Колыбель времени

— Что такое ханство?

Ого, Ее Величество явно заинтересовалась «королем Иоанном», который вот так запросто решал все сам и мог присоединить к себе чужие земли. Добавим огня…

— Те ханства, как мне объяснили, размером с Испанию каждое…

Дамы потеряли дар речи на несколько секунд, этого хватило, чтобы развить мысль дальше:

— А вся его страна во много-много раз больше Европы.

— А города там есть?

Логичный вопрос, можно владеть необъятными просторами вроде Сибири, где от селения до селения два дня пути и то быстрым скоком. Но врать так врать, надеюсь, никто проверять не станет?

— Тысячи.

— А почему о них в Европе ничего не известно?

— Это испанцам да англичанам почти неизвестно, а Литва даже воюет с Московией. Они просто не пускают к себе в страну кого попало.

— Почему?

— Богатые очень, не хотят, чтобы чужие, как клопы, на их крови жирели.

Во сказала, а?! Даже сама собой загордилась.

Несколько секунд дамы, пребывая в шоке, молчали, потом расспросы и рассказы начались снова:

— Говорят, у их короля целый подвал с казной есть, там сундуки, битком набитые золотом и драгоценными камнями.

— А меха вроде тех, что нам привезли, это как мелкая монета.

— Жемчуга в речках даже крестьяне моют и золото тоже…

По заблестевшим глазам дам я поняла, что некоторые даже пожалели, что уже имеют мужей. Елизавета старательно делала вид, что это ее не удивляет. Ну, подумаешь, сундуки с золотом и камнями? Или устланные коврами полы… или тысячи жемчужин на одном только головном уборе…

— Это, небось, только у короля, раз он такой самовластный.

— Да нет, вон и купцы такие же оттуда приезжают, даже наши там жиреют и перестают есть на чем-нибудь, кроме золота.

Быстрый взгляд королевы не обещал ничего хорошего купцам Московской компании впредь. Таки случилось, был издан даже специальный указ, многое запрещающий разбаловавшимся купцам.

Но я совсем не ради козней английским купцам заводила этот разговор, пора плавно переводить на другое… Они считают Московию дикой страной? А вот мы сейчас…

— Удивительно, но купцы рассказывают, что там поголовно грамотные. Свою грамоту знают даже простолюдины, а царь так вообще несколько языков.

— Кто?

— Они своего короля царем зовут. У него огромная библиотека. По слухам, куда большая, чем даже ваша, Ваше Величество.

— Ну да?

Я собрала все свои знания об Иване Грозном и разом вывалила на бедные головы дам и королевы:

— Неудивительно, ведь основа этой библиотеки — четыре сотни томов, привезенных в качестве приданого бабушкой нынешнего правителя византийской принцессой Зоей Палеолог.

— Его бабушка византийская принцесса?

— О да, она воспитывалась у папы римского, и именно папа выдал замуж племянницу и последнюю наследницу Византии за деда нынешнего правителя Московии.

Так, знать, почему выдал и зачем, им не стоит, обойдутся. Воспользуемся очередной потерей дара речи у дамского общества и продолжим:

— И Москва город большой, не меньше, чем Лондон…

Может, и вру, но не слишком, помнится, слышала такое на какой-то экскурсии. Это позже Лондон разрастется, а пока, может, и равны… Пусть проверяют.

Не давая очухаться, завела очередную серию:

— Не муж, а мечта любой королевы.

— Чем же?

Это Елизавета, значит, зацепило. Закатив глаза и томно вздохнув, я принялась рассуждать:

— Безумно богатый король, красивый сильный мужчина и далеко от дома. Что может быть лучше? Перед глазами каждый день не мельтешит, в дела не вмешивается, зато богатые подарки и любовь во время визитов… А в остальное время живи, как пожелаешь. А еще он не католик и не протестант, придираться не будет и с папой римским ссориться тоже.

Рыжая уставилась на меня так, словно я обнаружила на кресле, с которого она только что встала, огромный бриллиант.

— Но… как же можно выйти замуж за человека, который так далеко?

Ага, растерялась? Так я еще дожать могу:

— Это же и хорошо. Муж, приезжающий раз в год, привозящий подарки, помогающий силой… А какое наследство получит сын!

— Но у него уже есть дети…

— Один и очень больной!

— Откуда вы все знаете, Кэтрин?

— Я интересовалась у купцов и самих московитов не только их шапками или сапогами.

Дамы защебетали, получив такую информацию для пересудов, грех было не щебетать. А Елизавета вдруг вздохнула, мигом опустив меня на грешную землю:

— Парламент никогда не утвердит такое замужество. Им наследник нужен куда больше, чем супруг для меня…

Вот черт! Как же я о парламенте-то забыла?! Было ощущение, что уже начала взлетать и вдруг больно мордой об асфальт.

Нет, я так просто не сдамся, надо убедить Сесила, что этот брак не просто выгоден, а лучше любого другого. Пусть королева милуется со своим Дадли, будучи замужем за Иваном Грозным.

И о Дадли я зря забыла. Пока он не воспринимал предложение неведомого ему царя всерьез, он не противился, а что будет, когда поймет? Елизавета права, что боится, следующая претендентка на престол вон неподалеку, в Шотландии, один неверный шаг и Тауэром не обойдется, Мария Стюарт способна спокойно любоваться казнью не только своего поклонника Шателяра, она и на отрубленную голову Елизаветы тоже посмотрит без тошноты.

Если я хочу добиться брака между Елизаветой и Иваном Грозным, то должна пройти по жердочке над пропастью, в которую могу не только свалиться сама, но и столкнуть Рыжую.

Осень раскрасила все вокруг в красно-желтый цвет. Теплые дни середины октября так и звали в парки и сады Хэмптон-Корта, дорожки которых устилали яркие листья. Безветрие, теплое солнышко, на удивление синее небо… И вдруг…

— Ваше Величество, что-то вы неважно выглядите…

Елизавета кивнула:

— Знобит. Прикажи нагреть воду и затопить камин, нужно согреться. Или сильно устала, или замерзла.

Я хотела возразить, что мерзнуть не с чего, но поторопилась уложить ее в постель, явно начиналась лихорадка. С чего бы? Давненько такого не бывало, а тут вся горит. Неужели простыла?

Королеве приготовили постель, я помогала переодеться в ночную рубашку и вдруг в ужасе прижала руку к губам:

— Ваше Величество…

— Что? — дрожащим голосом поинтересовалась Елизавета.

— Ваше Величество, позвольте, я приглашу лекаря…

Немного погодя по дворцу пролетело: оспа! И больна ею на сей раз королева Елизавета!

Ужас испытали все: от служанок Елизаветы, прислуживающих ей, до Сесила, прекрасно представляющего угрозу спокойствию в Англии. В ужасе была и сама королева, ведь оспа изуродовала немало лиц, неужели она останется рябой?! Тогда лучше уж не выживать совсем.

Конечно, все мысли о замужестве с русским царем отошли не то что на задний, а на десятый план… И у меня тоже. Оспа в те годы была настоящим приговором; если у Елизаветы останутся шрамы, то Иван Васильевич едва ли подтвердит свое предложение о браке.

У меня тоже началась лихорадка, но куда легче, а вот две служанки не выжили, кроме того, Мэри Дадли покрылась сыпью настолько основательно, что стало ясно — этой бедолаге рубцов не избежать.

Елизавета болела тяжело, тут уж не до оспин на лице, выжила бы…

Наступили очень тяжелые дни. В ночь на 16 октября врачи объявили, что жить королеве осталось совсем недолго. Члены Тайного совета собрались в соседнем с королевскими покоями помещении и сидели, ожидая ее смерти с минуты на минуту. Нежданная беда сплотила самых непримиримых — Сесила, Норфолка, Дадли, Пемброка. На время были забыты все раздоры, сообща решили не допускать до власти ни Марию Стюарт, ни кого-то другого, выбрав в будущие монархи Генриха Гастингса графа Ханлингтона, женатого на сестре Роберта Дадли. Роберт совершенно не собирался отдавать корону своему зятю, но это решение позволяло ему собрать армию якобы для его защиты, чем возлюбленный умирающей королевы и воспользовался.

Я понимала, что она может и не выжить, и не могла вспомнить, болела ли действительно королева оспой. Потом вспомнила, что болела, и сильно.