Страница 13 из 77
Лаклейн также остановил свой выбор на длинных брюках, кофточке с высоким воротником, свитере и жакете. Он что, хотел похоронить ее в одежде?
В этот момент он вновь появился в комнате, и Эмма в один прыжок оказалась на кровати, у самого изголовья. Даже с ее острым слухом она не услышала его приближения.
При виде этого стремительного движения, Лаклейн вопросительно приподнял брови.
— Так сильно боишься меня?
Эмма вцепилась в полотенце. Я даже собственной тени боюсь, что уж говорить о ликане-переростке! Но в его голосе не было злости или раздражения, и она набралась смелости, чтобы изучить его из-под полуопущенных ресниц. Сейчас его глаза были того теплого золотистого цвета, а сам он одет в новые вещи, которые делали его похожим на миллионера тридцати с лишним лет. Или, что более вероятно, на божественно сложенного мужчину-фотомодель, изображающего из себя миллионера.
Ублюдок был невероятно привлекательным мужчиной, и, очевидно, прекрасно это знал. Что вызывало раздражение.
— Ты дважды на меня нападал. У меня есть основания быть испуганной.
В Лаклейне вновь начала нарастать ярость.
— Это было до того, как я дал слово, что не причиню тебе вреда, — но затем, вроде бы справившись со своим характером, он сказал, — всё готово. Машина уже здесь, и я оплатил номер.
Она представила себе размер этого счета. Пускай он и разломал антикварный ночной столик, все равно его стоимость не сравнится со стоимостью ее проживания здесь.
— Но я снимала этот номер на протяжении нескольких недель, я могу сама заплатить…
— Ты и заплатила. А теперь спускайся оттуда.
Проигнорировав его протянутую руку, она перебралась на противоположную сторону кровати и ступила на пол, чувствуя, как начинает кружиться голова. Эмма боялась самого худшего — полного опустошения своей кредитной карточки.
— Полагаю, за твои новые вещи заплатила тоже я? — сейчас, когда их разделяла кровать, рискнула спросить она. Эмма легко узнавала качественные вещи — все валькирии обладали этой способностью, ведь они унаследовали жадность Фрейи — а, судя по виду, его одежда была не из дешевых.
На нем были надеты сшитое вручную темное кожаное пальто «три четверти» и бежевые свободного кроя брюки; из-под расстегнутого пиджака был виден тонкий черный кашемировый свитер, обтягивающий его грудь как вторая кожа. Одежда не скрывала твердых очертаний его тела, и будто говорила «я богатый человек, и могу быть немного опасен».
Женщины будут от него в полном восторге.
— Ага. Внизу огромный выбор, а на нашей карте не установлен лимит, — он сказал это таким тоном, что Эмма с трудом удержалась от ответа.
Наша карта? Ее «Центурион Амекс», в отношении которой у банка были инструкции ни в коем случае не блокировать никакие расходы, даже если они кажутся чрезмерными, ведь в этот момент владелец карты мог находиться в поездке? То, что было простой мерой предосторожности, превратилось в финансовое оружие в его руках.
Как и все члены ее ковена, она ежегодно получала определенную сумму на одежду и развлечения — и сумма эта была весьма значительна — но Эмма откладывала деньги, мечтая купить что-нибудь по-настоящему стоящее, что-нибудь, что будет принадлежать ей одной — антиквариат или собственную лошадь, или что-то такое, что ей не придется делить со своими тетками. Больше не придется.
Мало ей было испытаний, через которые пришлось пройти из-за этого ликана, так он, кажется, собрался еще и разорить ее!
— Ты не оставил мне ничего, чем я могла бы прикрыть уши, — заметила она, опустив глаза и как обычно избегая его взгляда.
После ее слов Лаклейн вновь хмуро осмотрел ее наряд. Она хотела спрятать то, что он находил привлекательным, при этом другие могли любоваться ее так-мало-скрывающей одеждой? Ее черные клетчатые брючки едва прикрывали бедренные кости и туго обтягивали попку, а красная кофточка хоть и имела высокий воротник, но все равно ничего не скрывала. Странные ассиметричные швы так и притягивали взгляд к выпуклостям ее груди. А когда вампирша двигалась, можно было мельком увидеть ее плоский живот. Он выбрал эту одежду, чтобы скрыть Эмму от солнца, а не привлекать к ней внимание! При первой же возможности он купит ей новые наряды, хорошенько потратившись на это с вампирских денег.
Лаклейн также собирался выяснить, какую сумму он вообще сможет потратить.
— Мне просто нужен шарф или что-то, чем я могла бы завязать косички. Иначе люди увидят их…
— Ты оставишь волосы распущенными.
— Но л-люди…
— Не осмелятся ничего сделать, пока я рядом, — когда Лаклейн направился в ее сторону, Эмма в ужасе шагнула назад.
Лаклейн почти не помнил, что произошло на поле, и даже прошлая ночь осталась довольно туманной в его памяти, но знал, что был не слишком нежен. А сегодня он набросился на нее, прижал к кровати и был готов вонзиться в это нежное тело, прекрасно понимая, что этим причинит ей боль. Лаклейн видел, с какой опаской она смотрела на его сжавшиеся кулаки тогда в душе. Вампирша права — у нее были все причины бояться его.
Когда они стояли на балконе, он увидел страдание и боль, отражающиеся в ее глазах. Похожая боль жила и в нем, но он был слишком искалечен в душе и не мог ей помочь. Слишком полон ненависти для того, чтобы захотеть помочь.
— Могу я тогда, по крайней мере, позвонить своей семье? — спросила Эмма. — Ты обещал.
Лаклейн нахмурился. Он сказал «связаться со своей семьей», имея в виду письмо. Внизу он видел мужчину, который пользовался телефоном. Видел, как это делают по телевизору. Но ему и в голову не приходило, что она могла бы позвонить в другую страну.
— Только быстро. Нам нужно многое успеть сегодня.
— В смысле? Ты хочешь сегодня много проехать? — в ее голосе зазвучала паника. — Ты же сказал, что за час до восхода солнца…
— Ты нервничаешь из-за этого?
— Разумеется, нервничаю!
— Напрасно. Я защищу тебе, — сказал он просто, раздосадованный тем, что она не успокоилась ни на йоту. — Звони, — он вышел из комнаты, прошел по коридорчику, открыл и закрыл входную дверь.
Но так и не покинул гостиничный номер.
Глава 5
— Ты хоть представляешь, как тебе влетит? — спросила Регина. — Анника рвет и мечет. По сравнению с ней, берсеркеры сейчас выглядят, как монашки.
— Я знаю, она волнуется, — ответила Эмма, сжав трубку двумя руками. — О-она там?
— Неа. Возникло срочное дело, с которым ей нужно было разобраться. Эм, какого черта ты не села на самолет? И почему не отвечаешь по мобилке?
— Мобилке крышка. Я угодила под дождь…
— А с самолетом что было не так? — вырвалось у Регины.
— Я решила остаться, ясно? Все-таки я приехала сюда, чтобы что-то найти, и до тех пор не уеду.
Почти правда.
— А ответить на наши сообщения ты, конечно же, не могла? Ни на одно их тех, что менеджер пытался доставить тебе сегодня в номер?
— Возможно, я слышала какой-то стук, не знаю. Но ты права — день, а я отчего-то сплю. Действительно странно.
— Анника отправляет за тобой поисковую группу, — сказала Регина. — Сейчас они уже в аэропорту.
— Тогда позвони и скажи им, чтобы они разворачивались, потому что меня здесь уже не будет.
— Тебе что, ни капельки не интересно в ком заключена эта опасность?
Эмма оглянулась и посмотрела на исполосованный ликаном ночной столик. — Я уже в курсе, спасибо.
— Ты заметила вампира? — выкрикнула Регина. — Он уже приближался к тебе?
— Заметила кого? — закричала Эмма в ответ.
— А кого, ты думаешь, я подразумевала, говоря об опасности? Вампиры выслеживают Валькирий по всему миру — и здесь уже тоже. Кровососы в Луизиане, можешь себе такое представить? Хотя нет, подожди, есть новость покруче — Иво Жестокий, второй приближенный короля вампиров, расхаживал по Бурбон Стрит.
— Так близко от нас?
Много лет назад, чтобы убраться подальше от находящегося в России королевства Орды Вампиров, Анника переместила ковен валькирий в Новый Орлеан.