Зима драконов

– М-м-м. – Открыв глаза, Хью ткнулся носом ей в шею.

Лучи октябрьского солнца падали на его загорелую кожу. Тела у обоих блестели от пота: даже в тени было довольно жарко.

– Господи, какая ты красивая.

Соколица улыбнулась. Лучница не считала себя привлекательной: ее можно было назвать поджарой, как гончая, и побитой ветрами, сухой, точно стоящий в поле столб, и она была на восемнадцать лет старше Хью.

– Мы провели здесь два часа, – сказала она.

Он поцеловал ее сосок.

– Мне все равно. Я бы хотел остаться здесь навсегда.

Конечно, сюда никто не должен был забрести. Половина мужчин вернулись в свои деревни и работают на полях.

– Нельзя нам, ты же знаешь. Вставай.

Он отодвинулся. Соколица села и принялась разыскивать одежду. С трудом нашла нижнее белье и штаны, потом натянула через голову рубашку.

Они зашагали обратно в замок. Во дворе висело белье, от него пахло мылом. Из казармы вышел Эдраин. Он заметно вырос за лето и больше не походил на щенка. Его даже дразнить стали меньше.

– А я тебя искал, – сказал он Хью. – Элиеф и я поставили мишени. Хочешь пострелять?

Хью пожал плечами.

– Схожу за луком. – Они направились в казармы.

Соколица больше не спала там; у нее появилась собственная комната, та самая, где она отдыхала, когда в первый раз появилась в Крепости. Тогда ей показалось там холодно. Теперь она об этом забыла. Террил уже считала комнатку своей: на столе лежала ее сумка, на кровати – плащ. Женщина умылась в тазике. Теплый ветерок коснулся ее лица. Окно было открыто, а занавеска отодвинута в сторону. Солнце еще не село. Она согнула правую руку, чувствуя, как все сильнее напрягается локтевой сустав. В июне она написала Тико: «Я должна еще некоторое время провести на севере…» Через неделю после возвращения в замок Карадур Атани сказал ей: «Если хочешь, в замке для тебя найдется место». Лучница ничего не ответила: ее раны были слишком глубокими, а отчаяние слишком острым. С тех пор Соколица почти не виделась с лордом-драконом. Однажды, в самое трудное время, сразу после ранения, она ощутила, как между ними возникла связь. «Поправляйся, Охотница, – прозвучал в ее сознании голос лорда-дракона. – Ты мне нужна». Однако Карадур предоставил ей возможность самостоятельно искать путь к исцелению.

В ту ночь трапеза получилась праздничной. К солдатам присоединились мужчины, работавшие на фермах. Продолжался сбор урожая.

– Пшеница уродилась выше человеческого роста, а тыквы просто огромные!

Да и еды было вдоволь: оленина, ямс, хрустящий красный картофель, вкусный темный хлеб.

Когда трапеза закончилась, слуги убрали столы. Сигли и Веген достали доску для кепха. Молодые солдаты отодвинули столы в стороны, чтобы устроить бойцовские схватки. В зале появилось много новых лиц: большинство воинов, сопровождавших Дракона в путешествии на север, покинули службу и вернулись к своим семьям, а летний набор рекрутов привел к появлению в Крепости двадцати крепких юношей, мечтавших поскорее научиться стрелять из лука, владеть мечом и стать искусными всадниками.

Соколица подсела за стол к Гсрагину, исполнявшему обязанности капитана. Лоримир впервые за долгие годы покинул Крепость. В сентябре он уехал в Аверру, чтобы навестить семью. Хью подвинулся, чтобы Соколица расположилась поближе к нему. Рогис и Финле, устроившиеся друг напротив друга, жарко спорили о том, как лучше всего учить псов загонять оленей. Герагин наклонился к Соколице и вполголоса сказал:

– Ты знаешь новость? Маргейн и Синнеа собираются пожениться.

Об этом она еще не слышала.

– Когда?

– В следующем месяце. Пока об этом известно немногим. Но это еще не все. Он намерен покинуть Крепость.

– И отказаться от должности?

– Верно. Маргейн хочет стать фермером. Дракон согласился.

Неожиданно Рогис радостно вскрикнул:

– Эй, смотрите!

Через весь зал к их столу пробирался Марек Гавринсон. Он покинул Крепость, но остался на службе у Дракона – теперь он жил в Кастрии и отвечал за порядок на дорогах, а также командовал стражниками на рынке и у ворот.

– Ты растолстел, – сказал ему Орм. Марек усмехнулся.

– Хочешь побороться? Готов спорить, что сумею положить тебя на лопатки. – Он бросил на стол перчатки. – Боги, от меня несет, как от козла, а жажда скоро замучит окончательно. – Хью вручил ему стакан, и Марек с наслаждением выпил вина. – Вот теперь намного лучше. Вы выглядите довольными жизнью. Как охота?

– Неплохо, – ответил Финле, который недавно выезжал в поле.

Рогис в охоте не участвовал и сделал вид, что сейчас стукнет Финле.

– Марек, большинство из нас последние десять дней трудились в житницах, – вмешался Герагин. – Допивай свое вино и расскажи нам, что ты слышал от торговцев.

Марек присел на скамью.

– Да, торговцы. Ну, они рассказывают забавные истории. Их послушать, так получается, что Карадур Атани этим летом повел свою армию в ледяные пустоши к северу от Серых Пиков, чтобы взять штурмом замок чародея и захватить сокровище в его сундуках.

– Что-то я не припоминаю сундуков с сокровищами, – проворчал Рогис.

– А как насчет армии гоблинов? Или гигантских волков? А помнишь огромные валуны, поющие сладострастными женскими голосами?

– Это я пропустил, – с шутливым сожалением заявил Орм.

Финле рассмеялся.

– Неужели никому не известно, что произошло на самом деле? – заинтересовался Рогис.

– А ты бы сам хотел, чтобы люди об этом узнали? – осведомился Марек. – Узнали обо всем? – Рогис покраснел. – Ну, некоторые, наверное, знают. Солдаты говорят со своими женами или друзьями. В Чингаре, Слите и Каетрии знают правду.

– А они знают, что он сделал? – спросил Финле. – Знают, кто он такой?

– Они его видели, – ответил Марек. Удивленные интонации, с которыми офицер произнес последние слова, заставили замолчать даже Рогиса. Соколица представила себе Карадура таким, каким видела его на вечерней и утренней заре, поднимающимся с Драконьего Насеста, с огнем в глазах и солнечным светом, стекающим жидкой лавой по великолепным распростертым крыльям…

– Ты неплохо выглядишь, – заметил Герагин. – Полагаю, в Кастрии все спокойно?

– Да, все хорошо. Я оставил за себя Арнора, а сюда приехал с докладом, вот и вес. Ларис у ворот сказал, что Дракона нет.

– Верно, – кивнул Герагин. – Но к рассвету он вернется.

– Ты найдешь мне место для ночлега?

– Ты всегда можешь переночевать в конюшне, проворчал Рогис. – А какие еще сказки рассказывают торговцы?

– Часто упоминают про быка.

– Какого еще быка?

– Про быка, принадлежащего одному фермеру рядом с Ярроу. Помните ужасные грозы с молниями в прошлом месяце?

– Господи, такое забудешь! – с чувством ответил Орм. – Я почти неделю после этого вытаскивал коров из болота и чинил поваленные заборы.

– Так вот, бык этого фермера, которого зовут Бьорн – фермера, естественно, а не быка, – так вот, бык Бьорна повалил ограду и убежал в поля, за ним погнались фермерские собаки, а также мужчины и мальчишки из двух деревень. Им удалось выгнать его из рощи, но дальше они не могли придумать, как с ним поступить. Наконец кому-то в голову пришла замечательная идея: они смочили тряпку в давленом винограде – этот бык почему-то обожал давленый виноград – привязали тряпку к шесту, и с его помощью заманили быка в загон.

– Знавал я одну девушку в Ярроу, – меланхолично проговорил Орм.

– А ей нравился давленый виноград? – осведомился Рогис.

Сквозь смех Герагин спросил:

– А какие еще новости ты слышал? Все ли в порядке в Мако?

– Насколько мне известно, да. Так, дайте припомнить. Геррис Холл, старый лорд Серрснхолда, серьезно заболел: все считают, что он умрет до конца года. Еще говорят, будто в этом году виноградники в Мериньи дали особенно богатый урожай. О да, дочь Леминина помолвлена.

– С кем? – полюбопытствовал Хью.

Он вспомнил дочь Кални Леминина, Селену – серьезную девушку, чья нежная улыбка и спокойная манера поведения скрывали невероятно озорной характер. Однажды она целое утро отлавливала кузнечиков во дворце Леминина и засовывала их гостям отца в сапоги.