Один из многих

— Она держит в руках арбалет.

— У нее не было никакого арбалета.

— Уже есть.

— Неужели?

Насмешливо глядя на девушку сверху вниз, он многообещающе улыбнулся и, протянув руку, аккуратно снял прилипший к ее волосам кусочек ваты.

У Абигейл неожиданно перехватило дыхание. Она слегка откинула назад голову — в туфлях без каблуков она была немного ниже Леонарда — и, встревоженная выражением его голубых глаз, непроизвольно отпрянула к стене. На его лице появилась невеселая улыбка.

— Приятно сознавать, что кто-то тебя боится.

— Я вас не боюсь, но почему вы не заберете у этой сумасшедшей арбалет?

— Не хочу, — небрежно ответил он.

Неожиданно он резко наклонил голову и жадно охватил губами ее губы. Всепоглощающий поцелуй полностью заглушил все ее мысли, лишая сил, способности протестовать и сопротивляться, порождая сладкое томление во всем теле. На одно блаженное мгновение Абигейл поддалась искушению и ответила. И в ту же секунду Леонард отпрянул от нее.

Прерывисто дыша, они смотрели друг на друга.

— Зачем вы это сделали? — наконец спросила девушка.

— Тактический ход.

— Тогда приберегите его для себя, — сказала она, понимая, что на самом деле снова хочет оказаться в его объятиях.

— Вам не нравится вкус вашего собственного лекарства?

— Вы сами не понимаете, о чем говорите.

— Нет, но догадываюсь. И чем дальше, тем больше.

— Что? — в некотором замешательстве спросила Абигейл.

Ее смущал взгляд голубых глаз. Впервые в жизни она не вполне понимала, чего хочет от нее мужчина. Если вообще чего-нибудь хочет.

— Еще? — поддразнил ее Леонард.

— Нет, — ответила она, борясь с искушением сказать «да». — Если эта маленькая демонстрация задумана для того, чтобы отпугнуть Эйну, то поищите другое средство.

— Но мне нравится это.

Леонард привлек ее к себе и поцеловал снова. Но не так, как в первый раз, совсем не так — деликатно и мягко, с необыкновенной нежностью в теплотой. Он обнимал Абби с обезоруживающей уверенностью. И поддавшись переполнявшим ее чувствам, она снова ответила на поцелуй со всей страстью, на которую только была способна.

Он был умел и опытен, возбуждая в ней желание большего, гораздо большего, рождая ощущение, что они созданы друг для друга. Они идеально подходили друг другу по росту, и их тела почти слились в объятии. Взаимное влечение обволакивало их, словно пелена, отгораживая от остального мира…

Забыв обо всем, об Эйне Бригс, о тренировках и занятиях, они обменивались поцелуями. Абигейл обхватила ладонями его лицо, прикоснулась пальцами к мочкам ушей, взъерошила волосы на затылке. Ее движения были непроизвольны, наполнены нетерпеливой и жадной страстью…

Резкий звук хлопнувшей где-то двери заставил их отпрянуть друг от друга.

— Ты меня хочешь, — глухо проговорила она, тяжело дыша.

— Да, — признал он. — И готов ненавидеть себя за то, что хочу женщину с такой сомнительной моралью.

— Что? — прошептала она, не веря своим ушам.

Так значит, Леонард целовал ее не потому, что понял — он ошибался насчет нее. Не потому, что она ему понравилась, не потому, что испытывал к ней симпатию. Абигейл почувствовала себя так, словно ее ударили.

— А ведь вы мне нравились! — воскликнула она, глядя на него расширившимися от обиды глазами.

— Значит, сейчас я вам не нравлюсь? Тем лучше, — спокойно произнес он. — Я бы не хотел стать еще одной жертвой вашей мести.

Не в состоянии придумать, что сказать в ответ, чувствуя головокружение, Абигейл повернулась и пошла по коридору, едва сдерживаясь, чтобы не побежать. Дойдя до поворота, она остановилась и оглянулась. Леонард стоял там, где она его оставила, и смотрел на нее.

— Зачем? — спросила она. — Если вы такого дурного мнения обо мне, зачем вы позволили мне приехать?

— Мне было скучно, — ответил он. — Я решил, что вы сможете меня развеселить. — Насмешливо помахав ей рукой, он повернулся и пошел прочь.

Скучно? Он пригласил ее сюда со скуки? Не понимая, куда она идет и зачем, Абигейл спустилась в кухню. Он поцеловал ее, потому что не мог удержаться. Как и другие мужчины, он воспринимал ее только как красивую вещь, как куклу, а не как личность. И не спровоцировала ли она его, потому что ей тоже захотелось приключений? Она мечтала, чтобы он ее поцеловал, но вовсе не напрашивалась на оскорбления. И ей сейчас не уехать отсюда. Черт возьми, на самом деле она и не хочет уезжать из этого дома!

Войдя в кухню, Абигейл увидела Бейли, стоящего у плиты. Старик было улыбнулся девушке, но вглядевшись в выражение ее лица, нахмурился.

— Что-то случилось?

— Да, — нервно признала она. — Я только что сделала большую ошибку.

Грандиозную ошибку. Позволила себе забыться, и вот результат: напросилась на оскорбительную насмешку.

— О Боже! Я могу чем-нибудь помочь?

— Что? Нет, нет…

Рассеянно улыбнувшись, она присела к столу и взяла протянутую ей чашку с чаем.

— Спасибо.

— Ошибку можно как-нибудь исправить?

— Не знаю. Боюсь, что нет.

— Так что же случилось?

— Ничего. Не обращайте внимания.

Поглощенная своими мыслями, Абигейл задумчиво разглядывала чашку, которую держала в руках. У нее до сих пор не было долговременных связей, она никогда не задерживалась на одном месте достаточно долго. К двадцати восьми годам в ее личной биографии было два более или менее серьезных романа, и только один из них был интимным, хотя все вокруг считали, что она коллекционирует мужчин, как спичечные коробки. Друзей тоже было немного. Она страстно увлекалась историей — вот пожалуй и все. И вдруг теперь, совершенно неожиданно для себя, вопреки всем предостережениям разума, она охвачена непреодолимым влечением к мужчине, который презирает ее.

— Мне уже двадцать восемь лет, — зачем-то объявила она Бейли.

— Неужели? — с некоторым удивлением спросил он. — Вы этим недовольны?

— Да. То есть нет. Бейли, вы когда-нибудь были женаты?

— Нет. Не мог найти подходящей кандидатуры. — Он налил себе чаю и сел напротив Абигейл. — Имея перед глазами такой пример, как отец и мать Леонарда, я тоже мечтал об идеальной спутнице жизни. Знаете, они просто обожали друг друга. Жили друг для друга, и когда он умер, она чуть с ума не сошла, стала какой-то неземной, как потерянная душа. Как привидение. Я ей очень сочувствовал. Короче говоря, я так и не женился.

— И мистер Леонард тоже?

— Да. А вы почему не выходите замуж?

— Не знаю. Не вижу в этом большого смысла.

Она вздохнула и сделала большой глоток уже остывшего чая.

— Кстати, только что позвонили из больницы, — сообщил Бейли. — С пилотом все будет в порядке.

— Я рада, — улыбнулась Абигейл. Но мысль о пилоте вызвала воспоминания о вчерашнем вечере и обнаженной спине мужчины, который только что целовал ее. Сделав усилие, чтобы переключить мысли на другое, она сказала: — Мне нужен пластилин.

— Пластилин?

— Да, или глина. Для лепки. Я собираюсь сделать макет к следующей неделе, — объяснила она. — Это будет первобытное поселение.

— Понятно. Тут есть городок неподалеку, там должен быть магазин, где можно купить пластилин или глину.

Абигейл кивнула и сделала последний глоток чая.

— Я поеду туда прямо сейчас. Спасибо.

Она встала, вышла из кухни и поднялась, чтобы взять плащ и ключи от машины. Уже спускаясь вниз и проходя через площадку второго этажа, она услышала голос Феликса. Решив узнать, в чем дело и не возникло ли у него проблем с доспехами, девушка свернула в коридор.

Заглянув в открытую дверь оружейной, Абби увидела Леонарда, который сидел на скамье спиной к ней и шлифовал деревянный меч. Феликс, в ожидании рассматривающий коллекцию оружия, снял со стены большой лук. Абигейл с некоторой обидой отметила, что Леонард не запретил Феликсу трогать его.

— А почему мы не используем этот лук? — спросил Феликс.

— Потому что вы не сможете оттянуть его, — рассеянно ответил Леонард. — Он весит шестьдесят фунтов.