Страница 34 из 80
Итак, кроме хорошо отрежиссированной имитации настоящей хирургической операции, существует еще один очень важный психотехнический фактор – это необходимость постоянного и непрерывного(!) удержания внимания пациента на испытываемых им реальных физических ощущениях, возникающих по ходу выполнения «операции». Для этой цели служит специальным образом выстраиваемый непрерывный физический болевой и тактильный контакт, сопровождаемый речью-диалогом, выполняемый СК-специалистом (психохирургом) таким образом, чтобы за все время «операции» пациент ни на долю секунды ни на что не отвлекался и постоянно удерживал сильно суженное и устойчиво сконцентрированное поле своего непрерывного внимания только на испытываемых по ходу операции ощущениях.
Кроме вышеописанных есть еще два секрета, которые мы показываем только при личном обучении нашему методу в г.Санкт-Петербурге, тел.(812)219-111-98 на однодневных курсах по русской психохирургии. На обучение принимаются все желающие, так что не стоит сильно беспокоиться, что мы не все секреты раскрываем. Просто я должен увидеть и познакомиться с человеком, прежде чем передам ему секрет русской психохирургии, потому что после личного общения это уже будет другой человек, действительно «психохирург», намного лучше любого филиппинца…
Психохирургия может выполняться в любом психотерапевтическом или СК-кабинете, психотерапевтом или СК-терапевтом, прошедшим у нас специальное обучение и аттестацию.
Пациент укладывается на кушетку, оголяется место «операции» (например, на животе) и психохирург смоченным в спирте тампоном очищает место «операции». Использованные тампоны кладет на медицинский поднос или тарелочку, которую рядом держит медсестра (кстати, оба в халатах, как положено), при этом пациент все это видит и реагирует как хочет (может разговаривать, задавать вопросы, делиться своими ожиданиями, рассказывать о характере имеющегося заболевания, просто молчать и т.д.). Затем психохирург погружает пациента в СК-2 (транс с открытыми глазами и ясным сознанием) и требует сосредоточить все внимание, ни на что до конца «операции» не отвлекаться и стараться хорошо ощущать и понимать, что происходит в месте операции, а также быстро, не раздумывая(!) отвечать психохирургу на вопросы о характере испытываемых ощущений, и если боль будет нестерпимая, то сразу сообщить, так как «операция» выполняется без наркоза.
Затем психохирург просит вслух медсестру держать поднос с сухими комками ваты поближе к месту «разреза», чтобы вытирать кровь, если она появится. На подносе все кусочки ваты сложены «пирамидкой» так, чтобы нижние кусочки не были совсем видны. Нижние кусочки ваты содержат внутри хорошо спрятанные и совершенно невидимые маленькие капсулы с кровью или очень похожей заменяющей красной жидкостью.
Сверху лежат обычные комки сухой ваты.
Психохирург просит пациента приготовиться потерпеть насколько возможно и специально заостренным ногтем указательного пальца правой руки проводит сильный и очень болезненный, царапающий нажим – «разрез» кожи, имитирующий «вскрытие» (например, живота). Несмотря на определенное трансовое притупление пациент должен испытывать в этот момент нестерпимую боль, а психохирург взволнованно и сопереживательно говорит:" Потерпите, пожалуйста, потерпите!" Берет нижний тампон и сжимая его по шву увлажняет его вдоль шва и пачкает шов, свои руки и весь тампон кровью, якобы Мчавшую слегка выступать из «раны». Кровавый тампон мимо лица (чтобы пациент видел) психохирург кладет на под нос (который все время держит медсестра или ассистент) рядом с сухими кусочками ваты. Одновременно следуют вопросы пациенту: «Ну как вы ощущаете разрез? Все нормально? Терпеть можно?» И сразу следует сильнейшее болевое продолжение разреза. Пациент от боли должен начать искаженно воспринимать происходящее и у него должно неожиданно возникнуть (или усилиться прежнее, слабое) ощущение и абсолютное убеждение, что ему действительно делают операцию. Пациент обычно отвечает: «Да, доктор, все хорошо, терпеть трудно, но можно». После такого ответа психологический контакт установлен и сфокусирован, это значит, что психофизиологический механизм «операции» реально запущен и по-настоящему. И действительно, исследования это подтверждают – пси-хохирургическая операция проходит как настоящая и даже лучше, качественнее.
Итак, после ответа пациента, из которого врачу становится ясно, что пациент все воспринимает всерьез и по-настоящему, врач накладывает все пальцы правой руки на кожу по одну сторону шва, а пальцы левой руки – на противоположную сторону перпендикулярно ко шву и начинает с нажимом внутрь растягивать кожу на разрыв. Затем передвигает обе руки вдоль шва и опять «разрывает» его. Одновременно с этими разрывающими ткань манипуляциями врач строго спрашивает пациента: «Ну! Чувствуете как шов разрывается и углубляется?» Пациент обычно отвечает: «Да! Конечно, чувствую!» Врач опять быстро берет 5-6 спецтампонов и выполняет имитацию вытирания крови и складывания кровавых тампонов на поднос. При этом 2-3 тампона остаются специально вокруг шва, чтобы сдерживать сбегающую с «раны» по телу кровь. В указанных 5-6 тампонах 2 должны быть обычными, 2-3 с капсулами крови и один специальный в виде натурального кусочка мяса, жира и т.д. из говядины. Затем врач просит пациента подержать пока пару тампонов, чтобы они, мол, не пачкались на подносе от уже использованных, и дает ему пару обычных тампонов. Пациент держит эти кусочки ваты в руке и подсознательно лишний раз убеждается, что это обычные кусочки ваты. Почему подсознательно?
А потому, что критически анализировать он уже давно не в состоянии, так как «заигрался», вошел в роль и активно участвует в спектакле под названием «психохирургическая операция».
Затем врач напрягает прямые пальцы своей правой руки и жесткой вибрацией со всей силы вдавливает их в шов («открытую рану»). Пальцы наполовину исчезают под складкой кожи, иногда достигая чуть ли не позвоночника. Пациенту больно. Врач просит его потерпеть и согнув указательный и средний палец защемляет между ними кожу и жестко вытягивает ее вверх, имитируя как бы вытягивание и вырывание из живота больного куски мяса. При этом врач сообщает больному, что «сейчас мы эту гадость удалим и вы будете здоровым». При этих словах пальцы выходят из живота уже с кусочком приготовленного мяса. Врач демонстрирует эту «гадость» больному и с отвращением кладет ее на поднос в окровавленные тампоны, при этом мысленно и образно представляя, что болезнь действительно удаляется с этой настоящей выбрасываемой гадостью. Так как руки убраны, то больному легче и врач его успокаивает, что теперь все позади, рана сейчас начнет под действием рук мгновенно срастаться и все будет хорошо. Одновременно врач сживающими движениями пальцев с двух сторон вдоль шва стягивает кожу, имитируя мгновенное сращивание раны по всей длине «разреза». При этом пациента спрашивают: «Ну! Хорошо все срастается? Если почувствуете, что на каком-то участке раны вдоль всего разреза срослось плохо, то скажите мне. Договорились?» Часто больной говорит, что вот в таком-то месте сращивание надо повторить, так как он чувствует, что там срослось плохо. Тогда врач обязательно должен в указываемом месте повторить свои манипуляции по «сращиванию», пока больной не подтвердит, что теперь все в порядке. Это важный момент, если о нем забыть, то больного всю жизнь (или очень долго) будет «несросшийся» участок «раны» беспокоить.
Затем врач окончательно протирает спиртовым тампоном оставшуюся царапину и накладывает на нее пластырь или перебинтовывает, в зависимости от места «операции».
Далее, в зависимости от самочувствия больного, а оно всегда как после настоящей операции, его переносят на кушетку где он отдыхает. В зависимости от места операции больному запрещается пить 4-8 часов и сутки-двое кушать. Больной должен лежать и ждать выздоровления.
Бывает, когда исцеление и резкое улучшение самочувствия наступает сразу на операционном столе и пациент сам встает всех благодарит, радуется и идет домой. А бывает, что пациента после операции надо домой отвозить с сопровождающими и болеет он долго, иногда неделю-две.