Палитра ее жизни

Кристиана впоследствии не раз вспоминала этот ужин и каждый раз мысленно благодарила Рене за то, что он не позволил ей остаться тогда наедине со своими мыслями. Молодой врач повел ее в ресторанчик на Елисейских полях, который был известен лишь небольшому кругу парижан, любителей хорошей кухни и хорошего вина.

— Если вы хотите узнать, где находится сердце Парижа, — говорил ей Рене, в то время как официант наполнял бокалы дивным напитком урожая «какого-то» года и «такой-то» местности, — я отвечу вам, что оно здесь.

— Спасибо вам. — Кристиана одарила его благодарным взглядом.

— За что? — Ее собеседник выглядел искренне удивленным.

— Вы помогли мне найти близких, вы привели меня в это замечательное место. И, наконец, вы тратите на меня свое время.

При ее последних словах Рене весело рассмеялся.

— Кристиана, вам не приходит в голову, что мужчина может проводить с вами вечер не из чувства жалости и сострадания, а потому что ему нравится быть в обществе прекрасной мадемуазель?

Молодая женщина слегка покраснела.

— Наверное, я должна была сказать вам, что в Нью-Йорке у меня есть друг. Мне не хотелось бы обидеть вас, но…

— Ах, Кристиана! — перебил ее Рене. — Сразу видно, что вы иностранка, которая наслушалась рассказов о «помешательстве французов на сексе». Истина же такова, что нам не обязательно укладывать женщину в постель, чтобы любить ее. Мы испытываем невероятное счастье, общаясь с ней, глядя на нее, держа ее за руку. Вот и все.

— В таком случае, я люблю Францию и французов! — воскликнула Кристиана, чем вызвала бурные аплодисменты сидящих за соседними столиками.

— Ваш прекрасный французский делает вам честь. Где вы учились?

— Это заслуга моей матери. Она специализировалась на французской литературе восемнадцатого века.

— Вы тоже литературовед?

— Нет, моя страсть — живопись.

— В таком случае Париж — ваш город!

— Почему?

— Присмотритесь и вы поймете. Он подобен большой палитре. Каждый, кто приезжает сюда, смешивает свои краски и расписывает полотно жизни. Только здесь, в Париже, можно изменить судьбу за один день. Это город-мечта, город-фантазия.

— Вы — поэт.

— Я — француз, а это гораздо больше, чем поэт.

Кристиана позвонила Филипсам, чтобы сообщить радостное известие, затем успокоила Генри, пообещав заехать домой по возвращении в Штаты. В квартире Патрика трубку не брали, поэтому она оставила сообщение на автоответчике.

Отель «Эсмеральда», в котором она остановилась по рекомендации Рене, окнами выходил на собор Парижской богоматери и был необычайно уютен, гармонично сочетая в себе прошлое и настоящее. Кристиана представила, что бы по этому поводу сказал Патрик.

Мысли о любимом заставили ее почувствовать себя одинокой. Однако корзина белых роз, доставленная посыльным, развеяла это чувство. Визитная карточка, сопровождавшая дивный подарок, не оставляла сомнения в том, кто его сделал.

На следующий день Рене пригласил Кристиану в «Комеди Франсез»…

9

Патрик торопливо подписал необходимые бумаги и довольно улыбнулся. Ему удалось купить позднего Шагала за гораздо меньшую сумму, чем он рассчитывал. Можно было возвращаться в Нью-Йорк, тем более, что Бостон ему уже порядком надоел. Кроме того, он соскучился по Кристиане. Патрик не звонил ей, так как не знал, в каком парижском отеле она остановилась, зато, связавшись с Филипсами, был в курсе благополучного спасения Ричарда и Гвен. К тому же его волновала судьба Брайтона, которого пришлось оставить на попечении Мелиссы. Иногда и бывшая жена может быть полезной.

Патрик усмехнулся, вспомнив, как обрадовалась его звонку Мелисса и с какой готовностью согласилась присмотреть за котом. Неужели она еще надеется, что между ними все может быть по-прежнему? Патрик не хотел ее обнадеживать, но у него не было иного выбора. Обстоятельства требовали его недельного присутствия в Бостоне. Но теперь все позади и он возвращается домой…

— Кис-кис-кис, — приторно-ласково позвала Мелисса упитанного Брайтона, которого ненавидела всей душой. Но это кот Патрика, а для того, чтобы вернуть его любовь, она готова на все. — Кис, черт тебя возьми, кис… Куда ты спрятался, иди к своей мамочке. Мамочка тебя любит, морда ты толстая. А ну, вылезай, кому говорю!

С какой радостью она бы размазала это черное чудовище по стене только за то, что он нагадил на ее норковое манто. Но по сравнению с расцарапанной физиономией Сабрины это были цветочки. Мелисса испытала удовольствие, вспомнив о происшествии, свидетельницей которого ей посчастливилось стать.

В тот день Мелисса заехала на квартиру Патрика, чтобы в очередной раз покормить Брайтона, но он затеял с ней свою обычную игру в прятки. Мелисса бегала по комнатам, заглядывала под кушетки и диваны, периодически кляня себя за то, что сама уговорила Патрика купить такую огромную квартиру.

Неожиданный звонок в дверь застал Мелиссу в тот момент, когда вверенный ее попечению мохнатый разбойник оказался загнан в угол при помощи половой щетки. Гадая, кто бы это мог быть, она отправилась открывать дверь. Каково же было ее удивление, когда на пороге она обнаружила закутанную в меха надменную Сабрину Уорхолл.

Надо сказать, что до бывшей миссис Корнелл доходили слухи о том, что эта «без пяти минут старая дева» жаждет прибрать к рукам Патрика, на которого у самой Мелиссы еще имелись виды. И теперь, столкнувшись с соперницей нос к носу, она жаждала ее крови.

Сабрина окинула безразличным взглядом, стоящую в дверях Мелиссу и спросила:

— А где Патрик?

От подобной наглости лицо Мелиссы пошло красными пятнами, и сцены испанской корриды представились невинной забавой по сравнению с теми картинами, что нарисовало ей воображение. Она приготовилась дать достойный ответ, но ее опередил Брайтон.

Толстый кот, лениво переваливаясь с боку на бок, подошел к двери и уселся у ног Мелиссы. Сабрина, очевидно желая показать, что она частый гость в этой квартире, изобразила на лице слащавую улыбку и склонилась к нему.

— Привет, малыш, ты решил поздороваться с Сабриной? Я по тебе скучала.

Дальнейшее произошло в долю секунды, но Мелиссе доставляло истинное наслаждение смаковать подробности, с каждым разом все более приукрашивая свой рассказ.

— И вы представить себе не можете, — говорила она в светских салонах, будуарах и за столиками в ресторанах, — вечно полусонный Брайтон неожиданно подпрыгнул и всеми четырьмя лапами вцепился в волосы Сабрины. Та взвыла, как пожарная сирена, пытаясь избавиться от него, но он вел себя как умелый ковбой, оседлавший бодливую корову. И только благодаря моему вмешательству ей удалось высвободиться из его когтей.

Стоит ли говорить, что в тот вечер Брайтон получил на ужин сочную говяжью вырезку.

Кристиана решила заехать к Патрику, прежде чем отправиться к Филипсам. Ей не терпелось обнять его и рассказать, как она по нему соскучилась.

Неделя, проведенная в Париже, показалась ей годом. Если бы ни присутствие рядом всегда внимательного Рене, то ежедневные визиты в больницу к родным истощили бы ее нервную систему за два дня. К счастью, Гвен уже полностью пришла в себя и вполне могла ухаживать за Ричардом, который с каждым днем чувствовал себя все лучше и лучше. Когда Кристиана навещала брата в последний раз перед возвращением в Штаты, он уже настолько окреп, что в шутку заигрывал с молоденькой сиделкой.

Провожая Кристиану на самолет, Рене выглядел опечаленным. Он сказал ей, что будет скучать и надеяться на новую встречу.

— Пусть это изредка напоминает тебе о Париже и обо мне, — сказал он, протянув ей плоский сверток.

Уже сидя в самолете, Кристиана сняла обертку и обнаружила изящный чемоданчик с художественными принадлежностями, на крышке которого поблескивала медная пластинка с гравировкой: