Он невероятен!

Лиз суетилась вокруг, пока Кэтрин поспешно, рывками, не боясь что-то порвать, срывала с себя мокрые вещи. Она долго согревалась, и, не смотря на то, что теперь на ней была сухая одежда, а в руках – горячая кружка с чаем, она не могла избавиться от чувства озноба, словно продрогла вся изнутри. Но к вечеру всё, слава Богу, прошло. Она рано легла спать, так как ближе к ночи начала невыносимо раскалываться голова, оставила одеяло в стороне, и провалилась в долгий беспокойный сон, чувствуя, как жар медленно разливается по всем клеточкам её тела.

20 глава

Джейсон прикрыл глаза, безуспешно пытаясь хотя бы задремать последние двадцать минут. Но твердое кресло, в котором он сидел, совершенно этому не способствовало. Все мышцы тела задеревенели от неудобной позы и невыносимо ныли, требуя, чтобы он хоть немного их пожалел, и пошёл спать на кровать. И хоть мужчина порядком устал, и отдых ему действительно не помешал бы, он сидел с закрытыми глазами и упрямо не намеревался никуда уходить. По крайней мере, до тех пор, пока не убедиться, что всё пришло в норму.

Ещё неделю назад, он находился в Лондоне в смешанных чувствах, не зная, что делать и как наладить то, что сам разрушил неосторожно брошенными словами. Теперь же ему было абсолютно плевать на то, что между ними существовали какие-то неурядицы. Это вообще казалось такой чепухой, что Дайсон не мог понять, какого чёрта всё это время он придавал ей большое значение?

Посыльный из Дайсон хауса явился внезапно, поздно ночью, перебудив всю челядь и его самого. И Джейсон вполне был настроен на то, чтобы вычитать чёртового мальчишку. Но ровно до того момента, как он сообщил то, из-за чего, собственно, и приехал. Кэтрин свалила простуда. Её сильно лихорадило. И к тому времени, как он это узнал, она уже два дня не приходила в себя. Врач, вызванный экономкой, из-за беременности Кэтрин не решался применять обычное лечение, которое, наверняка, поставило бы её на ноги. То, как могло повлиять лекарство на будущего ребёнка, он сказать не мог. Поэтому миссис Дэвисон взяла на себя всю ответственность и маркизу начали лечить тем, во что многоуважаемый доктор верить отказывался – народными средствами.

Джейсон всё ещё помнил, в каком был бешенстве, примчавшись на всех парах в поместье. Но гнев перешёл в холодный удушающий и совершенно иррациональный страх, стоило только ему зайти в комнату Кэтрин, и увидеть её – бледную, словно полотно, изнеможенную, беспокойно метавшуюся во сне. Её губы потрескались от высокой температуры, которую безуспешно пытались сбить. Она была похожа на призрак себя самой.

В тот вечер перепало всем и вся в доме. Джейсону казалось, что, если сейчас он не выместить на ком-то свою бессильную злобу, он тронется умом. Досталось горничной Кэйт, за то, что той хватило ума отпустить её одну, чёрт знает куда, ещё и верхом. Джейсон отмёл все её бесполезные усилия сказать о том, что она пыталась. Какого чёрта с ней не поехал сопровождающий? Ответ, что маркиза пожелала ехать в одиночестве, а поскольку не было никаких указаний с его стороны препятствовать ей в этом, довёл Дайсон до белого каления. Он был так взвинчен, что боялся кого-то убить.

Но теперь, по истечении этой долгой – невыносимо долгой, тянувшейся, будто резина – недели, на протяжении которой он успел пожалеть не только о своём вспыльчивом характере, но и обо всём том, что когда-то наговорил Кэтрин и не только, Джейсона преследовало ощущение, что он мог вот так легко её потерять. Её и ребёнка. Сразу после его приезда, ей стало хуже – состояние доходило до критической точки. И наконец, вчера, болезнь отступила. Её больше не лихорадило, она не металась в бреду, спала температура, и Кэтрин впервые спокойно заснула. Её мерное ровное дыхание доносилось до ушей мужчины и казалось ему, по меньшей мере, музыкой. На дворе давно стояла глубокая ночь. И хоть он чертовски устал, находясь, всё это время подле неё, Джейсон не мог себя заставить подняться с осточертевшего ему неудобного кресла и пойти к себе. Не сейчас. Он хотел убедиться в том, что с ней действительно всё в порядке, что её жизни и жизни их ребёнка больше ничего не угрожает. Он должен видеть, как она придёт в себя. Только тогда он сможет вздохнуть спокойно и избавиться от этой удушливой тревоги внутри. Только тогда. И не минутой раньше.

Он открыл глаза. Свеча, стоящая у прикроватного столика, совсем скоро должна была догореть. Перевёл взгляд на невероятно бледную и похудевшую Кэтрин. Сердце против воли сжалось. Как он допустил, чтобы такое с ней случилось? Чёрт возьми, он убьёт её за своеволие, только лишь она поправится. Приставит к ней конвой из слуг, без которого та и шага не сделает.

Джейсон тяжело вздохнул, сморщился от боли, пронзившую всю тело, и поднялся. Подошёл к ней ближе, вглядываясь в знакомые черты, на которые отбрасывало пляшущую тень пламя свечи. И снова вздохнул. Рука сама собой потянулась в её лицу, пальцы нежно коснулись щеки. Кого он обманывал? Ничего он с ней не сделает, хотя первоначальное желание свернуть жене шею, где-то ещё теплилось внутри. Только пусть, наконец, откроет глаза. Словно услышав его мысли, веки Кэтрин затрепетали, медленно – очень медленно - она приоткрыла глаза, сморщившись от света, и взглянула на него затуманенным после болезни взглядом. Она ничего не сказала, никак не отреагировала, только смотрела на него какое-то время, а затем так же неспешно закрыла глаза и заснула.

***

В следующий раз Кэтрин пришла в себя спустя почти сутки. Был поздний вечер, по всей комнате горели свечи. И обилие света, исходящего от них, резануло по отвыкшим глазам, отдавшись в голове отголоском боли. В горле было сухо, словно она неделю бродила где-то без глотка воды. Кэтрин какое-то время лежала, не двигаясь, привыкая и не в силах вспомнить, что она делала до того, как заснула. Почему её никто не разбудил? Судя по темноте за окном, было поздно. Затем, словно в тумане, ей припомнилось, как она решила пораньше лечь спать, надеясь, что голова перестанет болеть. Но, как видно, это не помогло. Хотя она и не ощущала боли, чувствовала себя ужасно. Слабость, словно засела в каждом уголке тела. Кэйт выдохнула и слегка повернула голову, чтобы осмотреться. Её взгляд натолкнулся на Джейсона, спящего в кресле, которое зачем-то подвинули ближе к кровати. Она моргнула, всерьёз решив, что зрение сыграло с ней шутку. Но нет. Он сидел всё там же и выглядел, честно говоря, паршиво. Щёки впали, подбородок зарос тёмной щетиной, словно он не брился несколько дней подряд, к тому же он заснул в совершенно неудобной позе. И Кэтрин невольно поморщилась, представив, как будет болеть у него всё тело, когда тот проснётся. Что он тут делает? Почему приехал так рано? Что-то случилось?

Не желая будить мужа, Кэйт попыталась привстать, чтобы сесть в постели и дотянуться до стакана с водой, стоявшего на столике рядом с кроватью. Но стоило ей только приподнять голову, как всё перед глазами поплыло.

- Не двигайся, Кэйт. Тебе ещё нельзя вставать,- девушка вздрогнула от звука голоса Дайсона так, словно он раздался из ниоткуда в тот момент, когда она была в комнате одна-одинёшенька.

Кэтрин послушно улеглась на подушку, не желая больше экспериментировать, и взглянула на Джейсона, садящегося ровно в кресле.

- Я думала, ты спишь,- голос прозвучал на удивление хрипло. – Почему мне нельзя вставать? Что-то случилось? У меня всё болит.

- Это пройдёт. Болезнь уже отступила,- ответил Джейсон, приподнимаясь и направляясь к ней. Он осторожно, будто не желая её сильно тревожить, опустился рядом на постель. – Как ты себя чувствуешь?

- Отвратно,- слабо улыбнулась девушка.- Словно по мне прошлась масса людей,- она нахмурилась. – О какой болезни ты говоришь?

- А ты ничего не помнишь?

Кэтрин покачала головой.

- Ты промокла до нитки, отправившись на прогулку верхом, о которой мы поговорим позже, и уже к вечеру слегла.