Страница 10 из 50
Это ее любимое выражение: «Вот бы нарисовать!» Ей все на свете хочется запечатлеть на бумаге.
Мы и не заметили, как наша яхта вошла в порт города Дубровника. Я первым прыгнул на дощатый причал и набросил петлю швартового конца на деревянную швартовую тумбу — так учил Абу.
— Здравствуй, Дубровник! — сказала восторженная Ленка и распахнула руки, словно хотела обнять весь город.
На молу толпилось множество народа. Это были шумные и подвижные мужчины и женщины, с густыми черными волосами, с острыми, чеканными профилями горцев. Никто из них не обратил особого внимания на нас — в Дубровнике иностранцев множество. Только один старик вдруг остановил Абу и спросил, ие нужны ли комнаты для жилья. Абу ответил, что комнаты не нужны, но вот будем благодарны, если он подскажет, как добраться до отеля «Эксельсиор». Именно этот отель мы и искали. Там работает отец Благоевича.
— Добираться просто, — сказал старик по-русски, по флагу на яхте догадавшись, кто мы. — Выходите на набережную и направо. Шагайте по улице в конец города мимо старой крепости, там и отель. Он недалеко.
Старик еще раз внимательно оглядел нас и добавил:
— Напрасно выбрали «Эксельсиор». Очень дорогой отель. Одно разорение. Лучше идите в мой дом, отдам вам две хороших комнаты с видом на море и ни одного динара не возьму. Русские здесь желанные гости, мне будет приятно вам чем-нибудь помочь. Хорошо у меня отдохнете.
Мы горячо поблагодарили старого югослава за гостеприимство, но от его предложения отказались — приехали в Дубровник не отдыхать.
Шагали по Дубровнику, любовались им. Красивый город, с необычной судьбой. Абу рассказал, что четыре столетия подряд Дубровник был независимой республикой. Его не удалось захватить иноземцам. Правители города защищали свои стены и дипломатией, и хитростью, и подкупом. Жили здесь купцы и ремесленники, торговали со многими странами, имели в торговле большую выгоду, и город от этого богател. Каким был в средние века, таким внешне сохранился и поныне. Шагаешь по его улицам, как по дорогам далекого прошлого. Под ногами отполированная столетиями брусчатка, за каменными заборами среди густой зелени старинные виллы, где когда-то жили богатеи; дорога идет мимо мощных стен и грозных башен старинной крепости. Они возвышаются над глубоким рвом, который в давние времена был заполнен водой, чтобы враги не могли одолеть крепость. Над нашими головами покачивались на ветру большие старинные квадратные фонари, в их свете временами мелькали черные крылья летучих мышей. Часто встречались бесцельно бродящие но улицам туристы. Они говорили по-английски, по-французски, но чаще всего до нас долетала немецкая речь. Сейчас Дубровник один из самых популярных туристских городов Югославии. Сюда охотно едут люди из разных стран, чтобы провести здесь, на берегу теплого и ласкового Адриатического моря, отпуск или каникулы. Осенью на этих улицах туристов больше, чем жителей. Особенно в те дни, когда в Дубровнике проводятся международные фестивали современной эстрадной песни или классической музыки.
А вот наконец и отель «Эксельсиор» — красивое многоэтажное здание на берегу моря. Мы вошли в просторный вестибюль.
— У вас работает шофером товарищ Благоевич? — обратился Абу к сидевшему за конторкой молодому администратору. — Нам хотелось бы его срочно повидать. Очень важное дело. Мы только что приехали из Варны с поручением от его сына.
Эту фразу Абу произнес по-русски, хотя знает и английский и французский. Администратор вовсе не удивился русской речи. Наш язык давно стал международным, и на нем часто объясняются не только те, кто живет в нашей стране, но и иностранцы.
— Раз срочно, — ответил тоже по-русски администратор, — мы попробуем его найти. Он, кажется, сейчас готовит свой автобус к завтрашнему рейсу.
Администратор куда-то позвонил по телефону, произнес в трубку несколько непонятных нам фраз, потом пояснил:
— Сейчас придет.
И жестом пригласил присесть на мягкие кожаные кресла, которые стояли в вестибюле.
Мимо нас сновали разные люди, а мы с тревогой вглядывались в каждого мужчину, ожидая Благоевича. Ведь предстояло сообщить отцу о беде, которая стряслась с его сыном. Хотя Абу хорошо владеет собой — настоящий моряк, — мы с Леной чувствовали, как он волнуется.
Благоевич явился перед нами совсем неожиданно — вынырнул из-за спин туристов, возвращающихся в отель на ужин. Высокий, худой, скуластый, темноликий, как африканец, с усами, которые висели под носом серебряной подковкой.
Администратор нас представил:
— Вот, Бора, те самые гости, которые тебя спрашивали. Они говорят по-русски.
На темном лице Благоевича удивленно поднялись брови, такие же серебряные и густые, как усы.
— По-русски? Вы из России? — Он обернулся к Абу.
— Да! — кивнул Абу. — Но сейчас приплыли из Варны. С поручением от вашего сына.
— От Момы? — На лице Благоевича еще острее проступили скулы. — Ну как он? Вы видели его? Я все знаю. Мне вчера звонили из Варны по телефону. Такая беда!
— С ним будет все в порядке! — сказал Абу. — Его оперировал мой друг, а он отличный хирург.
— А кровь вашему сыну дал Абу, — не удержалась Лена.
— Кто такой Абу? — спросил Благоевич.
Лена кивком головы представила:
— Вот он перед вами — Андрей Борисович Утехин.
Абу недовольно нахмурился. Он терпеть не мог всяких восхвалений, и, конечно, Ленке за болтливость потом достанется. Благоевич протянул руку:
— Спасибо, товарищ!
Потом Абу во всех подробностях рассказал о том, как Карабойчева вызвали с его юбилея, как мчались на машине в больницу, как шла операция, как чувствовал себя пострадавший после операции…
Абу открыл портфель, который был в его руках, и извлек оттуда толстую папку.
— Вот работа вашего сына. Он просил, чтобы завтра на международной научной конференции ее зачитали. Сказал, что в Болгарии ему повезло — нашел очень важные факты, подтверждающие древние связи двух славянских стран, и это может произвести впечатление на конференцию.
Благоевич кивнул:
— Он у меня парень настойчивый и головастый. Три года готовился к этой конференции, научный доклад на ней считал чуть ли не самым главным делом всей жизни… И надо же такому случиться! Как я благодарен, что привезли его работу. Для Момы — просто спасение!
Благоевич озабоченно потрогал ус:
— Главное, сейчас отыскать Моминых друзей и передать его работу. — Вздохнул: — В моем автобусе задний мост разобран, и всех своих помощников я отпустил, думал, до вечера сам справлюсь. А ведь завтра рано утром выезжать за туристами в горы…
— Давайте мы поможем! — предложил Абу. — Я тоже понимаю в технике, сам бывший механик. Да и ребятки мои пособят.
— Спасибо! — обрадовался Благоевич. — Вчетвером управимся быстро. А потом отыщем Моминых друзей, передадим им доклад и поедем ко мне. Поговорим, поужинаем вместе, у меня останетесь и ночевать, только квартирка маленькая и тесная, не очень удобно будет.
— Я предлагаю другое, — вдруг вмешался в разговор молодой администратор. — Предлагаю гостей поместить в нашей гостинице. Дадим им хорошие номера и бесплатно. Они настоящие добрые друзья, и отель «Эксельсиор» рад будет назвать их своими гостями.
Вот так сложился наш первый вечер в Дубровнике. Мы помогли Благоевичу собрать разобранный задний мост его огромного туристского автобуса, потом вызвали в гараж по телефону такси, на нем поехали в другой конец города, где жил один из самых близких друзей Момы. Отдали ему рукопись и отправились в дом к Благоевичу, где познакомились с его женой, просидели в этой доброй семье допоздна. Благоевич рассказывал, что во время войны был в партизанах, воевал с фашистами и даже однажды, раненным, попал в плен. Чудом удалось бежать, помог один хороший человек. А сейчас ему, бывшему партизану, приходится то и дело возить туристов из ФРГ, которые в Дубровник приезжают большими группами. Вот и завтра опять повезет…
— Не очень-то я долюбливаю немцев, — признался Благоевич. — Не могу забыть того, что у нас во время войны фашисты натворили.