Предсказание эльфов

— Я… Нет, не очень, но при всех я стараюсь держаться.

Усилием воли я заставила себя не заплакать. Я могла рыдать, как младенец, когда смотрела «Дневник памяти», [9]и, конечно, плакала иногда перед сном… Ладно, я делала это часто, но наедине с собой. Мне не нравилось плакать при людях.

— Если тебе что-то понадобится, просто скажи мне.

Я улыбнулась. Мне хотелось идти вперед, не думать больше о том, что заставляло меня страдать. На территории Ленда я чувствовала себя немного странно и не так уверенно, как когда мы оба находились в Центре. Сейчас, например, мне очень захотелось взять его за руку, но, поскольку внизу ждали его отец и эта злобная вампирша, я не решилась.

Мы встретились с Дэвидом и Арианной во дворе, и я впервые как следует огляделась. Прямо от дома начиналась узкая асфальтированная дорожка, петлявшая между деревьями, но мы свернули вправо и пошли по еле заметной тропинке вглубь леса. На деревьях набухали почки, воздух был прозрачным и кристально чистым. Была ранняя весна, и только-только начинало теплеть. Я старалась сосредоточиться на лучах солнца, проникавших сквозь листву.

— Где мы? — шепнула я Ленду.

— В Вирджинии.

Справа от нас текла широкая река, которая впадала в пруд, видневшийся недалеко впереди. Пробираясь через деревья, мы подошли к нему и остановились на берегу. Пруд был большой, овальной формы, с водой светло-голубого цвета, в которой отражалось безоблачное небо. Края пруда все еще были покрыты льдом, а середина явно оттаяла совсем недавно.

— О, отлично, — сказал Ленд. — Сегодня она сможет выйти.

При мысли, что они водят дружбу с ведьмой, я нахмурилась. Но взгляд на счастливое и возбужденное лицо Ленда убедил меня, что мы пришли сюда не для того, чтобы встретить мучительный конец.

— Кто она? — спросила я.

Ленд улыбнулся.

— Моя мама.

Глава двадцать седьмая

Семейная встреча

— Твоя мама? — переспросила я и повернулась к пруду в поисках признаков дома или какого-нибудь другого жилища. Вокруг не было ничего подобного. Ленд подобрал с земли камешек и, сделав ловкое движение запястьем, пустил его в пруд. Минуя лед, камень приземлился на поверхность пруда и четыре раза подскочил. Этому я тоже всегда мечтала научиться. Все уставились на воду в ожидании, и я последовала их примеру.

Вдруг в центре пруда началось движение: вода зашевелилась, как будто внутреннее течение поменяло направление. В нашу сторону побежали волны, они возникали и двигались сами по себе. Я слегка занервничала: большинство паранормальных, которых я встречала до этого, были не прочь убить меня. Тем не менее я ни на шаг не отступила, когда огромная волна пошла прямо на нас, наращивая темп и вздымаясь выше берегов.

Столкнувшись с кромкой льда, волна вдруг взлетела вверх, прямо в воздух, окатив меня ледяными брызгами.

Вода начала принимать очертания человеческой фигуры, и вскоре перед нами стояла женщина. Точнее, она как бы вырастала из воды и вся состояла из нее. Ее силуэт колебался, и на нем играли блики солнечного света: это было удивительное зрелище. Верхняя часть тела женщины имела отчетливые очертания: лицо незабываемой красоты, волосы, каскадом рассыпавшиеся по плечам, тонкие руки, которые она протянула к нам. Ниже ее талии вода растекалась, образуя нечто вроде длинного платья, возникающего прямо из поверхности пруда.

— Привет, мам! — Ленд радостно помахал рукой.

Женщина рассмеялась. У меня мурашки побежали по коже. Я всегда думала, что самый красивый на свете смеху Рета, но он не мог даже сравниться с этими звуками. Мне показалось, что все заботы на свете исчезли, осталось только прохладное и чистое ощущение журчащего ручья, который ласкает мои пальцы, пока я лежу рядом с ним прекрасным теплым днем. В смехе этой женщины отчетливо звенела музыка.

— Здравствуй, мой милый, — сказала она. По лицу женщины пробежала легкая рябь, и она улыбнулась, глядя на сына. Женщина была прозрачной и вся просвечивала насквозь, но блики света и струи воды, которыми она управляла, позволяли видеть, как меняется выражение ее лица. Она выглядела совсем как Ленд, только была еще более изменчива. И я заметила кое-что еще: из ее груди, там, где должно было быть сердце, исходило легкое сияние, как будто ее наполнял внутренний свет. Я решила, что это естественно для всех паранормальных.

— Крессида, — проговорил отец Ленда. Заметив, как он смотрит на нее грустным и в то же время счастливым взглядом, я волей-неволей задумалась, что за история была за плечами у этих двоих.

— Дэвид.

— Он вернулся домой целым и невредимым.

Крессида снова рассмеялась.

— Я говорила тебе, что он вернется. И он нашел ответ. — Крессида пристально посмотрела на меня. Я не знала, что от меня требовалось, так что смущенно помахала ей рукой.

Ленд опустил глаза, качая головой.

— Нет, я… Мне жаль. Я ничего не нашел. Я видел ту, кто это делает, но ответов у меня по-прежнему нет.

Крессида покачала головой, роняя капли на кромку льда.

— Ответ рядом с тобой. — Она улыбнулась, но ее прозрачные глаза как будто сверлили меня насквозь. — Какое гармоничное сочетание. Ленд показывает миру все, что хочет, а ты видишь насквозь все, что мир показывает тебе.

— Что значит «ответ»? — вмешалась Арианна.

Крессида замерцала, как будто собираясь изменить свою форму.

— Ленд нашел то, что должен был найти.

Дэвид нахмурился.

— Ты хочешь сказать… Это ты послала его туда? — Он повернулся к Ленду. — Ты поэтому пошел? Она тебя попросила?

Ленд отрицательно покачал головой.

— Нет, я пошел, потому что услышал ваш разговор. Помнишь, что тебе сказала банши?

— Да, но я…

— Все идет не так, как должно. Сейчас все еще можно исправить. Или потерять навеки, — проговорила Крессида задумчиво. Сказать по правде, это нам не слишком помогло. Она явно была мастером по части туманных выражений. Теперь мне стало понятно, где Ленд научился отвечать на вопросы так расплывчато и неоднозначно, как он делал это в Центре. — Грядут перемены. Ее глаза как лед, что на солнце тает.

Крессида снова улыбнулась мне. Я пожала плечами, чувствуя себя неловко:

— Я здесь ни при чем.

Крессида покачала головой. Я не поняла, отрицала ли она мои слова или соглашалась с ними.

— Воды пустеют. — В ее голосе звучала горечь. — Я сожалею об Алише. Ты сможешь все исправить?

— Как вы узнали про Лиш? — спросила я дрожащим голосом.

— Она была частью вод. Ты вернешь ее нам?

Я отрицательно мотнула головой, не в силах сдержать слез.

— Не могу. Она мертва.

— Крессида, — проговорил Дэвид мягко и одновременно настойчиво, как будто призывая ее сосредоточиться. — Теперь мы знаем немного больше о существе, которое делает это. Мы надеялись, ты поможешь нам.

Женщина небрежно махнула рукой.

— Водная стихия здесь ни при чем — это дело огня и воздуха. Этот путь не для меня, и я не вижу, куда он ведет. — Плечи Ленда поникли. Все наши спутники выглядели разочарованными. — Ленд, мальчик мой, выпрямись, не сутулься!

Я чуть не расхохоталась. Похоже, она была неплохой матерью. Крессида широко улыбнулась, заставив блики света на ней засиять ярче прежнего, а потом внезапно рассыпалась миллионом струй, с громким плеском ударившихся о поверхность пруда.

— Пока, мам, — тихо сказал Ленд.

Арианна с раздраженным видом скрестила руки на груди.

— Мы попросту теряем время!

— Ну, не знаю, — промурлыкал за нашими спинами слишком хорошо знакомый мне голос. — Я нахожу это забавным.

Я резко развернулась, охваченная таким ужасом, что даже кончики пальцев задрожали. Все остальные выглядели удивленными, и только Ленд испугался, поняв, что к чему. Посреди тропинки стоял Рет. Теперь он выглядел как настоящий английский денди Викторианской эпохи. У него даже была трость: став свободным, он явно потратил немало времени на свой внешний вид. Он выглядел бы смешно, если бы не был таким обворожительным. Костюм ему шел, но в нем Рет казался еще более пугающим.

9

«Дневник памяти» (англ. The Notebook) — романтический фильм (США, 2004 г., реж. Н. Кассаветис).