещаю, командир.
— Но вы же не спали!
— Спал. И хорошо спал.
— Вам было жарко, сыро и беспокоили муравьи.
— Если вы это видели, значит, сами не спали. Выходит, я спал больше вас.
Она не ответила, поймав взгляд Джесс, которая хихикнула, приплясывая у ресторана в своих джинсовых шортах и яркой светло-зеленой блузке. С тех пор как Мэдж допустила ошибку, рассказав ей о намеченном путешествии, она только о нем и болтала. Джонни же, напротив, хранил гордое молчание. Он и сейчас, не проронив ни слова, принял от Персика тяжелую корзину и многочисленные напутствия. Джесс снова захихикала.
Они сидели на передних сиденьях седана, который Майкл арендовал на сегодня, так как ни его, ни ее спортивные машины не вмещали столь многолюдной компании.
— Мэдж, признайтесь честно: вам не хочется ехать? — спросил Майкл.
Она порывисто откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.
— Мне хочется только одного — спать.
— Поехали, Мэдж, — настаивал он. — Когда вы последний раз брали отгул?
— Перед самым рождением Джонни.
— Ну вот! Сегодняшний день — для веселья. Никаких хлопот и забот. Мы устроим праздник лета, идет?
Она снова открыла глаза и увидела, что его взгляд горит заразительным блеском.
— В вашей семье все такие настырные? — сухо спросила она.
Он ухмыльнулся пиратской улыбкой.
— Подождите, я еще не разошелся! И не смейте мне перечить, вам сегодня все равно нечего делать.
— Нет, кое-какие дела есть. И есть люди, с которыми надо бы встретиться.
Он пожал плечами.
— Ну и что они вам сделают, если вы сегодня не появитесь? Обрежут волосы и пошлют во Вьетнам? Расслабьтесь, девушка!
Ей вдруг захотелось подчиниться его настроению, расслабиться, засмеяться, сбросить сковывающие ее путы.
— И вот еще что я вам скажу, — продолжал Майкл. — Мы сегодня так нагуляемся, что оба будем спать без задних ног.
Мэдж увидела в этом заявлении подтекст. Она разглядела в нем приглашение, то ли сознательное, то ли нечаянное. Теплая волна прошла по ее телу. Это ощущение удивило ее, так как она хорошо знала, что оно не должно было возникнуть.
— Звучит заманчиво, — ответила Мэдж и смутилась. И чувствовала встречное отчаянное желание подчиниться ему.
Больше всего ее удивляло, что он все понимал без всяких объяснений. Майкл поднял руку и провел по ее щеке костяшками пальцев, словно предупреждая, что скажет что-то очень важное.
— Хотите верьте, хотите нет, но я раньше не спал с муравьями, потому что боялся. А теперь вот сумел.
— Но это трудно, — заметила она.
— А разве легче выпивать каждый вечер полбутылки вина, чтобы заснуть?
— Я не нуждаюсь в вине, — машинально произнесла она, как произносила каждый раз, открывая бутылку.
— Эй, так вы нас берете или нет? — крикнул Джонни, подходя вместе с Джиной.
Майкл ласково улыбнулся.
— Конечно, — весело сказал он. — Сегодня все для детей. Сегодня мы все — дети!
Мэдж боролась со слезами, подступившими к глазам. Она не знала, чего ей хочется. Она не знала, к чему готова. Она только знала, что тот, кто послал Майкла Джордана, послал ей чудо.
Она сидела рядом с ним, наслаждаясь близостью, впитывая его ауру, как сухая почва впитывает влагу.
Джесс смеясь подскочила и распахнула заднюю дверцу:
— Залезай, Джонни!
— Залезай, Джесс!
— Залезаем! — крикнула Джина, и они горохом попрыгали на заднее сиденье. Запахло жареными цыплятами и свежими булочками. Какие прекрасные запахи и звуки! Мэдж снова зажмурилась. Отогнала слезы. Взяла себя в руки. И вдруг, к своему крайнему изумлению, обнаружила, что под этим водоворотом чувств таилось предвкушение.
Ей действительно хотелось поехать с Майклом на побережье.
— У кого маршрут? — осведомился он, включая зажигание.
— Вот он! — пропела Джесс, помахивая атласом дорог. — Посмотри его, мама!
— Нет, Джесс. Сама посмотри. И, послушайте, вы должны…
— Застегнуть ремни! — хором гаркнули Джесс и Джонни, как они всегда делали с тех пор, как достаточно подросли, чтобы пародировать мамины наставления.
— А что говорил Персик? — спросила Мэдж.
Джесс фыркнула. Джонни покраснел.
— Ничего, — сказал он.
— Он сказал, — доложила Джесс, в то время как машина выезжала на дорогу, — что Джонни должен вести себя с матерью как джентльмен, а…
— Джесс!
— …с девушкой — как священник.
Напряжение спало. Мэдж перегнулась назад, чтобы потрепать огорченного сына по голове, и заметила, что Джина покраснела почти так же сильно, как и он.
День начался замечательно. Смех и нестройное пение заполнили машину. Планы пересматривались с удивительной быстротой. К тому времени, как они достигли моста через Чезапикский залив, были уже отброшены проекты ехать прямо в Ки-Уэст, сесть на теплоход до Нассау и найти аэропорт, где дают уроки планеризма. Майкл развлек всех историей о доме, который он построил для человека, мечтавшего жить, как Элвис Пресли, а Джина рассказала интересную историю о том, как ее отца покорнейше просили никогда больше не петь в церкви. Все так смеялись, что Мэдж даже не заметила, как Джонни вертел головой, чтобы рассмотреть толчею на Норфолкской военно-морской базе, когда они проезжали мост через Хэмптон-Ярд.
После полудня стало очень тепло. Где-то в полумиле от них волны Чезапикского залива набегали на песок, где после отлива осталось множество моллюсков, медуз и крабов-отшельников. По другую сторону дюн лежал крохотный городок Кейп-Чарлз, словно перенесенный сюда прямо из викторианской эпохи. Ветер дул с суши, нагоняя тяжелые багровые тучи. Мэдж ничего не замечала. Она растянулась в шезлонге, который Майкл достал из багажника, и наблюдала, как ее дети добывают трофеи в лужах, оставленных отливом.
— О-о-х! — закричала Джесс, подняв руки вверх. — Она меня ужалила! Ненавижу медуз!
— Рановато они в этом году, — удивилась Мэдж. — Обычно их до августа не видно.