Часовое имя

Последние слова королевы прозвучали довольно зловеще.

— Как мой отец может быть духом? — изумленно возразила Василиса. — Он ведь перемещается на Эфлару! А духи этого не умеют…

Черная вуаль насмешливо качнулась из стороны в сторону.

— Потому что твой отец пока еще человек. Он не сделал последнего шага, как Астрагор. Не стал абсолютным Духом. Но грань эта тонка, она истончается, словно масло, которое долго размазывают по ломтю хлеба… Я вижу, ты мне не веришь? — Голос Черной Королевы неуловимо изменился. — Ну что ж, ты имеешь право…

— Нет-нет, я верю, — покачала головой Василиса. — Елена сказала то же самое во временной петле, когда хотела убить меня.

— О, да, в такие моменты люди выбалтывают много интересного… — Черная вуаль затряслась от беззвучного смеха. — Впрочем, я не советую тебе заострять внимание на этой информации. Просто знай, что твой отец… гм… непростой человек. И его поступки, даже самые странные, не должны особо волновать тебя. Ты все равно не сможешь его понять… Когда вырастешь, тогда, возможно, поймешь.

Василиса хмыкнула про себя. Интересно, что имеет в виду Черная Королева? Наверное…

— Вы не любите моего отца, правда? И он это знает… Я только не пойму как он разрешил мне жить у вас. Учиться, спрашивать обо всем…

Повелительница лютов приподняла край вуали и внимательно посмотрела на девочку. В полумраке кареты ее шрам не был отчетливо виден, но взгляд черных глаз все равно страшил.

— Только у меня ты будешь в безопасности. Астрагор никогда не простит тебе синюю искру, Василиса. Не простит удачи с Часовой башней. Ты умная девочка и давно обо всем догадалась, не правда ли? Великий Дух что-то знает о замке Эфларуса, но не хочет с нами делиться этой информацией. Ему было важно самому вернуть время в Расколотый Замок. Но ему снова помешала какая-то девчонка. Он зол, Василиса, и зол по-настоящему. Вот почему тебе лучше не попадаться ему на глаза… Во всяком случае, до нового похода к Расколотому Замку. Возможно, что к тому времени мы придумаем, как тебя обезопасить.

Василиса судорожно вздохнула, выдавая собственное волнение: слова Черной Королевы необычайно встревожили ее.

— А когда состоится этот поход?

— Когда вы будете готовы, конечно. В Расколотый Замок вернулось время, но неизвестно, как оно себя покажет. Что-то будет разрушено, что-то восстановлено, что-то обязательно изменится в его стенах. Нам следует быть осторожными. А еще вам придется говорить с душами вещей, — может, они что-то подскажут… О, вот мы и приехали!

Василиса хотела снова задать вопрос, на этот раз по поводу душ вещей, но тут малевалы сделали крутой поворот, и карету резко бросило в сторону, а потом в другую. Девочке пришлось уцепиться за поручни, чтобы не упасть. Через некоторое время карета все-таки приземлилась, дверца распахнулась, и Черная Королева первой спрыгнула на землю, опираясь на чью-то руку в перчатке из мягкой позолоченной кожи.

Василиса с интересом выглянула из кареты и замерла, увидев первого клокера в своей жизни, изготовленного по образу мальчика-пажа. У него было равнодушное металлическое лицо, абсолютно без эмоций, неестественно прямая осанка и одежда — короткий плащ, лосины и шляпа с пером. Все, из чего состоял клокер, блестело на солнце, пуская яркие солнечные зайчики на несколько метров вокруг. Если бы клокер ей не поклонился, то Василиса легко приняла бы его за статую из чистого золота.

Черная Королева внимательно наблюдала за Василисой из-под вуали.

— Это клокер, — ответила она на немой вопрос девочки. — Обыкновенная механическая кукла, впрочем, способная выполнять очень сложные работы.

Тем временем мальчик-клокер протянул ей руку, и Василиса с любопытством оперлась на нее, соскакивая с подножки кареты на плиты двора. Девочка еле сдержала себя, чтобы не прощупать получше эту руку — в ней не было ничего металлического, наоборот, она казалась живой и гибкой, человеческой.

У самых дверей их встретили новые клокеры — мужчина с блекло-золотой кожей, похожий на статую древнего бога, но одетый в старинный костюм слуги, и сребролицая девушка в аккуратном синем платье и белой косынке, прикрывающей две толстые платиновые косы.

— Это мой управляющий Ганс и экономка, ключница Эльза, — представила их Черная Королева. — Вообще-то клокеров обычно называют по идентификационному коду, выгравированному у них на спине, но я люблю человеческие имена, мне так привычнее.

— А почему вам не прислуживают обычные люди? — полюбопытствовала Василиса.

— Потому что человек может предать, а клокер — нет, — ответила королева будничным тоном, словно разговор шел о чем-то совершенно не поддающемся сомнению.

— Но ведь это механизмы, да? — Василисе почему-то захотелось поспорить. — Они ломаются, начинают барахлить…

Черная Королева фыркнула.

— Некоторые люди, признаться, тоже барахлят, причем с самого рождения, — пробормотала она. — Взять хотя бы Елену… Откровенно говоря, то еще бывает барахло.

Василиса весело хмыкнула, абсолютно согласная с последним утверждением.

— Клокер может прослужить очень долго, — неожиданно изменившимся, резким голосом произнесла Черная Королева. — А люди… они умирают. И к сожалению, чаще всего умирают самые верные, самые преданные… Я долго живу на этом свете, Василиса. Поэтому успела разочароваться во многом.

Василиса вдруг подумала, что абсолютно не знает, сколько же лет Черной Королеве, — пятьдесят, сто, двести? А может, и больше? Кто знает, сколько на самом деле живут фиры и люты… Но спросить королеву о возрасте девочка постеснялась.

Они шли по коридору с высоким, арочным потолком и рядами темно-коричневых деревянных дверей, похожих друг на друга, как плитки шоколада. Почти у каждой двери стояли клокеры, в основном мужчины с золотой или серебряной кожей. Правда, у одних она сверкала, а у других, наоборот, казалась старой, потемневшей от времени. Василиса спросила у повелительницы лютов, почему так.

— Самый старый клокер в моем замке — это Ганс. Ему исполнилось уже двести пятнадцать лет, представляешь? Поэтому его кожа давно потускнела, да и потерлась во многих местах, вся во вмятинах да царапинах. Таких клокеров стараются лишний раз не трогать, не ремонтировать без особой надобности. Ведь каждая частица его металлического тела сохраняет в себе время, поэтому лучше не заменять ее на новую.

Они свернули в боковой коридор и чуть было не столкнулись с вереницей странных механических существ, похожих на диковинные настольные часы, вдобавок с ножками. На их циферблатах крепилось около двух десятков стрелок самой разной длины, а каждая ножка, состоящая из нескольких суставов, завершалась на конце колесиком.

— А вот и «клок» — обычная машина для хозяйственных работ. Клоки — механизмы менее сложные, чем клокеры, и предназначены для простых дел. Они ездят по всему замку по самым разным поручениям, — перевозят небольшие грузы, чистят полы, охраняют некоторые помещения. Видишь, как они перемещаются?

И действительно, клоки передвигались по специальным колеям, похожим на железнодорожные рельсы: эти колеи вели в самых разных направлениях, пролегая по лестницам, стенам и даже потолочным сводам коридоров.

Они пошли дальше, и теперь Василиса внимательно присматривалась к окружающей обстановке, находя все новые и новые рельсы, удачно скрытые интерьером. К примеру, ей очень понравилось длинное, на всю стену галереи, прямоугольное панно, спаянное из разных железных деталей, трубок, часовых колес и циферблатов. Между ними, передвигаясь на своих быстрых ножках-колесиках, сновали клоки самых разных конфигураций.

Надо сказать, что, несмотря на техническое и в чем-то даже футуристическое оснащение Чернолюта, его внутренние покои больше всего походили на средневековую крепость: каменная облицовка стен, чадящие дымом факелы, вдетые в железные кольца, повсюду — массивные сундуки с замками и железные лавки, украшенные мягкими подушками. Клокеры, похожие на старинные статуи рыцарей, лишь усиливали впечатление: при встрече с хозяйкой все они кланялись, издавая легкий металлический шелест и щелканье, — наверное, внутри у них терлись друг о друга тысячи мельчайших шестеренок. Поначалу Василиса отвечала кивком на каждое приветствие, но вскоре у нее заболела шея — в замке оказалось невероятно много клокеров.