Свеча Хрофта

Рунгерд, неподвижно сидевшая на руке Родителя Ратей, подобралась и как кошка вскарабкалась по плечу Древнего Бога, уцепилась за нос Хугина, влезла на спину ворона, а потом, рискуя соскользнуть в любой момент, перебралась по бровям Владыки Асгарда на спину Мунина. И оттуда потянулась к одному из канделябров.

— Стой, — Велунд поднялся, собираясь помочь ей заклинанием, но Рунгерд гневно прикрикнула на него:

— Не смей! Ни огня, ни волшебства! Если бородатые умники нашли способ погасить наши факелы, неужели они не продумали, как обезопасить этот храм от магического вторжения? Прибереги магию на тот случай, если я сорвусь, — она хохотнула, пытаясь не выдать своего страха.

Проклиная невысокий рост, Руни присела и, выругавшись для смелости, прыгнула с покатой спины второго ворона, чудом уцепилась за перекладину канделябра. Подтянулась, раскачиваясь на головокружительной высоте, и выхватила из сотни совершенно не отличимую от остальных свечку.

— Лови, Вел, — крикнула она, бросая вниз подсвечник. Свечу, повиснув на одной руке, спрятала за пазуху.

Подсвечник едва не угодил в глаз зазевавшемуся альву. Тот охнул и на мгновение отвлек внимание остальных. Когда они вновь подняли головы, Руни уже раскачивалась на другом канделябре, бывшем чуть ближе к полу. Она снова прыгнула, ухватилась за выступ, на котором стояла еще дюжина свечей. Сошвырнула их вниз и переместилась на следующий выступ. Наконец ловко приземлилась на ноги.

— Уходим, — скомандовала она, с удивлением глянув на разложенный хлеб и фляжки с элем. — Перекусим на свежем воздухе.

Повисло молчание.

— Ты уверена, что это ТА свеча? — наконец выговорил терзавшую всех мысль Велунд. — Если ты ошиблась, второго шанса у нас не будет.

— Уверена, — резко, с напускной веселостью отозвалась Рунгерд, — она обязана быть той самой, раз я так высоко за ней лезла. И, кстати, едва не подвернула ногу, когда спускалась. Да и тех наших, кого Дирк накрыл сонным заклятьем в лабиринте, тоже пора забрать на поверхность. Ты ведь сумеешь привести их в чувство, Дирк?

— На ноги подниму, — отозвался Диркрист. — Из лабиринта выберутся своим ходом. А вот если кто нападет — отбиваться придется только тем, кто здесь.

— Вот и славно, — ответила Руни, заправляя за ухо растрепанные темно-русые пряди. — Давайте поторопимся.

— Я еще раз спрашиваю тебя, Рунгерд, ты уверена? — не отступал Велунд. Его глаза горели зеленым огнем, не уступавшим в яркости и холодности светоносным чашам, а брови грозно сошлись к переносице. Но Руни подошла к нему и разгладила указательным пальцем складку между бровями.

— Я уверена, Вел, — ответила она, — и тебе не стоит портить твою эльфийскую красоту этими гадкими гримасами. И если я буду уверена, поверит и Один. Ты же сам видишь. Эти свечи невозможно различить, даже держа в руках. У меня будет только одна. Так откуда Одину догадаться, что это не та самая. Главное, чтобы он согласился…

— А если он не поверит? — Велунд резко убрал от своего лица руку девушки, но не спешил отпустить. — Если он увидит, что это не та свеча?

— Тогда сожалеть будет уже некому, — легкомысленно бросила через плечо Руни, оставляя за спиной подземный храм и сурово смотрящих ей в спину — неподвижного Вела и каменного Одина.

Глава 5

— И ты не думал о том, кто послал вам тогда, в Кольчужной горе, своего слугу? — Хрофт едва сдерживал гнев, пораженный легкомыслием не только самой Рунгерд, но и ее отряда. Альв явно недоговаривал, Хрофт заметил, как тщательно альв выбирал слова, стараясь одновременно не солгать богу и умолчать о том, что на самом деле произошло в горном святилище. Но и того, что он рассказал, было достаточно, чтобы понять: кто-то сильный хочет остановить Девчонку. Не убить, а именно предупредить. Заставить отказаться от дерзкого плана. И пытается уже давно. Поэтому магические удары были такими осторожными, вполсилы.

Хрофт уверился, что бил Маг. Маг из нынешнего Поколения, не решавшийся преступить черту и убить своей волшбой смертного. Он хочет лишь напугать Рунгерд и, видимо, выбрал для этого худший из способов. Девчонка оказалась шита крепкими суровыми нитками. Атаки, казалось, питали ее силы, заставляя верить, что, раз неведомый Маг прилагает столько усилий, чтобы ее остановить, она сумеет добраться и до Хедина.

— Рунгерд думала, что шестирукий — твой, о Великий Один, — сдержанно ответил колдун. — До самой Кольчужной горы никто не пытался остановить нас. И мы подумали, что чудовище — всего лишь Страж Свечи. Еще двое напали на лагерь на следующий день, когда Рунгерд принесла Свечу туда. Погибло много альвов и людей. Хотя во второй раз шестирукие были как будто другими. Словно… созданы впопыхах, — выговорил альв, глядя в глаза Отца Дружин, словно пытаясь прочесть в них мысли Древнего Бога, — думаю, это уже были не хранители Свечи, а создания чьей-то чуждой силы. Они как будто пришли для того, чтобы Руни победила их…

Собственная мысль показалась альву настолько крамольной, что он замолчал, резко оборвав фразу.

— У Свечи нет и никогда не было Стражей, — ответил Хрофт. — Только Хранители из числа гномов. Но, знать, за многие века верные мне подгорные слуги подрастеряли бдительность. Видно, вера, не подкрепленная страхом, стоит недорого. Потому вам и удалось найти Свечу. Кто, говоришь, узнал ее?

Уловка Хрофта показалась альвскому колдуну настолько смехотворной, что он едва сдержал улыбку.

— Я не говорил, Великий Один, я запамятовал, — честно глядя в глаза бога, ответил Дирк. — Битва с гномами в лабиринте отняла столько сил, что мы едва не падали с ног от усталости… и потому, прости, Родитель Ратей, я не могу вспомнить, кто отыскал Свечу…

Хрофт и не надеялся на прямой ответ. Он желал лишь увериться, что Дирк, как и Рунгерд, помнит, кто смог узнать одну-единственную Свечу из тысяч свечек. И если зарвавшаяся девчонка все-таки не сумеет сохранить свою жизнь, останется альвский колдун. И Хрофту известны тысячи способов, как развязать ему язык.

Но теперь не только желание узнать, кто из Древних вернулся в Упорядоченное, терзало Отца Дружин. Не составляло большого труда увидеть, что вокруг Девчонки и Свечи закручивается что-то таинственное, плетется какая-то сложная сеть. И он уже в этой сети. Но в каком качестве? Наживка для Руни? Или цель ловли, а Девчонка — всего лишь способ заманить его в ловушку? Хрофт чувствовал, что в борьбу вступила уже не одна сила. И в этом стоило разобраться.

Значит, шестируких было несколько. Представить только, этот колдун и его воины решили, что у Свечи могут быть такие стражи.

Отец Дружин помнил, как обдумывал тысячи способов спрятать Свечу так, чтобы никто из самых сильных мира сего не сумел отыскать ее. И выбрал самый простой и, как оказалось, действенный способ. Он не стал прибегать к магии. Он даже не взял с собой Слейпнира. Весь путь до Кольчужной горы проделал в те времена еще Великий Древний Бог на простой гнедой лошадке, которая то и дело принималась клянчить лакомство и шарахалась от любого движения в лесной чаще. Он не оставил даже малейшего магического следа, по которому можно было бы отыскать этот путь. Проходили эоны, и никто: ни Маги, ни сами Молодые Боги, хотя и пытались неоднократно, — никто из них не смог получить Свечу жизни Владыки Асгарда. В конце концов попытки прекратились. Случилось Боргильдово поле. Древний Бог Один потерпел сокрушительнейшее из поражений. Стал Старым Хрофтом. И о Свече забыли.

Но, как видно, не все. Как-то же узнал смертный лекарь ту сказку, что передал своей внучке. И она поверила. И кто-то, почувствовавший эту веру, обретший в ней новые силы, повел Руни к Свече. И кто-то другой, догадавшийся, что ищет смертная в Кольчужной горе и усмотревший в этом угрозу, попытался ее остановить, выслав ей навстречу многоглазых гигантов.

Хрофт был почти уверен, что узнал какие-то из заклинаний, что сумел уловить там, на границе Живых скал. Но тот, кто сплел их, хорошо защитил себя. Память, в том числе и магическая, словно натыкалась на незримую стену.