Союз любящих сердец

– В таком случае, может быть, для вас с Лилиан пришло наконец время определиться? – спросила Деби довольно резко.

– Это решает она, – ответил Стенли. – Послушайте, я должен идти. Мне необходимо успокоиться перед съемкой.

После этого неутешительного разговора Деби решила дозвониться до подруги, но та отказалась говорить с ней по телефону, опасаясь прослушивания. Они встретились в ресторане. Лилиан надела темные очки и широкополую шляпу, полностью скрывающую волосы и лоб.

– По твоему виду можно подумать, что это тебя травит пресса, – заметила Деби с недоброй усмешкой.

– Алекс сказал, что я не должна с тобой встречаться, пока скандал не затихнет.

– Алекс сказал! – воскликнула Деби с негодованием. – С каких это пор ты обращаешь внимание на то, что говорит твой муж?

– Все очень плохо? – спросила Лилиан. Деби показалось, что в ее голосе больше любопытства, чем сочувствия.

– Да, очень. Я никуда не могу выйти, папарацци таскаются за мной по пятам. Они суются в мой магазин, поджидают меня у дома, сопровождают меня даже на аукционы, куда я обязана ходить по делам своей фирмы. У Ронни в школе тоже все плохо. Хуже всего, что мне приходится расплачиваться за то, к чему я совершенно непричастна. Я действительно считаю, что пришло время вам со Стенли открыто во всем признаться. Я не могу больше так жить, я не вынесу этого! Мне однажды уже пришлось испытать подобное, когда они узнали обо мне и Арчибальде, но эта ситуация значительно хуже.

Тонкие ухоженные пальчики Лилиан катали хлебный мякиш.

– Я очень сожалею, Деби, – сказала она. – Но во всем виноват твой эксжених, ведь это он общался с прессой. А каково Стенли? Он еле выдерживает съемки всю эту неделю.

– Вы с ним обсуждали ситуацию?

– Ну, чтото вроде этого.

– Что ты имеешь в виду?

Лилиан замялась, испытывая неловкость.

– Понимаешь, вся эта гласность, шумиха в какойто степени отталкивает.

Деби непонимающе уставилась на нее.

– Ты имеешь в виду – отталкивает Стенли от тебя?

– Нет, наоборот. Мои родители будут возмущены. И потом, надо подумать о детях.

Лицо Деби потемнело.

– А как насчет моего ребенка? Это же изза тебя ему сейчас приходится страдать, терпеть насмешки.

– Да, это ужасно. Но пока что я ничего не могу придумать.

– Значит, пока ты думаешь, все остальные пусть катятся ко всем чертям, так? – холодно спросила Деби.

– Понимаешь, я решила остаться с Алексом. Я не хочу с тобой спорить, но...

Деби вскочила, похолодев от гнева.

– У тебя не будет даже такой возможности! – И она покинула ресторан.

Приехав в свой магазин, она сразу же позвонила Арчибальду в офис. Но там ей ответили, что он еще не вернулся, так как из Канады решил заехать в Штаты. Деби беспокоило, что за время поездки Арчибальд ни разу не позвонил ей. Единственным свидетельством признания той ночи вдвоем служило наспех написанное им в аэропорту письмо, где он с восторгом вспоминал, что все было прекрасно, и обещал все серьезно обсудить сразу по возвращении.

Газеты пестрели новыми заголовками. Казалось, фантазия репортеров неистощима. Деби кипела от ярости. Она оставила Арчибальду сообщение в его офисе с просьбой связаться с ней сразу же после возвращения. Ей хотелось, чтобы о случившемся недоразумении он узнал от нее самой, а не из газет. Но прошло еще два дня, прежде чем она смогла наконец увидеться с ним.

В пятницу секретарь Арчибальда позвонил ей и сообщил, что тот приехал и готов встретиться с нею на следующее утро – это был день очередного свидания с Ронни – в парке у музея изящных искусств. Ее удивило, что Арчибальд не позвонил ей сам. Поблагодарив секретаря за сообщение, она пообещала прийти на встречу.

На следующее утро она вместе с Ронни вышла из дому, взяла такси и попросила отвезти их к музею. Арчибальд ждал их в парке на скамье с газетой в руках. Ронни с криком восторга бросился к нему. Арчибальд, схватил сына в охапку, радостно поздоровался с ним, а затем вручил ему модель самолета, которую привез из Канады. Деби с беспокойством наблюдала за ними. Арчибальд был поглощен общением с Ронни, на нее же едва взглянул. Он заговорил с ней лишь минут через пятнадцать, когда Ронни отвлекся на изучение модели.

– Ты оставила для меня в офисе сообщение о том, что хочешь видеть меня, – начал он ледяным тоном.

– Арчи, что случилось? Почему ты так разговариваешь со мной? – изумленно спросила Деби.

Их глаза встретились. Деби поежилась: его взгляд был жестким и непримиримым. Ей подумалось, что он опять собирается ее отвергнуть, как несколько лет назад.

– Что с тобой? Что случилось? – спросила она слабим голосом.

– Я читал газеты, – резко заявил Арчибальд. – Оказывается, у тебя связь со Стенли Крайсоном. – Он отвернулся, не желая смотреть на нее.

– И ты поверил этому? – спросила Деби внезапно охрипшим, чужим голосом.

Резко обернувшись, он посмотрел ей в лицо.

– А ты отрицаешь это?

Тягостное напряженное молчание повисло в воздухе. Деби прервала его резким смехом.

– Ты поверил! Да, да, поверил! Несколько бульварных газетенок напечатали историю, которую они высосали из пальца, вылив целую цистерну лжи, которой их коекто снабдил из чувства мести и затаенной злобы! И ты поверил этим лжецам! Ты даже не потрудился позвонить мне и спросить, правда ли это!

– Хорошо, я спрашиваю сейчас: это правда? Сердце Деби переполнилось обидой, горечью, яростью.

– Ах, так тебя это волнует! – злорадно бросила она в лицо Арчибальду. – Ну так знай: я проклинаю день и час, когда легла с тобой в постель! И я...

Она вскочила со скамейки. Ее лицо горело. Легкий ветерок разметал ее волосы, она подняла руку, чтобы убрать их с лица и заодно незаметно смахнуть с ресниц слезы. Нельзя допустить, чтобы он увидел ее слезы.

Арчибальд поднялся и встал за ее спиной.

– Так ответь мне все же, – настойчиво потребовал он.

Деби продолжала сражаться с собой, пытаясь скрыть свою боль, свое разбитое сердце. Повернувшись к Арчибальду, она сверкнула глазами, полными ненависти, и с нескрываемой горечью произнесла:

– Да, конечно. Это правда. Стенли часто приходил в мою квартиру, Да, у него есть свой ключ. И еще одно «да», – ее голос зазвучал презрительно, – в то утро я прямо из нашей с тобой постели поехала домой на свидание с ним. Я уверена, твой жалкий умишко правильно интерпретирует мои слова.

Арчибальд побледнел, его скулы обострились. Он крепко сжал кулаки, спрятанные в карманы брюк.

– Ты говоришь, что...

– Да! – Ее голос был похож на рычание затравленного зверя. – Я говорю то, чему ты хочешь верить.

Он уставился на нее, потеряв дар речи, а она гордо вскинула голову и усмехнулась.

– А теперь, думаю, вы с Ронни можете обойтись и без меня. – И она направилась к выходу из парка, уже не обращая внимания на льющиеся из глаз слезы.

Арчибальд привез Ронни через три часа. Деби открыла дверь, но мальчик вошел в квартиру один, Арчибальда рядом уже не было. Ронни был полон впечатлений от поездки. Деби пыталась внимательно слушать, разделить его радость, но, когда он уселся за стол, чтобы нарисовать корабль для отца, она вздохнула с облегчением.

Она сидела в кресле и наблюдала за сыном. Он был так похож на своего отца! Слезы медленно скатывались по ее щекам, и она отвернулась, чтобы Ронни не увидел их. Сердце разрывалось от боли. В душе она твердо знала, что любила Арчибальда с той самой ночи. Вот почему все эти годы ни один мужчина ни разу не привлек ее внимания. Никто не мог вытеснить из ее сердца любовь к одномуединственному человеку. Но он опять отверг ее...

Шумиха, поднятая газетами, отразилась на деловой репутации Деби. Некоторые респектабельные клиенты отвернулись от нее, двое аннулировали свои доверенности. Но главной причиной беспокойства был Ронни. Как вся эта история повлияет на него? Деби понимала, что в ее жизни вновь наступила кризисная ситуация и теперь она должна принять решение, как ей поступить: пытаться переждать, как прежде, или продать все и уехать за границу, начать жить заново там, где ее никто не знает, например в Австралии. Она встала и подошла к окну. Слезы вновь заструились по щекам. Она так любит свой город, свою страну! В общем, жизнь ее снова была разбита.