Эльфийская месть

Наконец они оказались во внутреннем дворе и побежали к ближайшему мостику, перекинутому через мерцающее озеро. По приказу Феррет Ассанте велел слугам освободить дорогу, и они подчинились. В саду паника несколько уменьшилась, и прочно укоренившийся страх перед хозяином взял верх.

Опасность для беглянок увеличилась. В каменных стенах дворца отчаянные крики и стоны сливались в оглушительный шум. Теперь, когда голос Ассанте стал отчетливо слышен, а смятение слегка улеглось, их группа стала привлекать внимание. Кто-то из стражников наверняка бросится на защиту хозяина, а у Эрилин, как и у Феррет, руки были заняты.

Видимо, лесная эльфийка пришла к такому же выводу. На самом берегу пруда она сильно толкнула своего пленника вперед и одновременно резанула кинжалом по горлу. Тело Ассанте с плеском и шипением упало в «воду», и на поверхности кислотного пруда показалась кровавая пена.

Феррет немного поторопилась, и Эрилин сердито поморщилась; без Ассанте в качестве прикрытия они оказались совершенно беззащитными.

Арфистка вовремя заметила бегущего за ними стражника. Он явно рассчитывал на легкую победу. Эрилин, не выпуская из рук своей ноши, подпрыгнула и сильно ударила его ногой, целясь как можно выше. С глухим стуком ее ботинок уперся в грудь воина. Удар оказался слабым, но стражник замер от неожиданности. В этот момент Феррет подоспела на выручку и рассекла горло противника. Выдернув кинжал, лесная эльфийка приготовилась встретить второго стражника.

– Беги! – приказала она спутнице, подбирая выпавшую из руки воина саблю.

Эрилин так и поступила. А Феррет угрожающе взмахнула изогнутой саблей, готовясь отразить нападение еще нескольких стражников. Не дожидаясь противников, она резко опустила клинок и ударила по поверхности опасного пруда. Фонтан кислоты взметнулся навстречу бегущим, а попавшие на людей капли прожигали насквозь и одежду, и плоть. На мосту раздались предсмертные крики, а те, кто выжил, до самой смерти были обречены носить на теле незаживающие рубцы.

Феррет, не оглядываясь, устремилась вслед за Эрилин.

Они без проблем преодолели окружавшие дворец сады. Ворота на улицу уже были сорваны первой волной бегущих людей, но паника во дворце не шла ни в какое сравнение со смятением, охватившим людей снаружи. Похоже, все население Зазеспура собралось у входа, чтобы узнать, что происходит.

Эрилин не без труда пробилась сквозь взволнованную толпу и добралась до нанятого Хашетом экипажа, ожидавшего их в трех кварталах от дворца. На месте кучера в накидке с капюшоном, скрывавшим лицо, сидел Кендел Лифбоуэр. Джилл высунулся из экипажа и принял у Эрилин спящую Зоастрию. Арфистка вытащила из-под сиденья еще одну накидку, закуталась в нее и заняла место рядом с эльфом. Взяв у Кендела поводья, она резко встряхнула их над спинами лошадей.

Тем временем дворф, бережно уложив на сиденье Зоастрию, протянул смуглую руку Феррет. Эльфийка мгновение помедлила, но экипаж уже тронулся, и она была вынуждена принять предложенную помощь. Джилл с такой силой втянул ее в экипаж, что Феррет едва не вывихнула плечо, а затем плюхнулась к нему на колени.

– Ну вот! – радостно воскликнул дворф. – Я знал, что рано или поздно ты переменишь свое мнение!

Под сенью Тефирского леса собралась очень странная компания. Здесь был жрец бога Гонда, не на шутку раздраженный необходимостью сменить обычный ярко-желтый костюм на более подходящую зелено-коричневую одежду. Еще в отряде был лунный эльф, бесшумно, словно тень, скользивший по тропе, и дворф, чьи небольшие башмаки на каждом шагу производили слишком много шума. И еще с ними шли две эльфийки, одна из лесного народа, а вторая – из лунного. Они бережно несли носилки со спящей героиней эльфийского народа.

До Высокой Рощи четыре дня пути, и большую часть этого времени Эрилин обдумывала свои дальнейшие действия. Предстоял нелегкий бой. В этом бою каждому, даже дворфу, отводилась определенная роль. Но Эрилин беспокоилась, как лесной народ примет таких странных союзников. Для нее борьба имела огромное значение – завоевание свободы для эльфов, для Данилы и для нее самой. Как достичь всех этих целей, Арфистка еще не понимала, и тяжелые раздумья занимали ее на протяжении всего путешествия.

Наконец они достигли границ эльфийского поселения. Эрилин и Феррет опустили на землю носилки, чтобы немного передохнуть, но эльфийка неожиданно замерла, и из ее груди вырвался сдавленный крик. Не проронив ни слова, она стремительно понеслась к селению.

– Оставайтесь здесь! – крикнула Эрилин и побежала догонять взволнованную чем-то эльфийку.

Очень скоро она поняла причину ужаса Феррет. Там, где некогда было селение эльфов, чернел ровный выжженный круг голой земли. Арфистка сразу поняла, что здесь не обошлось без магии. Огонь уничтожил все. Землю покрывал слой серого пепла, а поверх валялись обгоревшие ветки деревьев и обломки хижин. По краям еще тлели угольки. Эрилин знала, что их невозможно потушить, пока пламя не поглотит все, что находится в границах круга. То тут, то там над землей поднимались струйки дыма; колдовской огонь продолжал свою беспощадную работу.

Высокая Роща прекратила свое существование.

Глава 20

Несколько мучительных мгновений девушки молча взирали на руины эльфийской деревни.

– Они не погибли, – помертвевшим голосом произнесла Феррет. – Каким-то образом большинству моих родных удалось скрыться. И они все еще где-то поблизости.

Эрилин не надо было спрашивать, как она об этом узнала. В моменты опасности даже те эльфы, которые не связаны волшебными узами, ощущали то, что не могли воспринять ни глаза, ни уши.

Эльфийка поднесла руки ко рту и испустила пронзительный печальный крик, раскатившийся по оскверненному лесу.

На поляне появились выжившие обитатели Высокой Рощи, но глаза их были затянуты пеленой горя, а движения скованны, словно руки и ноги онемели от горя.

Феррет подбежала к брату и упала в его объятия. Ротомир прижал к груди сестру, но его взгляд поверх головы Феррет искал Эрилин.

– Как это могло случиться? Как люди узнали дорогу к Высокой Роще? – сурово спросил он.

Ответ пришел быстро и болезненно, словно удар кинжала.

– Скорее всего, с ними был жрец, – сказала она. – Некоторые священники умеют вопрошать души погибших. Соколиное Крыло умерла неподалеку от крепости; мы не могли взять с собой ее тело. Теперь им известно все, что она знала.

Эльфы оцепенели от ужаса. То, о чем она говорила, было для них кощунством. Ни один эльф по своей воле не станет тревожить покой тех, кто ушел из этой жизни.

– Ты навлекла эту скверну на Соколиное Крыло, ты навлекла на нас все беды, – негромко сказала одна из эльфиек.

– Ты заставила Соколиное Крыло и других эльфов покинуть лес, – добавил еще кто-то. – Если бы не ты, ничего бы не случилось.

Эльфы зловеще перешептывались. Эрилин не могла их винить. Лесной народ пережил ужасные потрясения, и перед лицом смерти эльфы, как и люди, искали виновных. Лунная эльфийка была чужой, следовательно, на нее в первую очередь падали подозрения. На мгновение Эрилин испугалась, как эльфы прореагируют, увидев Джилла и Тинкерсдама.

– Мы следовали твоим указаниям; мы прислушивались к твоим словам, – торжественно произнес старейшина. – Но в результате мы погибли. Ты должна покинуть лес и никогда не возвращаться.

– Ты отпускаешь ее? – взволнованно воскликнул молодой эльф. – А что помешает ей вернуться и привести к нам людей? Она не должна уходить. Она не должна жить. Пришло время защитить наш клан!

– Да, это время пришло, – раздался звучный голос. – Настал момент, когда все дети Тефирского леса должны объединиться и сражаться. Вы не тронете Эрилин Лунный Клинок.

Эльфы повернулись на голос. На краю выжженного круга стоял Ганамед, и его серебристо-серый мех почти сливался с взметнувшимся в воздух пеплом. И снова появление неуловимого литари показалось эльфам настоящим чудом.

На глазах у обитателей Высокой Рощи литари поднял массивную голову, и над поляной раздался долгий раскатистый вой. Затем он подошел и остановился рядом с Эрилин. Волчий облик задрожал и растворился, и Ганамед предстал перед всеми в обличье эльфа.