Лич

Изучив собственное состояние после жаркого боя, я смог рассмотреть, что почти все раны уже затянулись, да и плащ уже не настолько обгоревший. Чудеса!

Оставаться на месте недавней схватки не было ни малейшего резона. Тут такое светопреставление устроили, что только слепой или глухой не заметит. Оставалось кое-что доделать и сваливать подальше. В идеале – из города.

От тела мага я отрезал голову и кисти рук, заодно прихватив ладони и от уцелевших стражников. Держа в охапке свои мрачные трофеи, я приблизился к телу некроманта, собираясь позаимствовать его сумку, и увидел, что тот еще жив. На его белом лице четко выделялись живые глаза и едва шевелившиеся губы. Разобрать слов я не смог, но понять, о чем он просит в таком состоянии, можно и без долгих размышлений.

– Извини, приятель, – вспомнилась избитая фраза зарубежного кинематографа, – ты мне еще поможешь своей смертью, а я помогу тебе забыть о страданиях.

После этих слов я вонзил кончик посоха в сердце некроманта. Нечто особенное ушло из его глаз, хотя они так и не дрогнули во время моих слов и последующего поступка. Вот только сейчас глаза из живых «зерцал души» превратились в мутные, стеклянистые пятна на застывшем лице.

Скинув с его плеча сумку и загрузив в нее свои трофеи, я задумался над последующими действиями. Следовало предпринять что-то отвлекающее от меня преследователей хоть на краткое время.

Ну что же. Тут вполне хватает материала, подходящего для поставленной задачи. Около двух десятков зомби так и остались в земле, не успев получить от своего бывшего хозяина приказ на поднятие. Некромант просто не смог дотянуться заклинанием до дальних могил, в которых лежали двадцать мертвецов. Сейчас их поднял я. Точнее, просто перехватил бразды правления. Ведь поднять зомби до меня успел сам некромант… Только не завершил процесс до конца, погрузив «материал» в некое подобие сна, из которого я их и выпустил с четким указанием нападать на всех живых, что сейчас находятся на расстоянии ста шагов от заброшенного рынка.

Простых жителей тут вряд ли можно встретить, а вот разный криминальный элемент должен ошиваться. Вот и пускай зомби их потреплют. А если встретятся стражники – что вполне вероятно, уж очень большой переполох недавняя драчка подняла, – то сами виноваты. Правда, стражники сумеют отбиться от неуклюжих мертвяков, только что я был свидетелем их мастерства.

В качестве усиления в тело одного из покойных стражников я заселил душу мага разбойников. Все равно он крайне слаб, а вот для подобия лурга подойдет в самый раз. Закончив последние приготовления, я подхватил сумку с посохом и накинул на себя заклинание «Тень ночи».

Проскользнуть в невидимом для человеческих глаз состоянии через ряды стражи было делом нескольких секунд, а потом я вышел из города. Для этого мне пришлось забраться на стену и спрыгнуть вниз. Десять метров для моего тела были неощутимы, и уже через секунду я зашагал прочь от города, так неприветливо меня встретившего. Позади послышались голоса стражников, обеспокоенных шумом моего падения, заблестели огоньки факелов, что они сбросили на землю под стены, и пролетели мимо несколько арбалетных болтов, пущенных наугад. Все это меня не беспокоило. Из последних событий я сделал только один вывод – с живыми мне отныне не пути.

В знакомом овраге ничего не изменилось, только ощущался запах недавних смертей. Когда мои зомби вылезли на поверхность из своих нор, я понял, откуда он взялся. Вместо шести тел передо мною было одиннадцать. Разве что пять из них были лишены подобия «жизни после смерти».

Мертвые слуги выполнили мои указания на «отлично», удавив нескольких человек, спустившихся в овраг. Пятеро мужчин, причем двое из них были связаны и имели на телах следы ран. Смертельных ран, так как с разрезанным горлом простые люди не живут. Узнавать, кем новоприбывшие приходились друг другу, не было желания, так что я попросту поднял их и направил впереди себя. Мог только предположить, что связанные попали в руки разбойникам, которые решили прикопать в овраге тела, чтобы избежать ненужных слухов. Что же, разбойники заслужили свою встречу с зомби.

Одному из зомби я поручил нести сумку, решив, что нечего повелителю и властелину мертвых еще и переносить собственные вещи. Пусть слуги стараются.

Глава 5

И зачем меня вообще понесло в этот город? То ли глупость, то ли привычка к стадности, что присуща нам. Еще же от разбойника узнал, что мертвых тут не любят… и все равно поперся. Пора начинать думать головою, а не только всякими другими местами, для мыслительной активности не предназначенными.

Вот примерно такие мысли бродили у меня в голове, пока занимался приведением своего инвентаря в норму: сейчас я своим ритуальным ножом тщательно скоблил части тел, что прихватил в городе на месте боя. С руками все вышло просто и быстро, это как обычный карандаш очинить, а вот с черепом пришлось повозиться. Часа три ушло на это не самое приятное дело. Несколько раз я ловил себя на том, что совершенно не чувствую ни брезгливости, ни отвращения к своим манипуляциям. Все-таки я очень изменился за эти неполные двое суток. Да одно вчерашнее сражение должно было стать шоком! Для меня прежнего убийство могло вылиться в дальнейшие терзания о правильности поступка, не исключено, что и метался бы с теми же мыслями, что и приснопамятный Родион Р. Вот только не знаю – дошел бы я до осмысления себя в качестве «кто я – тварь дрожащая или право имею?». Сейчас же таких мыслей у меня не было и в помине. Теперь вчерашнюю битву я оценивал как небольшой боевой эпизод, который принес немало пользы.

Я узнал кое-что о своей силе и возможностях и понял, что они не очень велики для прямого столкновения с опытными магами. И получил несколько замечательных вещей, – тут я совершенно искренне полюбовался отскобленными черепом и руками. Кстати, пора бы их и на место прикрепить, чтобы они приносили пользу.

Приложенный к плащу череп занял место уничтоженного в ночном бою. Мой недавний трофей втянулся в ткань, превратившись в подобие маски. То же я проделал и с руками: они будто прилипли к ткани, словно посаженные на суперклей. Во время всех этих манипуляций я затратил крохи маны и активировал коротенькое заклинание, что имелось в памяти. Вот теперь у меня полный набор артефактов, да еще и ставших выше качеством – череп умершего мага и его руки намного сильнее, чем те же кости простых людей.

Так, еще о кое-каких плюсах забыл сказать. Забрав у гибнущих жизненную силу, я стал мощнее, мне добавилось до двадцати процентов моего бывшего запаса энергии. Удивительно, как получается, – душа со всей силой мага оказалась у меня в посохе, а его жизнь была поглощена мною, словно лакомый пирожок, прибавив мне «убойности». Заодно заросли мои раны и восстановился плащ. Сдается, что эта деталь одежки не так и проста и является почти частью меня, а может, и не почти.

– Подъем, салаги, – прохрипел я своей маленькой, совсем на данный момент ничтожной, армии. – Спать и отдыхать будете на пенсии.

В принципе, словесных команд этим зомби не требовалось давать, мы и так были связаны некими незримыми узами. Благодаря им я мог чувствовать любого зомби и знать о его расположении. Конечно, большое количество мертвецов принесет свои проблемы, но об этом буду думать потом. А слова были нужны мне самому.

Из одиннадцати мертвых тел, что шли впереди и позади меня, двое были лургами. Тут мне пригодились души некроманта и мага. Из некроманта вышел даже лучший мертвый маг, чем из мессира Жерара. Лурги моего изготовления превосходили обычных, стихийно поднявшихся. Их преимущество заключалось прежде всего в том, что они были полностью послушны мне и самую капельку сохранили память и разумность. Точнее, их разум сравним с разумом дрессированной обезьяны. Теперь о силе лургов… Жерар представлял сильного мага в плане энергии, но после смерти потерял способность пользоваться стихийными и прочими заклинаниями, а из некромантии знал всего лишь полдесятка формул.