Страница 29 из 92
"Если бы это было возможно,"быстро сказала я,"тогда все бы делали это. Миссис Карп не потеряла бы рассудок. Анна не совершила бы самоубийство. То, что вы сказали слишком просто".Марк не знал о ком я говорила, но это было не важно для того, что он хотел сказать.
"Ты права. Это не совсем так просто. Это требует осторожного баланса, вращается вокруг доверия и силы между двумя людьми. Это заняло у меня и Оксаны много времени для обучения…много тяжелых лет…"
Его лицо потемнело, и я могла только представить на что были похожи эти годы. Мое короткое время с Лиссой было досточно плохим. Они жили с этим на много дольше, чем мы. Это должно было быть невыносимо временами. Медленно, к удивлению, я рискнула поверить его словам.
"Но сейчас, ребята, с вами все в порядке?"
— Хм.-Кривая улыбка вспыхнула на его губах. -Я едва сказал бы, что мы совершенно в порядке. Это все, что она может сделать, но это делает жизнь управляемой. Она делает промежутки между заживлениями, пока мы можем держать это в руках, так как это многое забирает из нее. Это иссушает, и это ограничивает ее полную власть.
"Что ты имеешь ввиду?"
Он пожал плечами. "Она может до сих пор делать другие вещи… излечивать, принуждать… но но не на таком уровне, на котором бы она могла быть, если бы всегда не исцеляла меня."
Моя надежда заколебалась. "Ох. Тогда… Я не могу. Я не могу сделать это с Лиссой."
"По сравнению с тем, что она делает с тобой? Роза. Я чувствую, она думает, что это был справедливый обмен."
Я вернулась к нашей последней встрече. Я думала о том, как я покинула ее там, несмотря на ее просьбу. Я думала о низости, которую она испытывала при моем отсутствии. Я думала о том, как она отказалась исцелить Дмитрия, когда я думала, что была вероятность помочь ему. Мы обе были плохими подругами.
Я потрясла моей головой. "Я не знаю," Я сказала тихим голосом. "Я не знаю, будет ли она"
Марк одарил меня долгим, спокойным взглядом, но он не нажимал на меня вопросами. Он поглядел на солнце, почти как будто он мог сказать по нему время. Он вероятно мог. Он мог "выживать в глуши" тонко чувствуя ее.
— Другие зададутся вопросом, что случилось с нами. Прежде, чем мы пойдем… —, Он полез в карман и достал маленькое, простое серебряное кольцо. -Изучение заживления займет время. Что беспокоит меня больше всего прямо сейчас — это настроение линчевателя, в котором ты находишься. Темнота только сделает это хуже. Возьми это.
Он протянул кольцо мне. Я покалебалась, но потом взяла его. "Что это?"
"Оксана вселила в него дух. Это исцеляющие чары."
Еще раз, шок прошел сквозь меня. Морои заколдовывали объекты элементами все время. Колы были заколдованы всеми четырьмя из физических элементов, делая их смертельный для стригоев. Виктор заколдовал ожерелье магией земли, используя основную природу земли, чтобы превратить ожерелье в магию страсти. Даже татуировка Сидни была видом колдовства. Я предположила, что не было никакой причины, что дух также не мог заколдовывать объекты, но это никогда не происходило со мной, вероятно потому что силы Лиссы были все еще слишком новы и слишком неизучены.
"Что оно делает? Я имею ввиду, какого рода чары исцеления?"
— Это поможет с твоими настроениями. Это не может избавиться от них, но это уменьшит их-помощь, ты станешь думать более ясно. Поможет удержать тебя от неприятностей. Оксана делает их для меня, чтобы помочь между заживлениями.-Я начала надевать это, но он покачал головой. -Сохрани это на тот случай, когда ты действительно почувствуешь себя неконтролируемой. Волшебство не будет длиться вечно. Оно исчезает точно так же как любое другое волшебство.
Уставившись на кольцо, мой мозг внезапно осознал все новые возможности. Несколькими секундами позже, я спрятала его в карман плаща.
Пол высунулся из двери.
"Бабушка хочет сейчас уйти,"сказал он мне."Она хочет знать почему вы так долго разговариваете и сказала спросить тебя почему ты заставляешь кого-то такого старого, как она, задерживаться ожиданием и отправляться с ней обратно".
Я вспоминала, как быстро шла Ева, в то время как я изо всех сил пыталась не отставать с моим грузом. Ее спина не казалась мне всем плохим, но вновь вспомнив, что Пол был только посыльным и освободила его от моих комментариев.
— Хорошо. Я сейчас буду.-Когда он ушел, я покачала головой. -Это трудно быть достойной. — Я пошла к двери, затем обернулась к Марку, поскольку случайная мысль посетила меня. -Ты говоришь мне, что самовольный уход — это плохо…, но ты тоже не страж.
Он улыбнулся мне снова одной из тех грустных, кривых улыбок.
— Я был стражем. Тогда Оксана спасла мою жизнь. Мы подписали обязательства и в конечном счете влюбились. У меня не было шансов на то, чтобы отделиться от нее после этого, и стражи назначили меня в друге место. Я должен был пойти.
“Трудно было оставить их?”
“Очень. Наши возрастные различия сделали это еще более скандальным.” Странный холод пробежал по мне. Марк и Оксана были воплощением двух половин моей жизни. Они боролись против связи поцелованной тьмой как Лисса, а также сталкивались с теми же осуждениями за их отношения, что Дмитрий и я. Марк продолжил, “Но иногда, мы должны слушать наши сердца. И даже при том, что я уехал, я там опрометчиво не иду после Стригоев. Я — старик, живущий с женщиной, которую он любит и ухаживает за садом. Там разница-не забывайте этого.”
Мой разум пришел в себя, когда я возвратилась к дому Беликова. Без кирпичей прогулка назад была намного легче. Это дало мне шанс обдумать слова Марка. Я чувствовала, что я получила целую жизнь информации в одночасовой беседе.
Олена прибиралась в доме, выполняя свою привычную работу — готовку и уборку. В то время как я лично никогда бы не захотела проводить дни за выполнением подобных домашних обязанностей, я вынуждена была признать, что есть что-то удобное в том, чтобы вокруг меня всегда был кто-то, согласный ежедневно готовить для меня и заботиться обо мне. Я понимала, что эта мечта была верхом эгоизма, так же как и осознавала то, что у моей мамы в жизни происходили достаточно важные вещи. Мне не стоило ее судить. Все же мне грела душу мысль о том, что у меня есть Олена, которая относится ко мне как к дочери, в то время как едва меня знает.
"Ты голодна?” спросила она автоматически. Я думаю, что один из самых больших страхов в ее жизни был то, что кто-то мог бы проголодаться в ее доме. Вечное отсутствие аппетита у Сидней было безостановочным беспокойством для Олены.
Я скрыла улыбку. "Нет, мы поели у Марка и Оксаны".
Ах, так вот где вы были? Они хорошие люди.
"Где все?" спросила я. Дом был необычно тих.
"Соня и Каролина на работе. Виктория у друга, но она будет рада что вы вернулись"
"А что с Сидни?"
"Она только что уехала. Она сказала, что возвращается в Санкт-Петербург"
"Что?" Воскликнул я. "Уехала за добро? Просто так? " У Сидней был тупой характер, но это было резко даже для нее.
"Алхимики… хорошо, они всегда в движении." Олена вручила мне листок бумаги. "Она оставила это для тебя."
Я взяла его и тотчас же развернула. Почерк Сидни был опрятен и точен. Так или иначе, это не удивило меня.
Роза,
Я сожалею, что я должна была так быстро уехать, но когда Алхимики говорят мне ускориться… ну, я ускоряюсь. Я поеду назад к тому городу фермы на попутной машине, мы останемся дома так, чтобы я могла поднять Красный Ураган, а потом я пойду в Санкт-Петербург. Очевидно, теперь, когда тебя доставили Байя, они не нуждаются во мне, чтобы слоняться поблизости.
Мне жаль, что я не могу сказать тебе больше об Эйбе и что он хочет от тебя. Даже если бы мне разрешили, не очень много могу рассказать. В некоторой степени, он — такая же тайна для меня, как и для тебя. Как я сказала, есть много дел, в которых он принимал участие незаконно — и среди людей и среди мороев. Единственное время, когда он становится непосредственно связанным с людьми, когда что-то имеет отношение к тем делам — или если это — очень, очень особый случай. Я думаю, что ты — одна из тех случаев, и даже если он не хочет тебе вредить, он может хотеть использовать тебя в его собственных целях. Например, он может пожелать использовать тебя как телохранителя, увидев как ты жульничаешь. Возможно он хочет использовать тебя, чтобы добраться до других. Возможно это все часть чьего-либо плана, кто — то, кто еще более таинственен чем он. Возможно он делает кому то одолжение. Змей может быть опасным или добрым, все в зависимости от того, чего он должен достигнуть.