Страница 59 из 72
Я знал, что не должен оставлять Макмиллана, особенно в том случае, если машинист прав и пути действительно были взорваны. Но я счёл необходимым дать совет.
— Если кто-нибудь решится идти на станцию, не стоит делать этого в одиночку. Мало ли что случится. Пусть идут двое мужчин.
— Разумное замечание, — поддержал главный кондуктор. — Да, в обе стороны пойдут по двое мужчин. Следует соблюдать предосторожности. — Его пышные усы обвисли, с них капала вода. — Здесь поблизости проходит канал. Мы можем встретить баржу и передать сообщение на ближайший шлюз.
— Ночь приближается, можем и не встретить, — усомнился один из кочегаров. — Эти речники на ночь всегда причаливают к берегу. — Он типично по-французски пожал плечами. — С какой стати они будут помогать нам? К тому же до канала дальше, чем до Сарбура. Мы раньше доберёмся до города.
— Есть раненые? — поинтересовался я, почувствовав стыд за то, что такой очевидный вопрос так долго не приходил мне в голову.
— Насколько я знаю, одна сломанная рука, — ответил главный кондуктор. — Скоро доктор сможет сказать точнее.
Я кивнул и поднял воротник. От этого не стало теплее, но, по крайней мере, вода уже не текла прямо за шиворот, хотя продолжала проникать сквозь одежду. В это время я краем глаза заметил, что из предпоследнего вагона появился наш кучер. Он ехал там вместе со своими лошадьми и повозкой.
— Подождите! — крикнул я. Мне стало досадно, что я забыл об этом пассажире. — У него есть лошади, и он может отправиться на них за помощью, — бросил я через плечо машинисту и проводникам.
Главный кондуктор хлопнул себя по фуражке.
— Он прав. Как я мог забыть? Там же пара лошадей и экипаж. — Он умолк и окинул меня подозрительным взглядом. — А вы думаете, что ваш хозяин позволит воспользоваться ими?
— Наверняка позволит, если захочет попасть в Мец, — решительно ответил я. — Позвольте мне поговорить с ним.
Машинист нетвёрдо держался на ногах и стонал, но когда несколько рук попытались поддержать его, он отмахнулся.
— Мне уже лучше, — с непоколебимым достоинством сообщил он.
— Очень хорошо, — ответил главный кондуктор. Он, похоже, не поверил своему подчинённому. Отозвав меня в сторону, он шёпотом сказал: — Конечно, не моё дело учить вас, но, возможно, будет лучше, если вы дадите кучеру указания перед разговором с вашим господином. Это ускорит дело.
Я дважды кивнул, обдумывая предложение.
— Очень дельно. — Я даже и не думал о таком дерзком поступке, но теперь решил, что такое решение было бы, пожалуй, самым мудрым в сложившихся обстоятельствах.
— Такие люди не всегда сразу понимают, чего от них хотят, — добавил кондуктор и ободряюще взглянул на меня.
— Да, пожалуй, — согласился я и расправил промокшие плечи, намереваясь отправиться на поиски уже пропавшего куда-то кучера. В этот момент один из наших охранников (не Дитрих) подошёл ко мне сзади и взял за руку.
— Прошу прощения, сэр, — негромко сказал он, — но доктор просит вас побыстрее подняться в вагон.
Я заколебался, но только на мгновение. Как только узнаю, что нужно врачу, сразу же займусь кучером.
— Что случилось? — спросил я, когда мы зашагали к вагону.
— Он не сказал. Просто велел побыстрее позвать вас.
Тут я заметил, что скулу охранника украшает ссадина.
— Хорошо, — ответил я и добавил: — Доктор осмотрел вас?
Охранник изумлённо уставился на меня, а затем рассмеялся.
— Ну что вы, сэр, на учениях нам достаётся куда сильнее. Это… это пустяки. — Он указал на Дитриха, который помогал строить заграждение поперёк линии в хвосте поезда. — Хочу помочь им. Там ещё двое наших, они позаботятся о шотландце. Видит Бог, в ближайшее время никто из нас не сможет никуда деться отсюда.
Я кивнул в ответ на это заявление, выражавшее столь безропотную покорность неласковой судьбе, и в это время мне послышался шум драки. Я посмотрел на холм, но дождь слепил мне глаз, и я ничего не смог увидеть. Но пока я шагал по склону (нужно было пройти всего шагов двадцать), во мне крепло недоброе предчувствие.
— Там будет костёр. — Охранник указал на людей, складывавших хворост. — Сигнал для следующего поезда, да и погреться можно будет.
— Прекрасная мысль. — с чувством ответил я. — Конечно. столь неприхотливому человеку, как я. стыдно в этом признаться, но больше всего на свете мне не нравился холод и сырость. А печи на кухне работают?
— Кажется, да. Это большая удача. — сообщил охранник. остановившись около двери нашего вагона. — Помочь вам забраться, сэр?
— Не нужно. — Я больше не замечал моего спутника. Подтянувшись на перилах, я мгновенно оказался в вагоне. И сразу же заметил, что Макмиллан лежит, растянувшись, на полу в коридоре, а врач склонился над ним.
— Он упал, — пояснил врач. Одной рукой он держал Макмиллана за запястье, — видимо, щупал пульс. — Боюсь, что голова разбита. — Он прикоснулся к спутавшимся огненно-рыжим волосам чуть выше виска.
— Позовите охранников. Они помогут вам, — посоветовал я, пробираясь к ним по наклонному полу.
— Они заняты, — ответил врач, доставая что-то из своей сумки: незнакомый мне предмет, похожий на обтянутое кожей яйцо. — Не могли бы вы помочь мне? — спросил он, подзывая меня поближе.
Склонившись над Макмилланом, я заметил на саквояже тиснёное или выжженное клеймо с изображением египетского ока. Не в силах поверить своим глазам, я собрался было спросить этого человека, откуда на докторской сумке такая эмблема, но сзади меня обхватила пара крепких рук. В следующее мгновение я ощутил сокрушительный удар по голове и скорее услышал, чем почувствовал, что проваливаюсь в темноту.
День сегодня тянулся бесконечно. Из Германии никаких вестей, кроме того, что М. X. и Г. не прибыли в Мец и поезд, на котором они ехали, исчез. Было употреблено именно это слово: исчез. Будто поезд каким-то неведомым образом спрыгнул с рельсов и умчался по холмам неизвестно куда. Вторая телеграмма подтвердила, что поезд не прибыл на станцию назначения и не был найден на запасных путях. Железнодорожные власти опасаются, что на линии произошёл оползень или, того хуже, поезд потерпел крушение. В любом случае требуется время, чтобы найти место несчастного случая и отремонтировать путь, особенно учитывая ненастную погоду и поздний гас.
Для полного веселья вечером меня посетил разъярённый инспектор Корнелл, который грозил заставить М. X. дать официальные показания о том, что ему известно насчёт гибели молодой женщины. Обстоятельства её смерти продолжают вызывать у него сомнения. Он намерен также допросить Викерса. Я послал в Адмиралтейство записку с просьбой обеспечить ещё несколько дней задержки, для того чтобы разыскать М. X. Эдмунд Саттон, охотно играющий роль М. X., не считает для себя возможным вводить в заблуждение представителя закона.
Я хочу остаться сегодня в больнице допоздна. Надеюсь, что за это время придут известия с континента, самые долгожданные за всё последнее время.
ГЛАВА 26
Первое, что я увидел, когда сознание вернулось ко мне, было лицо склонившегося надо мной кучера. Струи дождя в свете фонаря образовывали вокруг его помятой шляпы своеобразный нимб. Затем я почувствовал страшную боль около левого уха. Приподнявшись, я притронулся к голове и вздрогнул: от прикосновения боль многократно усилилась, пронзив мозг, словно иглой.
— Что произошло?
— Вас ударили по голове чем-то тяжёлым, — вполголоса пояснил кучер голосом Майкрофта Холмса, — минут двадцать тому назад, если судить по косвенным признакам. Очень умелая работа, между прочим. Удар был рассчитан на то, чтобы вывести вас из строя, но не изувечить или убить. — Он выпрямился и громко сказал, почти прокричал на том фантастическом смешанном языке, которым говорил кучер: — Шотландца преступники уволокли.