Пробуждение любви

— Я отдал ей одну из старых кобыл, надеюсь, ты не станешь возражать, Рик.

— Конечно, не стану, — ответил Родерик. Он не мог встретиться глазами с Микаэлой Форчун, однако не мог отвести от нее взгляд, застывший на длинном золотистом локоне, упавшем ей на плечо. — Ты правильно поступил, Хью.

Хью ослепительно улыбнулся и низко склонился перед Микаэлой. Родерик испытал укол ревности, еще раз столкнувшись с фактом, что его лучший друг красив, очарователен и… невредим.

— Мисс Форчун, должен рассказать вам, как Лео оценил проведенное с вами время. Он не переставая болтал о «эди Микэ-а, сетах» и прочей чепухе, пока у него не закрылись глаза. Я тоже благодарю вас за вашу щедрость.

— Мне очень нравится проводить время с Лео, так что нет нужды благодарить меня, — сказала Микаэла, слегка вздернув носик. Затем, без предупреждения, ее взгляд пронзил Родерика, и в ее глазах стоял вопрос, который невозможно было ни с чем спутать. — Полагаю, если я стану его мачехой, мы будем постоянно вместе.

Родерик почувствовал себя беспомощным, находясь между этими двумя красивыми, неискалеченными людьми.

— Встретимся завтра вечером, леди Микаэла. После того, как Лео уложат спать — в вашей комнате.

Микаэла кивнула, и в уголках ее губ промелькнула тень улыбки.

— Я буду ждать.

Родерику хотелось удалиться как можно скорее, и он выругал себя за то, что, выходя из своей комнаты, не захватил с собой трость. Когда он прошел, хромая, мимо Хью, резко размахивая рукой, чтобы сбалансировать тело, он даже не пожелал им спокойной ночи. Хью с подозрением прищурился.

Когда Родерик выходил из большого зала, ему показалось, что он слышит торжествующий смех отца.

После того как Родерик, топая, покинул зал, Микаэла опустилась в ближайшее кресло, чувствуя себя так, словно ее вот-вот стошнит. Она понимала, что ему не понравилось ее требование, но была только рада, что ее уловка удалась.

На какой риск она пошла, выставив ему такой опрометчивый и безрассудный ультиматум! Оказаться один на один с этим огромным, могучим человеком с искрящимися зелеными глазами, говорящим низким, хрипловатым, гипнотизирующим голосом о постели, которую они разделят и где он овладеет ею…

Ее крайне удивило, что она не упала в обморок.

Она также удивилась, когда сэр Хью Гилберт — о котором она забыла в ту же минуту, как ушел Родерик, — со скрипом отодвинул назад свое кресло и сел за столик напротив нее. Во взгляде его можно было прочесть заинтересованность, смущение и, разумеется, веселье.

— Как вы думаете, вы его вычислили? — спросил Хью, подперев высокую, словно скульптурно вылепленную скулу кулаком.

— Что? Нет. Нет, я вовсе так не думаю, — проворчала Микаэла, неосознанно копируя позу сэра Хью.

— Хорошо. Потому что вы не достигли этого, — не принося извинений, заявил Хью. Микаэла бросила на него быстрый взгляд, прежде чем он продолжил: — Вы хотите попытаться завоевать его, так ведь?

— С вашей стороны было бы разумнее удалиться! — простонала Микаэла. — Я не желаю обсуждать с вами мои личные дела, сэр Хью.

Хью поднял руки, словно сдаваясь, и отклонился от стола.

— Отлично. Я просто стараюсь помочь. Я надеялся, что вы с готовностью примете содействие со стороны единственного человека в Шербоне, который знает Рика лучше, чем кто-либо еще, но… — Его кресло отъехало назад по каменному полу, когда он встал. — Я вижу, моя помощь нежелательна, ее не оценили. Так что извините меня за мою дерзость и спокойной ночи, мисс Форчун. — Он повернулся, чтобы уйти.

Микаэла сидела, подперев голову рукой, невольно размышляя над словами сэра Хью. Конечно, этот несносный человек прав — кто мог знать Родерика лучше, чем тот, кто участвовал вместе с ним в битвах? Путешествовал с ним из далеких земель обратно в Шербон и преданно служил другу, помогая воспитывать Лео и восстанавливать Шербон из праха?

Микаэла подняла голову.

— Вы предлагаете мне свою помощь? — воскликнула она вслед Хью, надеясь, впрочем, что тот уже окажется достаточно далеко, чтобы услышать ее.

Этого не случилось.

Хью возник из мрака и остался в периметре света, словно серебристый дымок.

— Разумеется, иначе я не заговорил бы об этом.

Микаэла нахмурилась. Она по-прежнему недолюбливала сэра Хью, сама не зная почему. Поэтому она задала первый пришедший ей на ум вопрос:

— Почему вы хотите мне помочь?

Хью медленно направился к столу со сложенными за спиной руками. Он снова был одет так, будто собирался на утренний прием в королевский дворец, и Микаэла должна была признать, что он очень красив, хотя, к своему удивлению, обнаружила, что внешность Хью Гилберта проигрывает по сравнению с ликом лорда Шербона. Хью был скульптурно совершенен, очарователен; Родерик Шербон — высокий и таинственный — и от этого буквально захватывало дух.

— Если Рик потеряет Шербон, у меня не будет другого дома, — спокойно сообщил Хью. — Я занял денег подо все, чем владел, чтобы принять участие в крестовом походе, и если я вернусь домой, мне нечем будет платить моим кредиторам… — Хью пожал плечами, затем ироническая улыбка вновь вернулась на его лицо. — Боюсь, я не обладаю качествами, которые можно было бы продать. Я достаточно хорошо одеваюсь, могу сочинить приличные вирши и сижу на лошади лучше любого в этих краях. Но куда это может меня привести, а? Странствующий менестрель, и только? — Он хмыкнул и покачал головой: — Я не что иное, как ненужное украшение, всюду, кроме Шербона.

Микаэла кивнула. Жизнь многих людей зависела от замка Шербон. И больше всех, пожалуй, самого лорда.

Возможно, что она слишком поспешно и слишком строго оценила Хью Гилберта.

— Наша дружба может быть благотворна для всех, — задумчиво произнесла она.

У Хью взлетели брови.

— Разумеется.

— Отлично. Что я должна делать? — спросила Микаэла.

Родерик допивал четвертый кубок вина в течение часа, когда Хью тихо постучался, а затем открыл дверь.

Родерик знал, что его друг придет к нему. Хью не мог удалиться на ночь без того, чтобы не поделиться своими впечатлениями о событиях вечера, — иначе он лопнул бы прежде, чем пропоет петух.

Хотя Родерик ценил дружбу Хью, который был его единственным другом с момента возвращения в Шербон, он многое отдал бы, чтобы провести долгие ночные часы в одиночестве, размышляя над тем, как обстоят его дела с Микаэлой Форчун.

Вот уж действительно леди Удача.

— Ни минуты покоя, согласен? — выразительно спросил Хью. Он подошел к Родерику, сидевшему в кресле, плюхнулся в кресло напротив и взял графин с вином. — Клянусь, Рик, здесь больше интриг, чем в борделе Аурелии.

Родерик фыркнул и осушил свой кубок. Хью сделал большой глоток и удовлетворенно вздохнул.

— Продолжим упражнения сегодня ночью? Знаю, что ты весь в ссадинах после нашей прогулки верхом, но это пойдет тебе на пользу.

— Не сегодня, Хью, — ответил Родерик, совершенно забыв об этих мучительных для него прогулках. — Я буду беспомощен на ринге — моя нога…

— Да, твоя нога, моя задница, — глумливо произнес Хью. — Уверен, мисс Форчун тебя соблазнила. Именно это меня беспокоит.

— Ничего подобного, — как-то по-детски возразил Родерик, не желая обсуждать с Хью свои чувства к Микаэле.

— Нет? — с вызовом спросил Хью. — Я понимаю, время быстро летит. Отпусти мисс Форчун, женись на следующей, какой бы она ни была.

— Почему тебе не нравится мисс Форчун? Ей нет и двадцати, она не уродлива, не хуже других. Не ты ли пилил меня за то, что я отпугиваю женщин? А сейчас уговариваешь меня поступить точно так же с мисс Форчун.

— Значит, ты находишь ее привлекательной? — спросил Хью.

Родерик снова фыркнул:

— Во всяком случае, не безобразной.

— Собираешься уложить ее в постель?

— Хью, — вздохнул Родерик.

— Только твоя гордость удерживала тебя, — отрезал Хью, — что бы ты ни говорил, Рик. Кроме того, не думаю, что мисс Форчун выбросит тебя из своей постели.

— Нет?