Страница 18 из 78
При одной мысли об алкоголе голова у Брук заболела сильнее — когда в последний раз у нее было похмелье ближе к ужину? Но она все-таки села прямо.
— Как только переоденусь, сразу спущусь, — сказала она, но Джулиан уже отключился.
Выбираться из теплой мягкой постели страшно не хотелось, но три таблетки эдвила и душ в режиме «дождь» помогли. Брук быстро натянула узкие, как леггинсы, джинсы, шелковый топ с коротким рукавом и блейзер, но ужаснулась, взглянув в зеркало на обтянутый джинсами зад. Содрать джинсы-леггинсы оказалось еще труднее, чем вползать в них змеей. Брук едва не заехала себе коленом по лицу, дюйм за дюймом стягивая штанины и терпя немалую боль. Живот колыхался, ноги бешено молотили воздух, но все равно дело едва двигалось. Интересно, девушка в белом бикини когда-нибудь сталкивалась с таким унижением? Брук с отвращением швырнула джинсы в угол. Единственное, что оставалось в ее гардеробе, — сарафан. Д ля открытого платья было слишком холодно, но с блейзером, хлопковым шарфом и балетками можно было рискнуть.
Более или менее, подумала Брук, снова подошла к зеркалу. Волосы в основном высушены и — следовало признать — выглядели чертовски хорошо, учитывая то, что она не тратила на это усилий. Брук нанесла тушь и размазала по щекам несколько точек жидких румян с блеском, которые Нола всучила ей несколько недель назад и настояла, чтобы подруга ими пользовалась. Схватив сотовый и сумочку, Брук выбежала из номера. Губы покрасила уже в лифте. Рукава блейзера задрались, пока она шла по фойе. Хорошенько встряхнув волосами, Брук стянула их в узел и почувствовала себя свежей и красивой. Джулиан сидел с компанией за главным столом в патио.
— Брук! — Он встал и сделал приглашающий жест.
Брук разглядела его улыбку с пятидесяти футов, и ее неловкость окончательно улетучилась, когда она побежала навстречу мужу.
— Поздравляю! — сказала она, обнимая его за шею,
— Спасибо, детка, — шепнул он ей на ухо и добавил громко: — Иди, поздоровайся. По-моему, ты еще не со всеми знакома.
— Привет! — сказала она сразу всем. — Я — Брук.
Компания устроилась за простым деревянным столом в настоящем шатре цветущих деревьев. Таких уютных уголков здесь было много, и почти везде сидели загорелые, смеющиеся люди, но в целом в патио царила атмосфера покоя, отсутствия спешки. Маленькие фонари мигали в темноте. В свете тонких свечей лица казались более таинственными и красивыми. Звенели бокалы с виски с содовой, негромко звучала музыка из динамиков, спрятанных где-то в кронах деревьев, а если постараться, можно было различить ровный шум бульвара Сансет. Брук никогда не была в Тоскане, но живо представила, как выглядит деревенский ресторан где-нибудь в Кьянти.
Ладонь Джулиана оказалась у нее пониже талии; Брук чувствовала, что ее мягко подталкивают к заранее отодвинутому стулу. Придя в восторг от обстановки в волшебном патио, ярко освещенном в ночи, она почти забыла, зачем пришла. Окинув взглядом собравшихся, она заметила, что Лео смотрит на нее с удивительно брюзгливым выражением лица. Женщина лет тридцати — или сорока, но с обилием ботокса? — с гладкой темной кожей и смоляно-черными волосами, должно быть, Самар, новый рекламный агент Джулиана. А смутно знакомый молодой человек… Да нет, это невозможно… Господи, это он! Да как же такое может быть?
— Лео ты уже знаешь, — начал Джулиан. Тот фыркнул. — А это наша замечательная Самар. Мне говорили — лучше ее не найти, но сейчас я могу это подтвердить на сто процентов.
Самар улыбнулась и протянула Брук руку через стол.
— Приятно познакомиться, — сказала она коротко, хотя и достаточно сердечно.
— Я о вас так много слышала, — произнесла Брук, пожимая ей руку, хотя взгляд помимо воли то и дело перескакивал на четвертого сидевшего за столом. — Когда Джулиан узнал, что вы будете его пресс-секретарем, он пришел домой взволнованный, радовался, что предстоит работать с лучшими из лучших.
— Вы очень любезны, — пренебрежительно отмахнулась Самар. — С Джулианом нам легко. Сегодня он показал себя настоящим профессионалом.
— Не могли бы вы обе перестать меня хвалить? — вмешался Джулиан, но было видно, что он польщен. — Брук, еще я хочу познакомить тебя с Джоном. Джон, это моя жена.
Господи Боже, это действительно он! Брук не веяла глазам — за столом среди поклонников ее мужа бокалом пива в руке запросто сидел Джон Бон Джови. Что говорить? Что делать? Где черти носят Нолу, когда она позарез нужна? Брук пыталась собраться с мыслями. Если удержаться от признаний вроде «я ваша горячая поклонница» или «мне очень импонирует, что вы столько лет женаты на одной женщине», она, может, и сойдет за нормальную, но не каждый же день садишься за стол с суперзвездами…
— Привет, — сказал Джон, кивнув Брук. — Какие классные у вас волосы, просто на зависть! Цвет свой?
Брук невольно прикоснулась к вьющимся локонам и вдруг покраснела. Огненный оттенок ее волос был столь чистым и ярким, что можно было либо безоговорочно восхищаться им, либо откровенно недолюбливать. Брук любила свой цвет, Джулиан его обожал, очевидно, и Бон Джови тоже понравилось. «Нола! — мысленно завопила Брук. — Ты мне нужна здесь и сейчас!»
— Да, свой, — ответила она, выразив гримаской притворное отвращение к природному цвету своих волос. — Сколько меня дразнили в детстве! Но я как-то, знаете, привыкла быть рыжей.
Краем глаза Брук видела, что Джулиан улыбается; оставалось надеяться, больше никто не понял, насколько неискренна эта напускная скромность.
— По-моему, цвет опупенный, — заявил Джон и поднял высокий конический бокал. — Предлагаю тост за огненных су… — Он оборвал фразу, и на его лице появилась очаровательная притворно-робкая мина. Брук хотела ему сказать, что он может звать ее «огненным лобком» в любой момент. — Тост за горячих рыжих девчонок и дебют у «Лено». За тебя, парень. Это было круто! — Джон протянул свой бокал, и все начали чокаться. Высокий бокал с шампанским коснулся бокала с пивом последним, и Брук ужасно захотелось увезти стакан домой в качестве сувенира.
— Поздравляем! — наперебой заговорили все. — За тебя!
— Так что там было? — спросила Брук мужа, радуясь дать ему возможность еще раз рассказать о своем успехе. — Расскажи мне все.
— Джулиан был безупречен, — сказала Самар профессионально-монотонной скороговоркой. — Его выступление поставили после самых ярких гостей шоу. — Она повернулась к Джулиану: — По-моему, Хью Джекмен был очарователен, как считаешь?
— Да, и он, и его новая девушка, — кивнул Джулиан.
— Нам здорово повезло — в кои-то веки две интересных знаменитости, никаких детских аниматоров, фокусников и дрессировщиков, — сказала Самар. — Просто ужасно, когда тебя затирают какие-то шимпанзе.
Все рассмеялись. Подошел официант, и Лео заказал на всех, не спрашивая. Брук терпеть не могла подобные манеры, но спорить с его выбором было трудно: еще бутылка шампанского, всем по коктейлю с текилой и побольше тарелочек с закусками — от брускетты с трюфелями и белыми грибами до моцареллы с рукколой. Когда принесли крабовые котлетки с пюре из авокадо, настроение Брук совсем исправилось — ее охватила эйфория от радостного возбуждения. Джулиан, ее Джулиан, тот самый, кто всегда спит в носках, выступил сегодня в самом полярном шоу, живут они в роскошных апартаментов одиозного «Шато Мармон», едят и пьют как рок-звезды первой величины. Один из самых знаменитых музыкантов двадцатого века во всеуслышание похвалил ее волосы. Конечно, лучшим днем ее жизни был день свадьбы (так полагается говорить), но сегодняшний вечер следовал за лидером с отрывом в долю секунды.
В сумке, стоявшей на земле, пожарной сиреной взвыл сотовый Брук — такой сигнал она выбрала после сегодняшнего «мертвого часа», боясь снова не услышать звонок.
— Почему не ответишь? — с набитым ртом спросил Джулиан.
Брук посмотрела на сотовый. Отвечать ей не хотелось, но дома уже за полночь, вдруг что-то случилось?
— Мама, — сказала Брук в трубку как можно тише, — я сейчас на праздничном ужине. У тебя все нормально?