Обретение судьбы

С каждым мгновением Ратха чувствовала себя все более и более беззащитной. И все-таки она не трогалась с места.

«Такур верит, что я буду ждать его и не убегу, хотя я могу запросто сделать это в любой момент. Наверное, он хотел узнать, что я выберу...»

Она вскинула голову, услышав приближающиеся шаги в траве.

Такур высунул голову из травы, увидел ее и просиял.

— Ты не ушла, очень хорошо! Я сказал Черфану, что прогнал разбойника. Он присматривает за пестроспинками. Я сказал ему, что должен проверить, убрался ли разбойник с нашего луга. — Такур усмехнулся. — Как ты думаешь, он убрался?

Ратха посмотрела на него, чувствуя гулкую пустоту внутри.

— Я дала бы правильный ответ, если бы наполнила пустое брюхо!

— У нас сегодня будет мясо, — сказал Такур. — Правда, немного, мы теперь растягиваем убоину на много дней.

Ратха села.

— В таком случае, вот тебе мой ответ! — засмеялась она, чувствуя, как к ней возвращается былая сила духа. — Разбойник не убежал. Разбойника зовут Такур. Я с радостью попробую мясо из стада Меорана. Принеси мне хороший кусок, Такур. Укради для меня печень, если никто ее не заберет. Я буду ждать тебя у ручья.

— Нет, однолетка. То, чего ты хочешь, ты можешь взять сама. Пойдем со мной.

— Вернуться обратно в племя? — опешила Ратха. — Но если Меоран все еще там, он спустит с меня шкуру!

— Меоран все еще там, но я уверен, что на этот раз он не будет распускать когти. Если, конечно,

ты

Ратха с усилием сглотнула. Она была еще не готова признаться ему в том, что присутствовала при резне, и видела, как умирали ее сородичи.

— Отныне каждый выживший бесценен для нас, — сказал Такур. — И Меоран это знает.

Ратха сморщила нос. Такур заметил это и добавил:

— Ты увидишь, что он сильно изменился. Даже я, носящий на шее отметины от его клыков, могу признать это. И потом, это Меорану мы обязаны своим спасением.

— Неправда! — взвизгнула Ратха. — Это он своей глупостью отдал вас в пасти Безымянных!

— Это так. И он знает об этом, — спокойно ответил Такур. — Это был горький урок для него.

— И вы продолжаете считать его своим вожаком? Подставляете ему глотки?

Пта

!

— Что умерло, то умерло, Ратха. Прошлое осталось позади. Меоран силен. Нам нужна его сила. И твоя тоже. Возвращайся к нам.

Ратха посмотрела на Такура и увидела в его глазах то, что он пока не мог сказать вслух:

«Мне было так одиноко без тебя, Ратха... Возвращайся... Возвращайся ко мне».

Ратха опустила голову, ибо глядящий на нее был слишком похож на Костегрыза. Сможет ли она забыть о своей горечи? Неожиданно перед ней опять оказался новый путь, да такой, который она уже не надеялась найти. Ей казалось, что она уже ничего и никому не может дать, а вот гляди-ка...

— Ты сказал, у вас есть молодняк, — медленно произнесла Ратха. — Сколько им?

— Они уже достаточно подросли, чтобы учиться на пастухов, но у меня нет времени заниматься с ними.

Такур посмотрел на Ратху, и она увидела, как его глаза озарились надеждой.

— Мне будет тяжело видеть котят, зная, что они не мои.

Ратха не сводила с него глаз, поэтому сразу поняла, что выдала себя. Она даже не успела договорить, когда ей вдруг страшно захотелось откусить свой длинный болтливый язык и остаться немой до конца своих дней.

Такур долго молчал, а потом сказал:

— Я был неправ, называя тебя «однолеткой». Теперь я вижу, что ты повзрослела. Ты ушла от нас так давно, что уже успела родить котят.

— Родить и потерять.

Он сочувственно посмотрел на нее.

— Я вижу, что ты прошла свой путь до конца. И этот путь оказался таким мучительным, что на него больше нельзя ступать даже в воспоминаниях. Я никогда не буду расспрашивать тебя о том, что с тобой случилось.

— Я сама расскажу тебе, когда смогу, — ответила Ратха, испытывая несказанное счастье от того, что именно Такур первым повстречал ее на этом лугу. — Если я помогу тебе пасти скот, у тебя останется время на обучение молодняка?

Его глаза просияли. Он поднял голову и громко завыл в небо:

—

Apppooyyyy

!

— Такур! Что ты делаешь? Сейчас тут будет все племя!

— Мне все равно! Теперь они могут тебя увидеть.

Ратха снова сглотнула. Счастье Такура оказалось заразительно, и ей не хотелось ему сопротивляться, однако она никак не могла до конца избавиться от страха.

— Ты уверен, что Меоран выслушает меня? — спросила она.

— Если у него есть хотя бы капля разума, то он примет тебя обратно, — заверил ее Такур. — Только не зли его.

Он повернулся и побежал через траву, высоко задрав хвост. Ратха последовала за ним.

Ратха вскарабкалась на вылизанный водой камень, и плеск бегущего внизу ручья оглушил ее. А может это был стук ее сердца, гулким эхом облетавший скалы...

Ратха задрала голову и посмотрела на морду скалы, располосованную лучами заходящего солнца. Когда-то давно, когда она была еще котенком, ручей был намного полноводнее, он прорезал скалу, подмывая и полируя утес, который теперь высоко вздымался над берегом.

Хвост Такура скрылся за гладким камнем, и Ратха поспешила за ним вдогонку. Она уже чуяла запах несвежего мяса, долго лежавшего на солнце.

Вылетев из-за валуна, Ратха увидела, что Такур стоит на покатой серой скале и смотрит вверх, на вымытую водой пещеру. Внутри пещеры виднелись какие-то фигуры, и они зашевелились, стоило Ратхе показаться за спиной у Такура.

Все глаза смотрели на нее. Из глубины пещеры доносился запах мяса. Впереди, загораживая вход, стоял мышастый самец, а за ним робко жались хрупкая самка и два пятнистых котенка.

Мышастый шагнул вперед, а самка погнала малышей в глубь пещеры.

— Стой, Такур! — окликнул самец. — Кто это с тобой?

Не успел он договорить, как Ратха увидела быстрое движение внутри пещеры. Затем между сидящими показалась косматая морда. При виде Ратхи два круглых глаза изумленно расширились, два уха встали торчком от радости. Это была Фессрана!

Ратха заметила, как она настороженно покосилась на сидящих, а потом успокоилась и двинулась к выходу.

— Подойди, обнюхай ее и ответь на свой вопрос, Черфан, — сказал Такур, подталкивая Ратху вперед.

Она приблизилась к Черфану. В следующий миг новое движение в пещере привлекло ее внимание, а затем могучая серая фигура выросла под аркой входа. Ратха оцепенела.

Черфан обернулся через плечо.

— Я скажу, кто это такая, — прозвучал грубый голос, и янтарные глаза впились в Ратху. — Назад, Черфан! — Мышастый послушно попятился. Меоран повернулся к Такуру. — В последние дни ты не раз испытывал мое терпение, пастух, поэтому не заставляй меня выходить из себя. Где ты нашел ее и зачем притащил сюда?

Меоран сел, ожидая ответа Такура.

— Я нашел ее в высокой траве на лугу. Вначале я принял ее за разбойника, охотящегося за нашими пестроспинками.

— Тогда поступи с ней так, как поступают с разбойниками! — прошипел Меоран.

— Постой, Меоран, — громко и твердо ответил Такур, заглушая глухой ропот ручья внизу. — Выслушай меня. Она вернулась к нам не как враг, хотя ты лишил ее имени и сделал изгнанницей. Она хочет вернутся к своему народу.

Меоран раздвинул губы, показывая острые клыки.

— Она хочет вернуться. Прими ее. Нас, Имеющих Имя, осталось так мало, что было бы глупо прогонять ее. Раньше ты бы никогда не прислушался к моим словам, но я знаю, что ты изменился.

— Ты узнал меня с новой стороны, пастух, и поспешил притащить в мое логово истекающую слюной самку? — презрительно осклабился Меоран. — На твоем месте я бы получше воспользовался своими познаниями!

Ратха сглотнула и попыталась скрыть свой голод. Она услышала, как Такур царапнул передними когтями о камень.