Страница 71 из 77
Сквозь туман Лаклейн увидел, как долгое и садистское существование Иво подошло к концу. В его мертвых глаза застыл ужас.
Ликан удовлетворенно зарычал и отбросил мертвое тело вампира. Вытащив сперва меч из ноги Иво, он следом достал второй из шеи все еще живого прихвостня и рявкнул:
— Видео.
Зажав рукой рану, вампир пополз по направлению к маленькому компьютеру в прилегающей комнате. Когда он протянул видео Лаклейну, тот вознаградил его быстрой смертью. Еще несколько вампиров ползли к открытым дверям, но путь им преградил Лотэр, враг древности, став прямо на пороге. Как долго он был здесь?
Лаклейн мог попробовать угадать. Достаточно долго, чтобы позволить ликану самому уничтожить Иво.
— Ты знаешь об Эмме? — спросил ликан Лотэра.
Последовал краткий кивок.
Лаклейн прищурился. Лотэр не мог завладеть троном, так как не был кровным наследником. И Лаклейн не знал никого — за исключением Кристофа — кто бы мог это сделать, не начав охоту за Эммой.
Лаклейн оскалился.
— Последуешь их примеру, и тебя ждет та же участь. Безжалостно убью любого.
В ответ Лотэр едва заметно обнажил клыки.
Нет, Лотэр не станет посягать на Эмму, иначе Орда сдастся королю повстанцев или погрязнет в хаосе.
Разве что у Кристофа есть сестра.
Лаклейна обуревало желание убить их всех, но еще больше он хотел вернуться к Эмме.
Впервые чувствуя радость от безоблачного неба над головой, он скрылся в лучах солнца.
Эмма знала, какой будет цена.
Ей снилось, как какие-то люди вливали ей кровь, но она не могла удержать ее в себе. Поначалу кровь была в бокалах, а затем все стали подсовывать порезанные запястья к ее губам. Но она ни из кого не пила, не желая идти на риск увидеть еще чьи-то воспоминания.
В голосе Анники слышалось неподдельное беспокойство. Мист пыталась ее успокоить:
— Анника, мы что-нибудь придумаем. Пойди, поговори с ликаном, который ждет внизу. Возможно, он знает что-то, чего не знаем мы.
Десять минут спустя Анника влетела в комнату. Эмма с трудом открыла глаза и увидела, как за валькирией, пошатываясь, вошел мужчина со связанными за спиной руками. А за ним с мечами в руках Люсия с Региной. Их лица были мрачнее туч.
Это был высокий незнакомец со щетиной на лице. Вокруг его глаз цвета чистого золота, виднелись беспутные морщинки, навсегда украсившие его лицо в фазе бессмертия. Он был так похож на Лаклейна, что Эмме стало больно. Гаррет.
Возненавидит ли он ее за связь с его братом?
Анника указала пальцем на Эмму.
— Это на ней Лаклейн решил вершить свою месть? Мы все пострадали от когтей вампиров, но этот пес все же решил наказать Эмму?! Такую невинную и добрую! — она приподняла покрывало, показав ногу Эммы.
— Посмотри на эти раны. Они не заживают. Что же он с ней сделал?! Ты мне скажешь, иначе…
— Иисусе, — пробормотал он. — Это его… нет, не может быть, — он шагнул вперед, но Регина рванула его кандалы назад. — Дайте мне подойти, — прорычал он через плечо. — Ближе, иначе вы не получите от меня никакой помощи, — его голос прозвучал неумолимо. — Вылечите ее.
— Мы уже все перепробовали!
— Почему она не пьет? Да, валькирия, я слышал твой шепот из ее комнаты. Я знаю, кто она. Чего я не знаю, это как она может быть парой моего брата.
— Эмма никогда не будет «парой» ни одному из тебе подобных!
— Но это очевидный факт, — процедил он сквозь зубы. — Уверяю.
Эмма открыла глаза, желая объяснить…
Но Анника ударила ликана, заставив отлететь назад.
— Он заклеймил ее, — выдавил Гаррет. — А значит, Лаклейн придет за ней. Я просто удивлен, что он еще не здесь.
Анника снова замахнулась, но Эмма не желала, чтобы ему причиняли боль.
— Анника, не надо…
— Заставьте ее пить силой, — предложил Гаррет.
— Думаешь, мы не пробовали? Она ее выплевывает.
— Тогда попробуйте другую кровь. Возьмите мою.
— С чего вдруг такая забота?
Его голос прозвучал также громко, как и голос Лаклейна, когда тот сказал: «Потому что это моя королева, и я готов умереть за нее».
Аннику уже трясло от переполняемых эмоций.
— Ни за что! Она не станет твоей королевой! — прошипела валькирия.
— Черт бы вас побрал, дайте ей выпить моей крови!
— Она не станет, — произнесла Анника так, будто была готова вот-вот расплакаться. Такое случилось ранее только раз. Эмма хотела пить. Не желала умирать, но ее клыки, казалось, стали совсем маленькими и бесполезными. Она боялась, что Деместриу отравил ее своими когтями, и была так слаба, что едва удерживала веки открытыми.
Гаррет произнес:
— Дайте мне поговорить с вампиром, которого я почувствовал в доме.
— Он ничего не знает…
— Дайте поговорить с ним! — зарычал ликан.
Анника сказала Люсии позвать Мист и Роса. Несколько секунд спустя Эмма услышала низкий голос с акцентом, и ее веки снова открылись. Затем, словно в замедленной съемке она увидела, как Гаррет высвободился и кинулся на вампира. Оба мужчины вцепились друг другу в глотки.
— Исцели ее, вампир, — выдавил Гаррет.
Убийственным тихим голосом, оставаясь при этом невероятно спокойным, Рос произнес: — Больше этого не делай, ликан.
Он не использовал угрозу «если…то», словно знал, даже намек на его гнев испугает остальных.
Гаррет отпустил вампира. И секунды спустя, Рос тоже разжал кулаки.
— Исцели ее.
— Я не знаю древних способов, как другие. Но за определенную плату, могу попробовать связаться с Кристофом и попросить его о милости.
— Я заплачу…
Анника вмешалась.
— Но тогда Кристоф узнает о ее существовании.
— Думаешь, вампир еще не доложил? — засмеял ее ликан.
— Рос защищает наши интересы, — вступилась Мист, но Анника и Гаррет, очевидно, в этом сомневались.
Ликан повернулся к Аннике.
— Если мы сплотимся, вампиры не смогут сделать нас, как при последнем Воцарении. Объединимся в союз и защитим ее от них!
Рос предупредил гробовым голосом:
— Подождите хотя бы, пока я из комнаты выйду, прежде чем сговариваться, — и никакого последующего слова в защиту вампиров.
— Но у Кристофа моя кровь, и я убила Деместриу, — прошептала Эмма.
Мист подошла к кровати и погладила ее по волосам.
— Знаю, милая. Ты это уже говорила.
Гаррет обратился к Росу:
— Какова твоя цена?
— Я хочу, чтобы мой союз с Мист был всеми признан.
Тишина в ответ.
Снаружи ударила молния, и Анника склонила голову.
Пока Мист удивленно таращилась на свою сестру, вампир переместился к ней, и положив руку на затылок жены, посмотрел ей в глаза. Не дыша, она взглянула на него будто с благоговением, и затем они оба переместились.
Находясь в самолете, Лаклейн схватил ДВД-плеер. Харман закачал видео на эту штуку и несколько раз объяснил, как ей пользоваться, но у Лаклейна ничего не выходило, руки то и дело тряслись.
Он не мог представить, через что Эмме пришлось пройти. Еще ни один ликан, даже самый сильный, не вернулся из логова Деместриу, а ей каким-то образом удалось совершить то, чего пока не удавалось ни одному из существ — победить.
Лаклейну было необходимо всё увидеть, даже если правда и страшила его. Он должен был узнать, почему она не вернулась к нему. В Киневейн.
Когда он, наконец, выбрался из Хельвиты и нашел Хармана, то сразу же приказал ему позвонить в Киневейн.
Ее там не было. Она переместилась… в свой родной дом.
Проигрыватель, наконец, заработал. На видео она была одна в комнате, как вдруг к ней переместился Деместриу.
Наблюдая за их разговором, Лаклейн чувствовал как все сильнее сжималось его сердце. Эмма вела себя так, будто ответы Деместриу ее не задевали. Возможно, она даже не осознавала этого, но Лаклейн видел, как с каждым комментарием в ее глазах что-то потухало. Под всей ее бравадой она оставалась все той же ранимой Эммалин.
Деместриу выглядел таким же ужасным и устрашающим, каким Лаклейн его и помнил. И все же, когда Эмма признала, что ее мать ничего о нем не сказала, Лаклейн мог поклясться — на какой-то кратчайший миг — вампир показался уязвленным.