Тёмный Дар

Спящие механизмы постепенно пробуждались, одна за другой включались первичные программы восстановления. Нанороботы начали вгрызаться в поверхность астероида, добывая нужные для ремонта элементы. Атом за атомом поступали в нанохранилища, превращаясь в новых нанороботов. Они тут же приступали к работе, строя всё больше своих собратьев. Когда первичная масса была набрана, невидимые глазу машины создали из своих тел преобразователь материи. Примитивный, но от этого не менее работоспособный. Энергия начала поступать в энерговоды мёртвого корабля, понемногу наполняя батареи, необходимые для вывода главного биокомпа из спячки.

Лео проснулся. Первым делом он провёл внутренние тесты, желая избежать программных сбоев. Ни один тест не показал серьёзных ошибок, а мелкие были устранены посредством замены блоков кода из резервных копий. Затем биокомп приступил к проверке основных систем корабля. Нанороботы времени даром не теряли, начав восстанавливать гипердвигатели. Всё больше и больше массы поступало в конвертеры «Тёмного Дара». Всё больше и больше систем начинали самовосстановление. А когда контроль над всеми процессами взял на себя Лео, дело пошло значительно быстрее. Однако потребовалось более восьмисот часов, прежде чем корабль стал таким, каким сошёл со стапелей двести тридцать два года назад. Да, путь до затерянной системы занял двести тридцать один год.

Снявшись с астероида, биокомп решил осмотреться. Легко скользнув в гиперпространство, он через несколько секунд оказался возле следующей планеты, газового гиганта, окружённого кольцом астероидов. Впрочем, не только астероидов. В кольце то и дело попадались обломки множества кораблей, принадлежавших, судя по виду, разным разумным расам. Ого! Это уже интересно. Надо будет обязательно обследовать этот пояс, вдруг найдутся образцы новых для землян технологий.

Всего в звёздной системе Лео насчитал шесть планет, одна из которых оказалась населена разумными существами докосмического уровня развития. Причём, существами разных рас, что было совсем уж удивительно. Но не это поразило биокомп больше всего, а сама планетография. Налицо было явное вмешательство сверхцивилизации, ничем иным объяснить увиденное Лео не мог. А раз так, пришло время будить экипаж.

Ицхак медленно открыл глаза. Где он? Что это за крохотная капсула? Он с недоумением огляделся. Освещённую тусклым светильником платформу, на которой лежал обнажённый человек, окутывали сотни проводов и гофрированных шлангов. Захотелось пить. В тот же момент к губам опустилась трубка с тёплой, слегка солоноватой водой, и майор жадно напился. Сил не было в принципе, голова раскалывалась от боли. Но так продолжалось недолго. Невидимые руки сделали Ицхаку несколько инъекций, он ощутил прикосновения пневмошприца. Боль начала отступать и вскоре исчезла совсем. Но где он всё-таки? Только через некоторое время израильтянин вспомнил. Анабиоз! Он в анабиозной камере. Добрались, значит? Манипуляторы осторожно разминали мышцы Ицхака, затем по коже прошлась влажная, горячая губка.

«Проснулись? — услышал он в голове голос Горберга. — Как себя чувствуете?»

«Относительно нормально, — отозвался майор. — Где мы?»

«Лео вынужден был разбудить нас в той одинокой планетной системе, хоть и планировали иначе. Здесь происходит что-то очень странное».

«Что именно?» — заинтересовался Ицхак.

«Вставайте, сами увидите, — проворчал учёный. — Нечего мастеру валяться столько, вы вполне способны справиться со своим недомоганием, вы давно уже не человек».

«Хорошо».

Действительно, позор. Израильтянин совсем забыл о своих способностях. Он почти мгновенно привёл тело в нормальное состояние, вызвав тем самым изумлённый писк автодоктора. В ином случае восстановление длилось бы добрых двадцать часов. Сделав анализы и убедившись, что с пациентом всё в порядке, автомат открыл крышку анабиозной камеры. Ицхак спрыгнул на пол и поискал глазами комбез. Тот, упакованный в прозрачный пластик, нашёлся неподалёку. Быстро одевшись, майор поспешил в рубку. Судя по всему, пока бодрствуют только он сам, Горберг и Лео. Кого ещё, интересно, собирается будить старый учёный?

— Здравствуйте, — обернулся к нему Горберг, стоявший у экрана, на котором отображался покрытый редкими облаками шар неизвестной планеты. — Посмотрите на эту красоту. Что можете сказать?

Ицхак уставился на планету. Корабль находился на высокой орбите, облетая новый мир. Поначалу майор ничего особенного не заметил. Планета как планета, кислородная, имеющая, правда, только два больших материка и несколько мелких, не считая множества крупных островов и архипелагов. Только на следующем витке он понял, что так удивило Горберга. Один из крупных материков, примыкающий к южному полюсу, оказался полностью отделён от остальной планеты почти правильным кольцом очень высоких, неприступных гор. Да и от кольца тянулась гряда не менее высоких скал до самого северного полюса. В этом мире кругосветного плавания не совершишь — физически невозможно, уткнёшься в барьер.

— Не верится мне, что такой феномен мог возникнуть естественным образом… — мрачно сказал Ицхак.

— Полностью с вами согласен, — кивнул Горберг. — Эту планету однозначно подвергли серьёзному терраформированию, при этом обладая таким могуществом, какое Земле пока и не снилось. Вы представляете себе энергозатраты на возведение кольца отвесных скал высотой до десяти километров? Причём, по всей протяжённости горного пояса нет ни единого перевала.

— Можно посчитать.

— Можно, но не нужно, Лео давно сделал это. Земле, Драану и Тло-Рорху пришлось бы собирать энергию около двухсот лет для реализации такого проекта.

— Откуда вы знаете, чего достигла Земля за прошедшие годы? — скептически приподнял брови Ицхак.

— Я имел в виду уровень развития на момент старта «Тёмного Дара», — отмахнулся Горберг. — Мало того, планета населена разумными девяти различных рас. Включая драконов.

— Даже так? — пожевал губу израильтянин. — Необычно.

— Боюсь, нам придётся здесь задержаться. Хочу разобраться в происходящем. Кстати, в астероидном поясе пятой планеты Лео обнаружил обломки множества космических кораблей. Тоже принадлежавших разным расам. Похоже, в этом мире живут потомки потерпевших кораблекрушение.

— Да… — покачал головой Ицхак. — Согласен, мар Горберг. Задержаться придётся. Но весь экипаж будить совсем необязательно. Вполне достаточно разбудить моих людей, капитана и нескольких учёных.

— Я и не собирался будить всех, — пожал плечами старик. — Ваши люди через сутки присоединятся к нам. А вот кого из учёных разбудить — придётся подумать. Думаю, рорха Эке-Онха, очень толковый планетолог. Также двух биологов — Варт Онорб и Анастасия Ланская по второй специализации как раз космобиологи. Врача, понятно. Пилотов не стоит, десантники, насколько я знаю, пилотируют всё, что способно летать.

— Естественно. Жаль, что среди нас социологов нет.

— Почему нет? — повернулся к нему Горберг. — Одна из специализаций нашего капитана — как раз социология. Да и Викентия Осокова — отличный социолог.

— Только не Осокова! — поморщился израильтянин. — Она жизни никому не даст. Наградил же Господь характером!

— Да, весьма вздорная дамочка, — усмехнулся старик. — Зато специалист хороший.

— С ней лучше погодить. Если Алекс не справится, то разбудим.

— Вам пятерым придётся вскоре отправляться на разведку, — внимательно посмотрел на майора Горберг. — Одна из рас — люди, практически не отличающиеся от землян.

— Ох ты ж, мать его… — растерянно пробормотал Ицхак. — Точно?

— Генетического анализа мы пока не проводили. Но мне почему-то кажется, что мы с местными и генетически совместимы. Предчувствие, если хотите.

— Если так, то я даже не знаю, что и думать, — нахмурился майор. — Мы не имеем права оставлять сородичей на произвол судьбы.

— Не имеем, — вздохнул старик. — И, кстати, я чувствую здесь нескольких разумных, способных стать мастерами Пути Жизни. Только вот обучать их, похоже, некому.