Страница 25 из 25
Растаяла, меня преобразив, цепочка улетевших лет и зим, не сильно был я в юности красив, по старости я стал неотразим. * Я курю, выпиваю и ем, я и старый — такой же, как был, и практически нету проблем даже с этим — но с чем, я забыл. * Вот женщина шлет зеркалу вопрос, вот зеркало печальный шлет ответ, но женщина упрямо пудрит нос и красит увядание в расцвет. * Памяти моей истерлась лента, вся она — то в дырах, то в повторах, а в разгаре важного момента — мрак и зга, хрипение и шорох. * Наплывает на жизнь мою лед. Он по праву и вовремя он. Веет холод. И дни напролет у меня не звонит телефон. * Знает каждый, кто до старости дорос, как похожа наша дряхлость на влюбленность, потому что это вовсе не склероз, а слепая и глухая просветленность. * Мое уже зимнее сердце — грядущее мы ведь не знаем — вполне еще может согреться чужим зеленеющим маем. * И в годы старости плачевной томит нас жажда связи тесной — забытой близости душевной, былой слиянности телесной. * Уже в наших шутках и пении — как эхо грядущей нелепости — шуршат и колышутся тенями знамена сдающейся крепости. * Что старику надрывно снится, едва ночной сгустился мрак? На ветках мается жар-птица, шепча: ну где же ты, дурак? * С того и грустны стариканы, когда им налиты стаканы, что муза ихнего разврата ушла куда-то без возврата. * …Но вынужден жить, потому что обязан я всем, кто со мною душевно завязан. * Как пенится музыка в юных солистах! Как дивна игра их на скрипках волнистых! А мы уже в зале, в толпе старичков, ушла музыкальность из наших смычков. * Ощущая свою соприродность с чередой уходящего множества, прихожу постепенно в негодность и впадаю в блаженство убожества. * Я хотя немало в жизни видел, в душу много раз ронялась искра, все-таки на Бога я в обиде: время прокрутил Он очень быстро. * В тиши укромного жилища я жду конца пути земного, на книжных полках — духа пища, и вдоволь куплено спиртного. * Я под раскаты вселенского шума старость лелею мою; раньше в дожди я читал или думал, нынче я сплю или пью. * Я часто бываю растерян: хотя уже стал я седым, а столь же в себе не уверен, как был, когда был молодым. * Печаль моя — не от ума, всегда он был не слишком ярок, но спит во мне желаний тьма, а сил — совсем уже огарок. * От возраста поскольку нет лечения, то стоит посмотреть на преимущества: остыли все порочные влечения, включая умножение имущества. * Уже я начал хуже слышать, а видеть хуже — стал давно, потом легко поедет крыша, и тихо кончится кино. * Утопая в немом сострадании, я на старость когда-то смотрел, а что есть красота в увядании, я заметил, когда постарел. * Годы меня знанием напичкали, я в себе глазами постаревшими вижу коробок, набитый спичками — только безнадежно отсыревшими. * Время жизни летит, как лавина, и — загадка, уму непомерная, что вторая ее половина безобразно короче, чем первая. * Начал я слышать с течением лет — жалко, что миг узнавания редок: это во мне произносит мой дед, это — отец, но возможно, что предок. * Забавно мне, что старческие немощи в потемках увядания глухих изрядно омерзительны и тем еще, что тянут нас рассказывать о них.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.